Я поднялась по склону, выбравшись на холм, оглядела открывшееся передо мной пространство.

А вот и он.

Я прищурилась, заметив петляющий между редких деревьев человеческий силуэт, явно мужской. Человек мог увидеть меня, потому я чуть сошла с вершины и легла на снег, решив оставаться незамеченной как можно дольше. Мужчина вел себя, по меньшей мере, странно. Его мотало из стороны в сторону, казалось, он едва удерживает равновесие на ровной снежной поверхности. Пару раз он едва не упал, и буквально чудом устоял на ногах. Двигаясь вдоль кромки леса, он добрался до подошвы холма, затем развернулся и устремился прямо на меня, рассекая морозный воздух стремительным движением палок. Расстояние между нами сократилось почти мгновенно, как по волшебству — только что мужчина скользил по склону, а вот уже оказался подо мной буквально в пятидесяти метрах пути.

Я поняла, что лучше обозначить свое присутствие сразу. Пока мужчина находился далеко, я еще могла убедить себя, что нахожусь вне опасности, но возвращался он по своим следам, а это значило, что путь его пройдет там же, где и ранее — около зимовья. И кто знает, как поведет он себя на этот раз.

Солнце ударило мне в лицо, отблеском заиграло на стволе ружья. Я поднялась и вытянула руку с оружием в сторону, чтобы ее было хорошо видно. Лыжник должен был заметить блеск металла, и, если он не враг, он поймет, что сюда лучше не ходить. Или хотя бы обозначит намерения.

Взлетев на холм, человек оказался совсем рядом со мной. Словно не видя оружия в моей руке, он понесся по холму мне навстречу, вынуждая отступить с лыжни и вскинуть ружье на плечо, прицеливаясь пока выше его головы, чтобы в случае чего сделать предупредительный выстрел.

— Стой! — закричала я, не выдержав, когда он оказался уже совсем рядом. — Стой, или буду стрелять!

Мужчина споткнулся при звуке моего голоса. Словно опомнившись, словно только что увидев меня, он замедлил движение и поднял палки в одинаковом во всей знакомой мне Вселенной жесте мира и признания силы.

— Я не наврежу тебе, — сказал он до боли знакомым голосом, и я, ахнув, сделала шаг навстречу.

— Трайн!

Солнце било мне в глаза, и я не смогла разглядеть его лица, пока он летел по склону, но голос… я не могла ошибиться. Это был Трайн, человек, которому я была обязана жизнью, вот только что он делал в этой глуши рядом с волчьими норами и почему ходил кругами вместо того, чтобы остановиться в зимовье?

Он остановился и, очевидно, тоже вгляделся в мое лицо, потому что в голосе зазвучало узнавание.

— Одн-на?

Судя по интонациям, Трайн не испытал радости от встречи. Он просто констатировал факт, я же была готова кинуться ему на шею. Он поможет мне с Ером. Он сможет добраться до волчьей деревни и попросить у них одежду для раненого волчонка. Мне не придется тащить волка на себе и терять время. Трайн поможет мне. Он не бросит меня в беде.

— Я так рада тебя видеть, — искренне сказала я. — Трайн, мне так нужна твоя помощь. Пожалуйста, пойдем со мной в дом. У меня здесь раненый волк, и я не справлюсь с этим сама.

Он как-то странно дернул головой и посмотрел в сторону зимовья, словно не слыша того, что я только что сказала. Не говоря ни слова, оттолкнулся палками и начал спускаться по склону в низину. Мне не оставалось ничего другого, как последовать за ним.

— Трайн! — окликнула я уже немного растерянно, когда он набрал скорость и понесся к дому на всех парах. Я так быстро двигаться не могла, мне пришлось снова окликнуть его. — Трайн, подожди!

Он остановился не сразу, словно заставляя себя. Да что с ним такое? Приблизившись, я смогла, наконец, разглядеть его лицо. А разглядев, испугалась увиденного. Передо мной стоял Трайн… но как же он был не похож на того Трайна, которого я знала. Закушенная губа, отрешенный взгляд, дрожь в руках, крепко сжимающих лыжные палки. Зрачки казались еле заметными точками на светлой радужке. На щеках темнели красные пятна.

— Что с тобой? — вырвалось у меня.

Он покачал головой, глядя куда-то в сторону. Пошатнулся, видимым усилием заставив себя устоять. Казалось, Трайн едва держится на ногах. Так вот откуда эти глубокие отметины по бокам от лыжни — он опирался на палки всем весом, практически повисая на них, чтобы удержать равновесие.

— Это неважно, забудь, — он снова выпрямился, но я уже чисто рефлекторно ухватила его за руку.

Рука Трайна показалась мне горячей, как хорошо нагретый солнцем кирпич. На ощупь кожа была такой же: твердой, жесткой, сухой. Он не вырывался, когда я подняла руку и коснулась его красного — теперь я поняла, что не от мороза — лица. Трайн как будто не совсем понимал, что происходит. Он смотрел сквозь меня и пытался выровнять частое дыхание, со свистом врывающееся из его груди, и я слышала даже на расстоянии, как клокотал в его легких воздух.

— Да у тебя лихорадка! — сказала я, отдергивая руку. — Инфи великий, ты заболел?

— Со мной все нормально, — сказал он тихо, едва разлепив сухие губы. — Со мной все нормально, Стилгмар.

И упал лицом в снег.

Я побежала за Ером. Вдвоем мы затащили Трайна в зимовье, укрыли одеялами, дали воды. У него была теплая одежда, и Ер тут же атаковал меня просьбой отпустить его в деревню.

— Я схожу домой и принесу одежду и лекарства, — сказал он. — Или приведу остальных, и мы отвезем его к нам. У нас есть лекарь, он живо поставит твоего парня на ноги. Пожалуйста, Одн-на, позволь мне отплатить тебе добром за добро.

Я метнула на него красноречивый взгляд, но промолчала. Мой парень, надо же. Но Ер говорил дело, смысла торчать здесь еще несколько дней теперь не было.

— Что ты скажешь своему отцу? — спросила я, уже зная, что не смогу долго сопротивляться.

Ер посмотрел на меня глазами полными страха и решимости одновременно.

— Я расскажу ему правду, — сказал он. — Я знаю эту лихорадку, Одн-на, если парню не помочь…

Он умолк, словно испугался, что сказал лишнее, но я и без слов поняла, что речь идет о жизни и смерти.

Скрепя сердце я отдала ему одежду Трайна. Она была слегка великовата в плечах, чуть длинна, но в целом смотрелось неплохо. Пообещав мне вернуться с помощью, Ер выскочил за дверь с прытью молодого волка.

Я же вернулась к Трайну, уселась рядом и стала ждать.

Стилгмар, Стилгмар, Стилгмар — билось в голове. Я надеялась, что больше никогда в жизни не услышу этого имени, но вот оно само нашло меня, нашло, сорвавшись с губ человека, которого я так рада была снова увидеть, и которому я так хотела доверять.

Наверняка Трайн знал меня в Белом мире. Наверняка он сразу же узнал меня — а может, я как-то выдала себя, пока рыдала у него на руках в те далекие ночи, испугавшись кошмаров.

Кто же он такой? Каким именем я называла его в мире, из которого так отчаянно пыталась убежать? Почему он спас меня? Почему опустил, не рассказав, что узнал?