– Не начинай, – прервал его Карл.

Адам вскинул руки.

– Эй, я же просто говорю, что не стал бы доверять Смотрителям. Особенно если бы они позвали меня на вечеринку. Ну и что они сделают, когда вы туда доберетесь, – зажарят вас на открытом огне?

Беа закатила глаза.

– Не болтай чепухи. Мы знаем Смотрителей с давних времен. Да, среди них есть говнюки. И даже много. Но не все. У нас с ними тесные отношения.

Адам снова взвыл, но на этот раз не объяснил, что его насмешило.

– А я, – вмешалась Хэлен, – дождаться не могу, когда мы туда придем. Мне так нужна славная вечеринка.

– Мне всегда хотелось увидеть Кальдеру, – сказал доктор Гарольд. – Раньше нас к ней не пускали.

Взгляд Адама прыгал по их лицам.

– Поразительно! Вы просто идете туда, куда вам велят идти, и не идете туда, куда вам запрещают. «Слушаюсь, сэр, никак нет, сэр». В смысле, надо отдать вам должное: чтобы попасть сюда, требовалось проявить фантазию. Но слушайте, неужели вы с тех пор затормозились в развитии? Что с вашей свободой воли? Разве не ты разглагольствовал о ней, Карл, – во всех этих дурацких интервью, которые раздавал целую вечность назад?

– Тебе что, еду получать надоело? – пригрозил Карл.

Адам вскинул руки вверх.

– Я никого не хотел обидеть, – заверил он. Хотя явно хотел. Хихикнула только Дебра.

Адам расположился у огня, взгромоздив ноги на Чугунок и пожевывая прутик.

– Просто я знаю, что на вашем месте я бы не пошел. – Он пожал плечами.

Беа обожгла его взглядом.

– А тебя никто и не зовет, – будничным тоном ответила она. – Иди себе куда хочешь. А мы пойдем к Кальдере. Завтра же утром.

Адам хмыкнул.

– Как вижу, решение принято единодушно.

– Разговор окончен, – прервал Карл. – Спать можешь вон там. – Он указал на темный край лагеря. – Вместе с Гленом.

– Можешь лечь со мной, Адам, – вмешалась Дебра, ехидно улыбаясь Карлу.

Агнес посмотрела на Карла: его лицо было свирепым. Перевела взгляд на мать и увидела, что она тоже злится, но совсем по-другому.

Засыпая, Агнес слышала их отрывистый, раздраженный шепот.

* * *

Общину разбудил визг. Дебра. Она стояла у своего места, завернувшись в шкуру. И не сводила глаз с постели у ее ног. Обычно в последнее время там спал Адам, но сейчас постель была пуста – если не считать лужицы крови на шкурах.

Карл встал на колени над лужицей и окунул в нее палец. Принюхался. Лизнул. Скривился.

– Заячья, – объявил он.

– Откуда ты знаешь? – спросила Дебра.

– По вкусу ясно. – Он приглашающе взмахнул рукой. – Сама попробуй.

Кое-кто попробовал. Все дружно кивнули.

Кровь была заячьей.

– Дилетантство, – язвительно процедил Карл. – Он что, думал, мы не попробуем кровь на вкус?

Весь лагерь был разворочен. Пропал мешок с мясом, материалы для шитья и заплат, две шкуры, которые только закончили дубить, и Чугунок.

– Вот сукин сын, – высказался Фрэнк.

– Ну, ему определенно помогли, – решил Карл. – Сам бы он Чугунок не уволок.

Дебра шмыгнула.

– Он сильнее, чем ты думаешь.

– Почему ты защищаешь его? – спросил Карл.

Лицо Дебры скривилось.

– Не знаю. – Она расплакалась и бросилась на постель, прямо в лужу крови.

Все собрались в тесный круг. Одни считали, что Адам действовал в одиночку и заранее подготовил похищение. Другие – что он снова связался с Отщепенцами и те помогли ему. А может, все было подстроено с самого начала. И он был лазутчиком. «Кротом». Но кем бы он ни был, прежде всего он мерзавец.

Агнес считала, что, скорее всего, ему как раз хватило сил, чтобы унести все похищенное в одиночку. Вот почему он взял лишь один мешок с мясом. Несколько человек утащили бы больше.

Двинулись по следу, чтобы выяснить, куда могли унести Чугунок. Обнаружили сломанные сучки, отпечаток ноги, содранную кору и огрызок вяленого мяса на опушке леса, на пути к Кальдере.

– Ну, теперь мы знаем, куда он ушел, – сказала Хэлен.

– Или они, – прошептала мама Патти.

– Думаю, нам следует попытаться опередить его, – объявил Карл. – С этой железякой он далеко не уйдет. – Кулак Карла дергался, он сжимал и разжимал пальцы, будто уже видел прямо перед собой Адама.

Дебра опять всполошилась:

– Не бей его.

Агнес не могла припомнить, видела ли Дебру плачущей когда-либо прежде – даже когда ее жена уехала в самом начале. Или когда погибла Кэролайн. Агнес и не думала, что Дебра способна лить слезы. Она присела рядом со скорчившейся Деброй и положила ладонь ей на спину.

– Мне так жаль, Дебра.

– Не надо ее утешать, – сказала Беа. – Это она во всем виновата.

– Я? – взвизгнула Дебра сквозь всхлип. – Ты сама сказала ему, что в Кальдеру ему нельзя.

– А ты первая предложила дать ему воды.

– Но это ведь ты разрешила, – возразила Дебра. – Ты лидер. Твое дело запрещать. Так что ты и виновата, – разрыдалась она.

Агнес не могла припомнить, чтобы когда-нибудь слышала, как рыдает Дебра. Видимо, у Дебры выдался необычный день.

Беа сжала в кулаки опущенные по бокам руки. И выглядела так, словно за ее стиснутыми зубами теснилась целая лавина слов. Но она подавила их и сказала только:

– Надо попытаться выследить его. Этот котел представляет для нас слишком большую ценность. И в мешке было много мяса. А с наступлением зимы пеммикану нет замены. И, мать твою, хватит уже рыдать, Дебра.

* * *

Они быстро собрались и двинулись в сторону леса, виднеющегося на шлаковом конусе.

Лес раскинулся перед ними. Густой, с высокими деревьями, но не дремучий, как казалось на опушке. Под навесом ветвей птицы порхали с дерева на дерево, все звуки повторяло эхо, хоть и непонятно почему. По прошествии пары дней Агнес сквозь прогалины в растительности разглядела что-то вроде дюн. Рассеянные шлаковые конусы у подножия Кальдеры. Их верхушки были песчаными и голыми, склоны поросли редкими чахлыми елками. Когда-то они были бурлящими вулканическими котловинами, но с тех пор давно уснули.

Двигались быстро, лагерь ставили ненадолго, спали всего несколько часов по ночам, жевали вяленое мясо на ходу. Их вел Карл. Он походил на волка, учуявшего под самым носом мясо. Детям порой приходилось бежать, чтобы не отстать от остальных. Люди растянулись по лесу длинной вереницей. Мучительнее всего переход давался Глену. После пары ночей он едва успевал дойти до лагеря к тому времени, как пора было вставать и идти дальше. И наконец не смог за ними угнаться. Упал на колени, сгорбился, тряс головой, тяжело дышал. Агнес осталась с ним. А Карл уже прокладывал тропу за пределами видимости.