В вестибюле не было окон. Дверь только одна. У кирпичной стены стояли две скамейки и ряд небольших серых шкафчиков. Держа в руке телефон и ключи, я посмотрела на шкафчики и поняла, что личные вещи придется сдать.

Дверь открылась, и в вестибюль вышел пожилой мужчина в очках и с лысеющей головой. Он обвел глазами собравшихся, и, наконец, его взгляд упал на меня.

— Мисс Беннет?

Я кивнула.

— Доктор Престон. Спасибо, что приехали.

Я снова кивнула, но ничего не сказала. Доктор Престон вновь оглядел присутствующих.

— Что ж, я рад, что вы все решили приехать для нашего небольшого эксперимента. Особенно вы, мистер Аткинс. Знаю, вы не согласны с тем, что мы собираемся делать.

— Еще как не согласен! Это нарушение конституционных прав моего клиента.

Доктор Престон улыбнулся, как будто спорил с семилетним мальчуганом.

— У судьи Дайера иная точка зрения. Он допускает, что в данный момент ваша клиентка может быть психически больна, но именно поэтому она здесь: чтобы снова стать психически здоровой. Пока что нам не везет — Грейс отказывается разговаривать с кем бы то ни было, даже с собственной матерью, — так что я и моя команда подумали, что, возможно, она заговорит с мисс Беннет. В конце концов, именно мисс Беннет спасла ее.

«Спасла» было явным преувеличением. Просто я оказалась в нужном месте в нужное время. Кроме того, я отказывалась верить в то, что Элиза в подвале заковала Грейс в наручники и периодически избивала ее. Я объяснила это полиции, рассказав, как накануне видела Грейс на автостоянке возле квартиры Кортни, и что было ясно: на пару с Элизой работает кто-то еще и этим человеком не могла быть Маккензи, по крайней мере, исходя из того, что нам теперь известно; но полиция отказывалась слушать мои предположения. Копы все еще были злы на Кортни и меня за то, что после похищения Терри мы не сказали правду. И за то, что не позвонили в полицию, как только нашли Терри. Они приехали на поляну, но, к нашему недоумению, там не было никаких следов факелов или веревки.

Фрэнк Аткинс мог бы дать мастер-класс показного возмущения. Его вытянутое лицо побагровело, челюсти сжались, и он ткнул в меня дрожащим пальцем.

— Именно она несет ответственность за состояние моей клиентки. Она и ее школьные подружки. Моя клиентка здесь жертва. Кроме того — еще один тычок пальцем, — она считает, что моя клиентка работала на пару с Элизой Мартин. Абсурдно! Элиза Мартин пытала мою клиентку. Вот почему моя клиентка пыталась покончить с собой.

Доктор Престон сохранил на лице улыбку.

— Как бы то ни было, судья Дайер временно снял с нее обвинения. Да, мистер Аткинс, как вы упомянули, Грейс находится под наблюдением из-за возможной попытки самоубийства. Вы еще не в курсе, мисс Беннет. — Он посмотрел мне в глаза, и его взгляд был полон сочувствия: — Две ночи назад Грейс сделала из простыни петлю и пыталась повеситься. С тех пор она находится под круглосуточным наблюдением. Памятуя об этом, мистер Аткинс, как уже было сказано, вы сможете следить за происходящим вместе с другими юристами, а также с миссис О’Грэйди и детективом Эрвином. Мои сотрудники будут рядом со входом в палату на случай, если что-то пойдет не так, но, честно говоря, мы этого не ожидаем.

Он умолк и сцепил руки.

— В целом Грейс зарекомендовала себя послушной пациенткой. Она молчит, но на определенные вещи реагирует. Например, на еду. Она не скажет нам, чего ей хочется, но если предоставить ей выбор блюд, всегда выберет одно и то же. Ей нравятся красные желейные конфеты. Ей нравится лимонад. Ей нравятся сэндвичи с тунцом. Ей нравится жевать жвачку одной и той же марки. Я мог бы продолжить, но вы проделали весь этот путь не для этого.

Он направил свою улыбку на меня.

— А теперь, мисс Беннет, не могли бы вы оставить ваши вещи в одном из этих шкафчиков?

* * *

Лиза тихонько откашлялась и снова поерзала на стуле.

— Можете кое-что прояснить?

— Могу попробовать.

— Если Грейс не погибла в результате взрыва в кухонной лаборатории, то чье это было тело?

— Девушки по имени Эшли. Она ходила школу вместе с Грейс в Диксоне. Очевидно, дружили.

— Как она могла исчезнуть, и никто этого даже не заметил?

— Она должна была уехать в Калифорнию, в Голливуд, чтобы стать актрисой, как мне сказали. У нее с родителями никогда не было хороших отношений, поэтому, когда она не дала о себе знать, они решили, что просто оборвала всякую связь. Думаю, Элиза и Грейс смогли ее… задержать. Судмедэксперт признался полиции, что Элиза заплатила ему двадцать тысяч долларов, чтобы он опознал останки как останки Грейс.

— Значит, Грейс явно была частично причастна к тому, что произошло.

— Полиция так считает. Вот почему против нее выдвинуты обвинения. Возможно, они также пытались обвинить Маккензи, но… — Слова все еще давались нелегко. — Два дня спустя ее тело нашли в ее внедорожнике. Очевидно, передозировка амфетаминов и алкоголя.

— Полицейские кого-то подозревают?

— Судя по тому, что мне сказали, нет. Внедорожник был заперт, никаких необычных отпечатков ни внутри, ни снаружи не было. На ее телефоне было установлено то же приложение для обмена зашифрованными сообщениями, что и на телефоне Элизы. Насколько мне известно, полиции не удалось восстановить ни одно из сообщений, но это определенно указывает на связь.

— Как вы думаете, почему Элиза рассказала вам? Слушая ваш рассказ, кажется, будто она призналась, хотя это трудно назвать признанием.

— Предположу, что причиной стал ее нарциссизм. Ей хотелось похвастаться. Показать мне, насколько она умна. Не думаю, что ей оставалось что-то другое, когда я вызвала ее на откровенность.

— Давайте вернемся к Маккензи. Полиция в курсе, почему она уехала из дома той ночью?

— Очевидно, она много времени проводила вне дома, когда ее муж работал допоздна. Просила экономку задержаться еще на несколько часов, чтобы ей самой встретиться с любовниками. Экономка, очевидно, понятия не имела, что происходит на самом деле. Просто думала, что Маккензи встречается с подругами. Это объясняет, почему Маккензи пыталась оторваться от меня, когда я приехала, чтобы поговорить с ней. Ровным счетом никакого отношения к Элизе. Вероятно, она поехала к одному из своих любовников и, заметив, что я еду за ней, подумала, что я либо частный сыщик, которого наняла подозрительная жена или подруга, либо сама жена или девушка, настроенная провести собственное расследование. Вряд ли Маккензи вообще узнала меня, заметила только, что я женщина, и запаниковала.

— Разные любовники? — спросила Лиза в легком шоке, и я кивнула.

— Мне удалось собрать все воедино из того, что я узнала от детектива Эрнандеса, из того, что было в новостях и что Кортни удалось нарыть в «Фейсбуке». Когда полиция проверила ее телефон, выяснилось, что у нее были романы как минимум с тремя мужчинами. Один действительно работал вместе с мужем Маккензи. Могли быть и другие, но я перестала вести счет.