Сын мой! Не будь столь легкомысленным в отношении того, с чем мы столкнулись. Истинные государи, как их описывают известные нам источники, обладают чудовищными силами, главная из которых – умение влиять на людей. И даже, если он не займёт никаких официальных должностей, его след в истории, в душах человеческих будет огромен и будет влиять на ход событий ещё многие века. И вот тут мы подходим к главному. К нашей вере. Но сейчас я должен буду сказать тебе то, что мы не только никогда не говорим на проповедях, но и между собой стараемся не произносить. Хотя знают это многие, а понимают ещё больше. Готов ли ты нести в своём сердце главную тайну Церкви? Нести, не раскрывая её нигде, даже в минуты самых страшных сомнений?

– Никто не может быть духовником самому себе... – хрипло ответил священник. – Если вы считаете: что я достоин, просветите меня, если нет, мне останется просто веровать!

– Даже Спаситель испытывал сомнения в час испытаний... Слушай же! В вере нашей всё и дело. Вера наша особенная, она не связана с жизнью земной и даже противопоставляет себя жизни сей. Награда наша лежит после окончания жизненного пути, в тех областях, которые мы не можем ни проверить, ни исследовать. Мы должны принять нашу веру... сейчас это называется "как есть", отказавшись от всякого желания на проверку и доказательства. Главным же и единственным способом достижения награды, кроме самой веры, является страдание, ибо лишь страдание открывает врата Царствия Небесного. И не зря святыми отцами сказано: "Кого Господь любит, тому посылает мученический венец". И это тоже суть нашей веры. Но человек в массе своей слаб, человек хочет счастья и радости здесь, на земле, поэтому и отклоняется от веры, отвергает венец мученический, положенный ему Господом в награду, как только получает хоть толику свободы. Поэтому стадо наше[4] не может удержаться там, где ему положено пребывать, не будучи принуждено к этому силой. С этим, кстати и связан упадок Церкви в эпоху большевистской тирании. Не с какими-то там гонениями, которые были, скажем прямо, откровенно малы, а с тем, что большевики отказались исполнять работу псов, стерегущих стадо церковное не столько от волков внешних, сколько от стремления разбрестись из той ограды, которая определена для них Церковью. Хотя Церковь и предлагала большевикам должную идейную поддержку. Более того, они вбросили в массы очень привлекательную идею построения счастливой жизни здесь, на земле. Вот наше стадо и разбежалось. Понятно ли тебе сказанное и почему знания эти не должны иметь широкого хождения?

– Да, Ваше Святейшество. Но какое это имеет отношение к тому, что мы ищем?

– Самое прямое. Какой след оставит в ткани мироздания этот нежданный царь? Укрепит ли он правильное отношение государства к его обязанностям в отношении церкви, или наоборот, поспособствует укреплению лживых идей о не нужной совершенно свободе совести? Как минимум, мы должны знать, чего нам ждать от этого царя, как максимум, направить его в правильное русло. В своё время, Церковь заключила очень важный договор с императором Константином и это привело Церковь к величию. Возможно, настало время повторить и расширить этот опыт. И ты, сын мой, волею божией пребываешь на острие этого дела. И, запомни: наши аналитики считают, что этот самый Теодор вполне может вывести тебя на этого новоявленного царя или, как минимум, показать путь к нему. Так что твоя миссия гораздо важнее, чем просто следить за представителем сестринской, но забывшей о родстве церкви.

Отец Онуфрий проникся. Склонив голову он тихо вопросил:

– Вынесу ли? Святый отче!

– Даже Иисус сомневался, но когда настал час, он взял свой крест и понёс. Веруй и ты. А теперь ответь, известно ли тебе о склоке между нашими и английскими масонами?

– Нет, Ваше Святейшество! Я как-то не следил за этим направлением.

– Наши выставили из страны всю английскую миссию и кучу народа сверх того. Англичане взяли паузу. Подумай, не может ли это быть связано с тем, что ты ищешь? Вот здесь подробная информация, – с этими словами патриарх протянул Онуфрию папку.

– Должен ли я поделиться полученным знанием с представителем сестринской церкви?

– Думаю, это ты должен решить сам, сын мой. С учётом всего, что я сказал.

***

К большому удивлению Семёна, организовать то самое знакомство семьями оказалось довольно сложно. То Яга куда-то уматывала по своим тёмным делам, то родители заняты, то его самого плотно занимали и в Академии, и в СКУНП. В результате утрясти всё так, чтобы вывезти своих на знакомство к Яге удалось только в конце марта. Перед этой, совершенно обязательной в процессе женитьбы, операцией Семён изрядно нервничал: Как-то подействует на его родителей это волшебное место? Юсуфов уже успел объяснить ему некоторые особенности, присущие особам царской крови, которые позволили Семёну относительно безболезненно пережить первые встречи с Ягой и всем, что её окружает, но родители-то – простые люди!

Когда въезжали на территорию коттеджного посёлка, папа с явным неодобрением процедил:

– Да, богатая, похоже, у тебя невеста...

– Это всё ширма, – тихо ответил Семён. – Этих сюда специально пустили, чтобы контролировать тех, кто будет лазить к Яге.

– Яга это подпольная кличка?

– Это сущность. Баба Яга, слышали про такую? Вот она и есть бабушка Славяны.

– И избушка на курьих ножках? – скепсиса в голосе отца прибавилось.

– Увидите...

У самых ворот Семён сказал родителям:

– Внимательно посмотрите на забор и что из-за него видно. А потом сравните с тем, что внутри.

Мать, которая была в курсе похождений Семёна чуть больше чем отец, уточнила:

– А что? Большая разница?