оглядываясь, злясь на себя за столь непрофессиональное поведение, удивляясь своей… пугливости.

Мне было страшно. Чертовски страшно.

Самое сильное и почти непреодолимое желание — повернуть назад.

Разум услужливо подкидывал одну за другой уважительную причину неудачи.

В одиночку такое делать нельзя. Мне следует вернуться и уговорить Апостола пойти со мной. Приложив усилия, я смогу его убедить — в старике еще горит искра, он еще легок на подъем. Вдвоем нам будет куда легче.

Я выбрал неподходящее время. Метель разыгралась. Ветер в лицо. Каждый шаг дается с огромным трудом. Я продвигаюсь с втрое меньше от планировавшейся скоростью. Я можно сказать бреду, быстро теряя силы. Меня толкает обратно к тускло светящейся громаде Столпа. Следует если не вернуться, то хотя бы закопаться прямо сейчас и переждать плохую погоду.

Я еще не готов. Сейчас будет очень разумно повернуть назад и за сладким крепким чаем в безопасной берлоге Апостола, на бумаге следует составить подробнейший план с уймой последовательных пунктов. Я неспешно распланирую будущий месяц, поделив его на неравномерные отрезки, которые будут потрачены на тестовые долгие ночевки в снежных норах, на дополнительные тренировки, на охоты на зверей покрупнее, на отработку долгого передвижения в снегоступах. На… на… на… Я отмахнулся от этой мысли, но она раз за разом возвращалась, обрастая все большим количеством деталей.

И тогда я сделал единственное возможное.

Я поддался.

Я сдался этой трусливой мысли, согласился с тем, что я еще не готов и с огромным энтузиазмом погрузился в смакование того, как неспеша начну составлять этот подробный план, как буду готовить экипировку, как начну выполнять пункт за пунктом. Я буквально смаковал эти идеи, обсасывал их, пережевывал, сортировал, размещал любовно по полочкам мысленного проекта с броским названием «Охотник готовится!».

И при этом я продолжал механически переставлять ноги и палки, продолжал делать шаг за шагом вперед, таща за собой нарты. Мысленно я сидел в тепле и уюте, занимаясь умным делом. А в реальности я пробивался сквозь снежную метель, уходя все дальше в темноту неизведанного.

И получилось. Действительно получилось. Я внезапно успокоился, повеселел, откуда-то появились дополнительные силы, ледяной ветер уже не казался таким страшным, а незнакомые прежние холмы… ну что ж теперь? Познакомлюсь и с этой местностью.

Вот уж какое неожиданное и необычное доказательство истинности старой поговорки «плох тот солдат, что не мечтает стать генералом». Хотя это вроде как не поговорка, а скорее высказывание прославленного полководца, если меня не подводит память. Как бы то ни было — высказывание подтвердилось. Пока новичок погружен в мечты о том, как однажды он станет истинным полярником-асом, он шагает и шагает сквозь метель, не замечая, как за спиной остается все больше пройденных километров.

У меня еще оставались силы, я мог продвинуться еще с километр, не опасаясь при этом рухнуть без сил, но я предпочел сделать остановку. Выбрав подходящий солидный сугроб, выглядящий настоящим коттеджем с еще не прорубленными дверью и окнами, я подтащил нарты поближе, стащил снегоступы и взялся за лопатку. Рюкзак с модифицированной усиленной рамой и козырьком оставался на плечах. Безопасность прежде всего. Только прокопав восходящий широкий проход, «припарковав» в нем нарты и забравшись туда сам, я избавился от тяжести и без сил вытянулся на снегу, давая себе первую передышку.

Как же далеко я от дома…

От дома здешнего — от Бункера.

Стоп.

Откуда такие мысли? Сколько раз я говорил себе — мой дом не в Бункере. И не в берлоге Апостола.

Мой дом — вот прямо тут на текущий момент. В этом толком не законченном снежном коридоре-тупике. У меня в руке лопатка и прямо сейчас я отстрою себе пусть совсем небольшие, но при этом вентилируемые и теплые хоромы.

Помни! Твой дом здесь. Ты здесь не выживаешь. Ты здесь живешь. Сколько раз мне еще надо повторить эту простую истину своему рассудку, чтобы он наконец осознал ее и принял? Я должен относиться к этой снежной пустоши с той же привычностью и любовью как северный охотник относится к кормилице-тайге. Какой охотник живет в деревне? Да никакой. Настоящий охотник-промысловик там лишь изредка ночует. Вот и я так.

Вот и я так…

И снова, пока я разговаривал сам с собой, руки привычно делали дело. Вырезав в снегу уютное помещение, пробил щель для вентиляции, выгреб лишний снег, чуть прикрыл выход, посмотрел на заметающую мои следы метель, глянул на Столп и спрятался в убежище подобно полярному сурку. Меня ждало тепло и удобство — осталось только чуть-чуть для этого поработать.

Развязав ремни, стащил шкуры, расстелил постель, сверху бросил тяжелый спальник, выудил из рюкзака закутанный термос с кофе и несколько кусков пеммикана. Вдавив в снежный пол жестяную тарелку, утвердил на ней три свечи и поджег. Берлога озарилась трепещущим уютным светом. Погрев ладони над огоньками, снял обувь, забрался в спальник и взялся за ужин. С аппетитом проглотив пеммикан, добавил к этому кусочек шоколада. Запил все сладким кофе — я собирался вздремнуть, но по поводу кофеина не волновался совершенно. Уверен, что усну мгновенно и спать буду крепко. Убрав термос в спальник, принялся осматривать и ощупывать себя. Проверил пальцы на ногах и руках, прощупал уши и нос, щеки, лоб, осмотрел все тело на предмет натертостей. Все в порядке. Выудив пачку влажных салфеток из внутреннего кармана куртки, устроил себе вечернюю помывку. Затем выдавил чуток детского крема — из тюбика взятого у Андрея — и смазал покрасневшие места на внутренней стороне бедер, остатки втер в лицо. Натянув свежее белье, оделся, ощущая себя как после помывки в бане. Подгреб рогатину, проверил нож, глянул на перегораживающие проход нарты и успокоено закрыл глаза.

Все хорошо.

Как я себя чувствую?

Да просто отлично.

Скорей всего на ближайшие километры я тут один. Но при этом чувствую себя превосходно.

Свечи пусть горят. С ними действительно уютней… Внутри ворохнулся было потребовавший экономить жадный сиделец Гниловоз, но он быстро затих, сознавая, что его срок истек и пришло время более щедрого Охотника…

Сегодня я продвинулся маловато. Но это даже к лучшему — до отмеченной красным кругом точки не так уж и далеко. Сейчас я отдохну, посплю, затем перекушу и снова выдвинусь в путь. И, если все сложится не хуже, чем в предыдущий рывок, еще через пару-тройку часов я достигну цели…

Прикрыв глаза, я устроился в спальнике поудобней и затих, прислушиваясь к завыванию набирающей силу метели, что стремительно перерастала в свирепую морозную пургу. Поднимается буря…

В снежной норе я