от копоти стеной и болтающейся петлей на потолке. По коже пробежали колючие мурашки, ставшие иголками, когда за спиной раздался скрип двери.

Флори обернулась. Дорогу ей преградил долговязый парень с взлохмаченными космами. Его узкое лицо, покрытое пятнами угревой сыпи, перекосилось в злобном оскале.

Она судорожно огляделась, пытаясь найти выход. Окно было единственным способом выбраться на улицу в обход преследователя и лабиринта Ползущего дома.

Выждав, когда лохматый подберется поближе, Флори со всей силы ударила его в пах, заставив взвыть от боли и согнуться пополам. Выиграв несколько минут для побега, она подсадила Бена в окно, а следом полезла сама, получив вдогонку поток отборной брани. С трудом протиснувшись в узкий проем, Флори зацепилась за гвоздь и порвала подол юбки, оставив выдранный клок ткани на откуп безлюдю.

Выбравшись из комнаты, беглецы оказались заключенными между стенами. Западня стала медленно сдвигаться, грозясь раздавить их, как мошек. Заметив дверь справа, Флори метнулась туда, но с досадой обнаружила, что та заперта. С рокочущим звуком стены продолжали смыкаться. На миг она поддалась панике, осознав: они не успеют выбраться из лабиринта, не смогут обмануть безлюдя и скрыться от преследователя. Оставалась последняя надежда на спасение – отчаянная, безумная.

Металлический жетон с лязгом ударился о замочную скважину.

– Чуешь, чем пахнет? – выпалила Флори. – Пожаром. И ты умрешь в нем, если не выпустишь меня отсюда!

Гнев пылал в ней с неудержимой силой, и ей казалось, что она может поджечь безлюдя одним прикосновением. Стены замерли на месте, механизм в замке щелкнул, и дверь распахнулась, едва не сшибив ее с ног. Флори втянула Бена за собой в небольшое помещение с разветвлениями коридоров. Она вспомнила историю безлюдя: дом начался с маленькой хижины, постепенно достраивался, разрастаясь комнатками. Планировка сама по себе напоминала лабиринт, а безлюдь научился управлять стенами, меняя их расположение.

На сей раз им повезло оказаться в старой части дома. Единственная дверь вела на улицу и открылась, стоило Флори приложить жетон. Безлюдю не стоило повторять дважды. Совсем недавно он ощутил, что такое огонь, и не хотел, чтобы это повторилось.

Выбравшись на улицу, они ринулись вниз по склону, скользя и спотыкаясь. Бен зацепился носком ботинка за корень и покатился бы с холма, не успей Флори поймать его за шиворот. Это отняло у них драгоценные секунды. Помогая Бену подняться, она ощутила чье-то присутствие и кинула тревожный взгляд наверх. На них неслась борзая: серая свалявшаяся шерсть торчала клочьями, длинные лапы-ходули прыжками преодолевали расстояние, а маленькие глаза на вытянутой морде яростно сверкали. Псина очень напоминала их лохматого преследователя. Осознав, что это и есть обращенный лютен, Флори сорвалась с места, таща Бена за собой. На открытой местности им не спрятаться, но, спустившись в город, можно затеряться в толпе празднующих и сбить зверя со следа.

Она бежала со всех ног, кожей чувствуя приближение пса, и уже слышала его сиплое дыхание. Вдруг позади раздался испуганный визг Бена, и сильный толчок в спину повалил Флори. Она кубарем покатилась по склону, пытаясь зацепиться за что-то, чтобы замедлить падение. Сухие стебли травы расцарапали ладони, но спасли от сломанной шеи. Флори перекатилась на спину – и тут же оказалась прижатой к земле лохматой тушей. Дыхание перехватило от резкой боли, когда пес обеими лапами надавил на грудную клетку. Он навис над ней, роняя слюну из разинутой пасти. Выпученные глаза глядели со всей звериной яростью, как бы Флори ни пыталась отыскать в них проблеск человеческого разума. Она боялась пошевелиться, не сомневаясь, что пес вцепится в горло, если она будет сопротивляться.

Где-то поблизости рыдал испуганный Бен. Она хотела крикнуть ему: «Беги!», но не могла даже вздохнуть. В один момент ей померещилась мелькнувшая тень, а уже в следующий пес коротко взвизгнул и завалился на бок, оглушенный ударом.

Дес бросил камень обратно в траву и протянул руку, помогая Флори подняться.

– Как ты… здесь… – с трудом выдохнула она.

– Потом сказку расскажу. Хватай малого и беги.

– Дарт в доме.

– Я понял. Иди! – нервно отозвался Дес и, склонившись над оглушенным псом, стал снимать с запястья платки, очевидно, для того чтобы связать ему лапы.

Флори нашла мальчишку выше на склоне. Пока они спускались, Бен продолжал тянуть заунывную ноту, царапающую ей мозг, но успокаивать его было некогда. Она едва держалась на ногах от усталости, а ноющий балласт умудрялся упираться и капризничать. Они остановились, лишь добравшись до оживленных городских улиц. Флори наскоро оглядела наследника Прилсов: он отделался парой ссадин, грязными коленками и порванной штаниной. Вполне сносный вид для ребенка, которого успели похитить, связать, довести до истерики и едва не скормить псу. Можно сказать, Флори собиралась вернуть Бенджамина в целости и сохранности.

Переведя дух, они побрели в сторону Зеленого квартала. Вскоре мальчишка снова начал хныкать: он устал, требовал яблоко в карамели, жаловался, что у него болит коленка и нужно подуть на ранку. Флори терпеливо объясняла, почему не может решить всех его проблем.

Наконец впереди показался особняк Прилсов. Поначалу она собиралась просто оставить Бена во дворе, однако потом рассудила, что следует объясниться с госпожой Прилс и, возможно, направить следящих в Ползущий дом. В плену у лютенов по-прежнему оставался старший Прилс: если он причастен к преступлениям, его следовало сдать блюстителям правопорядка; а если обвинения были ложными – освободить.

Флориана поднялась на крыльцо и нажала на кнопку звонка. Бен высвободил руку и заколотил в дверь. Его усталость сразу куда-то улетучилась, а баловство и капризы приумножились, стоило ему попасть в привычную обстановку.

Им открыла Долорес. Бен юркнул в дом с проворством кота и диким визгом известил о своем возвращении. Когда Флори в двух словах обрисовала ситуацию, экономка ахнула:

– Хранитель с тобой! – Осознав, что Флори спасла хозяйского ребенка, Долорес засуетилась: – Присядь, ты выглядишь такой изможденной… Нет-нет, не сюда! Ну куда тебе в кресло, ты же его испачкаешь! Нет, на стул тоже не надо. Стой, не наступай на ковер, он после чистки. Ох, подожди минутку, я принесу из кладовой табурет…

Долорес ушла, оставив ее в гостиной, где Флори чувствовала себя неловко. Недолго она оставалась одна. Госпожа Прилс спустилась по лестнице, как вихрь. Ее лицо, прежде холодно-беспристрастное, оживила тревога.

– Откуда у тебя мой сын? – В ее голосе не слышалось упрека, скорее, недоумение и желание узнать подробности странного происшествия.

– Я… – она запнулась, не зная, с чего начать. Флори не успела придумать связный рассказ и повторила то же самое, что несколько минут назад озвучила Долорес. Мальчика пытались украсть, но ей удалось спасти