еще громыхнуло, я со страху аж назад к повозке припустил и спрятался. Посидел там слегка, а потом глядь! А вы уже от того проклятого старого дома идете до лодочки. Залезли как ни в чем небывало, за весла взялись, и уже почитай у берега были, как вдруг через борт в воду и перевалились, ну а я уже тут как тут, вытащил вас и в чувства привел. — Он облегченно замолчал и выжидающе уставился на Рейнальда.

— Что еще за проклятый дом? — Спросил Охотник.

— Дак тот, что на возвышенности слева стоит. — Старик махнул рукой.

— Ладно, катись оно все. — Рейнальд перевернулся на спину и посмотрел на старика. — Вези в Рим, так быстро, как только сможешь. — Разбираться в произошедшем не хотелось. Последние дни, проведенные в поездке, разговоры и стража Престола быстро выцветали в памяти, грозя стереться из нее полностью. Айрогу кивнул, быстро вскочил на козлы, и повозка тронулась с места. В щель, оставленную не до конца закрытой скрипучей дверью, Охотник молча наблюдал за медленно проплывающим мимо ветхим домом на возвышенности чуть поодаль деревни, решительно не зная, что с ним делать.

— Можешь подробнее рассказать про дом? — Спустя пол дня тряски спросил Рейнальд, нарушая тишину. Головная боль понемногу отступала, и он уже мог разговаривать, не мучаясь от приступов. Но только если говорил не слишком громко.

— Ну, — немного подумав начал старик, — у нас все знали, что место там не доброе, давно соваться туда никто не спешил. Всякое о нем говорили. Вроде как когда-то давно там семья жила с хозяйством значительным. И коровы у них были и свиньи, и птицы, вроде даже лошадь своя была. — Размеренный голос Айрогу, разносившийся под аккомпанемент стучавших о землю подков гипнотизировал. — Муж с женой да два сына. Так вот однажды взяли они к себе девочку, совсем маленькую еще из сироток. Никто не знал, чья она и откуда, да только скоро вся семья пропала.

— Как это, пропала? — Переспросил Охотник, перебирая в памяти всех известных ему чудовищ, подходивших под описание.

— Ну так. Проснулись как-то с утра деревенские, а в доме том уже пусто. Бегали, искали, да все без толку. — Он тяжело вздохнул. — А потом соседи ихние стали болеть. Мучились головой, кошмарами и страшными образами. — Возница украдкой обернулся к Рейнальду. — Так вскоре все, кто рядом жили, снялись и переселились подальше в город.

— Почему раньше к нам не обратились? — Картина в голове Охотника не складывалась.

— Да мало ли таких историй? — Пожал плечами старик. — Пойди по деревням, поспрашивай, и не такое расскажут. Чем дальше от городов — тем более жуткие сказки. Но ничего, привыкли.

— Не место людям там, где живут сказания. — Пробормотал Охотник.

На ночлег остановились уже затемно, с трудом стащили с дороги повозку и наспех развели костер. Рейнальд досушил одежду. Поужинали вяленым мясом и зачерствевшими лепешками, да так и легли спать. Треск сверчков убаюкивал лучше колыбельной.

— Эй, эй, парень, проснись! — Охотник резко пришел в себя от тычка в бок. На небе светила полная луна. — Парень! — Продолжил напирать Айрогу, и тут из глубины леса раздался волчий вой. Рейнальд дернулся, вскочил и что было сил побежал прочь, в сторону дороги, чувствуя, как проваливается в нечеловеческий, животный ужас. — Э-Э-ЭЙ, СТОЙ! — Завопил старик из-за спины, срывая голос. — РЕЙНА-АЛЬД, ты меня слышишь? — Последние слова исказились, интонации сменились на более высокие и тихие, словно их произнесли шепотом прямо из-за спины. Охотник замедлился, чувствуя, как ноги увязают в рыхлой грязи колеи. Эхо шепота, многократно отражаясь от ночных деревьев переходило в гнетущий колокольный звон, пока Рейнальд окончательно не провалился под землю.

И тут же с грохотом свалился со скамьи на пол повозки. Тело ужасно ломило, из глаз текли слезы от нестерпимой головной боли. Словно молоты по наковальням по земле отбивали ритм копыта лошади, и эту инфернальную какофонию дополнял гул гремящих колес. Тяжело дыша и помогая себе рукой, он кое-как вскарабкался назад на скамью и сел. Повозка безумно тряслась. В окна лился тусклый алый свет закатной луны, но на темном небе нигде не было видно его источника. Лес пролетал мимо на бешеной скорости, словно повозка летела по воздуху. Охотник ошалело смотрел то туда, то сюда, пытаясь понять, что происходит.

— Эй, — медленно раздалось со стороны козел, — у тебя все в порядке? — Охотник повернулся к вознице и тут же вжался в стену повозки. К нему плавно разворачивался Арман, недавно приконченный вампир, смотря сквозь его фигуру красными глазами. — Может чем помочь? — Задумчиво спросил он, наклонил голову на бок, и та, не выдержав, сорвалась, повиснув на лоскуте кожи на месте удара мечом. Вампир отпустил поводья, и, схватившись за крышу повозки, стал медленно лезть внутрь. — Потрепала же тебя драка с этим назойливым дедом. Как его там звали? Айрогу? — Он подполз в плотную, вывернувшись всем телом. Ноги и руки двигались как у жука, слепо нащупывая точки опоры, а голова непослушно болталась на шее, стараясь сфокусировать на нем взгляд. Капли крови из разрубленной шеи уже попадали на одежду Охотника. — Успокойся, это уже в прошлом. — Добавила голова, которую вампир схватил одной рукой и стал направлять.

— А-у-у-у. — Раздался снаружи волчий вой, и повозка еще сильнее ускорилась.

— Эй! — Вдруг рявкнул Арман. — А ну не отвлекайся! — Брызнувшая слюна попала Рейнальду на лицо. — Ты меня слышишь?! — Завопил он.

«Это сон», — вдруг пронеслось в голове у Охотника: «этого не может быть на самом деле, надо просто проснуться». — Он потянул руку к поясу и выхватил из-за спины кинжал. Вампир не переставая орал и вдруг, потеряв равновесие, навалился на него всем телом. Охотник перехватил оружие обратным хватом.

— Пошло. Все. К ЧЕРТУ! — Выкрикнул он и всадил лезвие по рукоять в правую руку. — А-А-А-А. — Завопил он от боли.

— А-а-а-а-а. — Прокричал он, вскакивая на кровати. В коридоре застучали легкие шаги и почти сразу хлопнула дверь.

— Что такое? Ты чего не спишь? — Рейнальд хлопнул глазами. Сильно болела рука, он утер слезы. — Сон плохой приснился? Ты моя лапочка, иди сюда. — Женщина села рядом на кровати и обняла. — Все хорошо, я рядом. — Голос звучал тепло и уверенно.

— М-мама. — Неуверенно пробормотал он, отвечая на объятия.

— Спи, милый, спи. — Нежно сказала она. — Папе с утра работать, а тебе сестра сделала пирог с вишнями. Чем быстрее заснешь, тем раньше сможешь его съесть. — Уверенно говорила она;

— Х-хорошо. — Хлюпнул он и улыбнулся.

— Вот так. — Добавила она, укладывая его назад. — Закрывай глазки.

Рейнальд откинулся на подушку, зажмурился, слыша, как закрылась