Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Открой, Аль.
Сказал и сразу помрачнел. Его Аль доверчива, как котенок. Тут же открыла под всеобщее аханье, даже не понимая, какое послание вложено в этот ларец. Он перехватил озабоченный взгляд Каса и едва заметно кивнул. Ссора ссорой, но его сила пригодится Аланте, как и сила Леяш.
— Что происходит? — спросила Аланте тихо. — Такой вой подняли, словно я голая купаюсь.
У нее невообразимое чувство юмора. Очень… земное.
— Открыть сосуд с плотью Первородного дракона мало кому под силу, — сказал мягко. — Ты сумела, и отныне Вальтарта будет считаться с тобой.
К ним уже волокли новый сундук с редкими камнями из шахты Чарис. Уже обработанными, но еще не шлифованными, и Анвар отвлекся на главу Леяш, а когда повернулся к милой, возле нее уже вилось штук десять молодых и наглых дракониров из блестящих родов. Многих настолько развезло от алкоголя, что те открыто пялили бесстыдные очи на его жену. Сердце сжалось, как если бы его сжал лапой сам Первородный.
Кто-то крепко взял его за предплечье. Обернувшись, Анвар поймал стальной взгляд Каса:
— Я позабочусь о ней, — сказал он одними губами. Древний, давно забытый беззвучный язык вальтартских воинов, отправленных на смерть. Они с Касом учили его вместе. Прошлый герцог придерживался старой школы.
— Избавь, отец-дракон, мою Истинную от твоей заботы, — натренированный годами придворного лицедейства Анвар ласково улыбнулся, и не сразу понял, почему побледнел Кас.
Отшагнул глава Леяш, морщась, словно от боли, и затих зал.
— Перестань, — Аль, нимало не смущаясь, подергала его за рукав. — Тяжело дышать.
— Тебе тяжело дышать?
Он растерялся, скользнул взглядом по распахнутым в горящий огнями ночной сад окнам. Аланте засмеялась, и толпа зачарованно застыла, едва ли не заглядывая ей в рот.
— Мне нормально, а вот им… — она повела рукой, и Анвар с ужасом понял, что аура Фалаш, страшная и черная, напившаяся древней крови, набравшаяся божьих даров, расползлась по зале черным пятном.
Он схлопнул ее мгновенно, но успел поймать парочку недобрых жестов от Диана и на миг вернулся в далекое детство, когда за потерю самоконтроля ему перепадало кнутом меж крыльев. С разных концов зала навстречу шагнул его личный отряд, собираясь в боевую звезду, а глава Чарис в ужасе хватался за седую бороду, бегая взад-вперед на разумном расстоянии.
Ледяные узоры прихватили окна и стены, уничтожили половину светильников. Цветочные гирлянды почернели и скукожились, а большинство гостей, отступили к стенам, поддаваясь животному ужасу.
Из дурацкой ситуации его выручила Аланте. Встала, прильнула кошкой к его руке, обволакивая теплом и неуловимо-карамельным запахом.
— Пришли новости из столицы, — беззастенчиво врала его Истинная. — Хоть свадьба, хоть похороны, а императору в разговоре не отказывают. Мы примем дары в течении завтрашнего дня.
— Мы понимаем, Вейра Фалаш, — тут же, с признательностью во взгляде, согласился глава Сталеш.
Он был старый и опытный, не одну войну прошел с его дедом. Драконы вторили ему нестройным согласным гулом.
Аль потянула его прочь из залы, и он, как заколдованный, пошел следом. Это было очень… тепло? Нежно? Сама мысль, что жутковатую зверюгу вроде него защищает малышка вдвое меньше ростом, а если перекинуться в первичную ипостась, то и вовсе размером с горошину, причиняла радость и боль. Ей даже в голову не пришло, что защищать нужно от него, а не наоборот. Доброта, утерянная в искусственно созданном безразличие, осталась в Аль на уровне рефлексов.
Он покорно поднялся в собственный кабинет, после, подчиняясь теплой ауре Аль, сел в кресло и послушно подставил голову под тонкие пальцы.
— Что произошло? — спросила она. — Раньше ты никогда не выпускал зверя, а теперь в залу спускаться страшно. Снег до утра убирать будут.
Раньше Кас не говорил глупостей. Он-то должен знать, что значит потерять Истинную.
Анвар виновато прижался щекой к ее ладони:
— Испугалась? Прости, я не должен был терять контроль.
— Что? Нет! — кажется, она искренне удивилась вопросу. — Мне нравится твой поток, я бы даже холодным его не назвала, даже наоборот. Мне он кажется горячим.
Анвар уже привык, что с Аль он очень многое делает впервые в жизни. Сегодня он впервые покраснел.
У Аланте был дар просто, без единой порочной нотки говорить смущающие вещи. Известно же, что горячей магия Ледяных Фалаш кажется только тем, кто идеален для них в постели.
Дракониц, чувствующих этот жар, находилось предостаточно, но их желание не шло ни в какое сравнение с бесстрастным голосом Истинной. Таким голосом профессиональный лекарь комментирует анатомию сходящего от желания с ума дракона.
Темное возбуждение тут же вскипело в магических жилах. Перехватило горло.
— У тебя здесь чешуйки. — Аланте подхватила выбившиеся из хвоста прядки у самых висков. Голос стал глубже, ниже. — И здесь. И… тут тоже.
Палец бесстыдно прошел от виска к ключице, к ямке, где судорожно стучала кровь, по груди, застыв на камне-пуговице. Где-то напротив сердца.
Анвар не мог чувствовать ее дракона, зато сам был перед Аль, как на ладони.
Медленно, словно боясь потревожить разлитое в воздухе острое желание, он повернулся к Аланте. Зрачок у нее расползся на всю радужку, губы алели, как цветочный бутон. Он сжал до острой боли собственный кинжал, спрятанный у бедра, чтобы не спугнуть. Не наброситься на Истинную, потакая изнанке собственной животной сути. Чтобы взять быстро, жарко, бесконтрольно отдаваясь сиюминутной жажде.
Он знал, что Аль понравится. И знал, что она не простит этого. Он чуял ее интуитивный страх перед мужчинами.
Анвар мог бы излечить его, но Аль этого не хотела. Она позволяла любить себя, только пока он на цепи и послушен, будто дрессированный щенок. Поэтому он терпеливо ждал, когда она сделает первый шаг: наклонится, пройдет ладонями по напряженным плечам, тронет губы. Сначала взглядом, потом пальцами, после, наконец, поцелуем.
Сказать бы кому-нибудь, что его Истинная — драконица немыслимой силы и одаренности — пуглива, как радужная рыбка, его засмеют.
Получив негласное разрешение, с коротким рыком дернул ее на себя, вжал, втиснул, выбивая дыхание из них обоих.
