Б. в белом пиджаке появляется в ресторане «Везувий», он чувствует себя не в своей тарелке. Я использовал средства, доступные мне в той реальной ситуации, поскольку сам нервничал из-за того, как справлюсь со своей ролью.

Стив Ширрипа: Вы нервничали? Правда? Со всем вашим опытом работы вы нервничали?

Стив Бушеми: Я очень переживал и думал: «Тони Б., должно быть, нервничает, возвращаясь и видя всех этих людей. Он ошеломлен». Это было из ряда вон и для меня – сниматься в сцене почти с каждым персонажем сериала, приветствующим возвращение моего героя. Сами актеры дружелюбны и приветливы, но я все равно очень, очень нервничал, потому что еще не чувствовал себя частью команды.

Майкл: Интересно, потому что Тони Б. действительно демонстрирует все это, в его характере есть некая уязвимость. Вы сочувствуете парню и хотите, чтобы он преуспел, но он кажется не на своем месте. Даже белый костюм выглядит не совсем подходящим.

Стив Бушеми: Да, это было смешно.

Стив: Но каково было вам? Я имею в виду, что в сериал приходит много новых актеров, о которых мы говорили. Многие появились в пятом сезоне, но вы – один из избранных, тех, кто действительно находится внутри, в подсобке стрип-бара Bada Bing!. Вы вместе со всеми другими персонажами: Поли Уолнатсом, Кристофером, Тони, всеми. А они уже стали своеобразными культурными иконами. Каково это было?

Стив Бушеми: Настоящая нервозность, как я уже говорил, возникла в первой серии, которую я режиссировал. Это был сюрреалистический опыт – шагнуть в мир, знакомый мне только по телевизору. И хотя я знал некоторых актеров, в моей первой режиссерской сцене с участием Джимми Гандольфини я должен был постоянно напоминать себе, что он обычный парень, а не тот мафиози, которого играет. Это было немного нервно.

Потом, когда я стал режиссером и узнал актеров получше, это чувство ослабело. Но все равно, осознание того, что теперь я буду сниматься на камеру и изображать нового персонажа сериала, когда все остальные герои уже так хорошо проработаны, немного пугало.

Майкл: Конечно, потому что если ты режиссер, у тебя есть определенный контроль, но ты должен отказаться от него, когда становишься по другую сторону камеры. Вероятно, это был необычный момент.

Стив Бушеми: Необычный, но и захватывающий. Помогло то, что все меня так поддерживали и были рады, что я участвую в шоу. Меня немного беспокоило, что все вокруг такие талантливые. Я говорил: «Боже мой, они так хороши в своем деле и занимаются им уже пять сезонов. А я – новичок, все еще пытающийся понять, кто мой герой». Мне повезло в том смысле, что я прекрасно мог использовать всю свою нервозность и неуверенность в себе, выстраивая образ персонажа. Мне казалось, что именно это и чувствовал бы Тони Б., хотя он мог маскировать эмоции и быстро отвечать колкостями – если кто-то его задевал, он отвечал тем же.

Майкл: Можете ли вы вспомнить какой-то конкретный момент, когда вы почувствовали, что эмоции Тони Б. отражают то, что чувствовали вы?

Стив Бушеми: Была сцена в ресторане «Везувий», где Тони Б. просто пьет, вздыхая в одиночестве. Можно сказать, что ему нужен этот момент. Видно, как он напряжен, несмотря на то что все приветливы, относятся к нему с теплом и хотят, чтобы он хорошо провел время. И Тони произносит великолепный тост, но он все еще чувствует: «О боже, это слишком много для меня». Какая-то его часть готова уползти обратно в безопасную тюремную камеру.

Майкл: Вы снимались в стольких замечательных фильмах у многих выдающихся режиссеров – Тима Бертона, братьев Коэнов, Тарантино. Мы с Ширрипой много говорили о том, что «Сопрано» во многом больше похож на фильм, чем на телесериал. Чем актерская игра в «Сопрано» схожа со всеми вашими работами в кино? И чем она отличалась?

Стив Бушеми: Было ощущение, что мы снимаем долгоиграющий фильм, не похожий нетипичный телевизионный сериал. Это не значит, что до «Сопрано» не было многих замечательных шоу, но авторы просто чувствовали, что нарушают сериальные правила и традиции. Это также отразилось и на режиссерах. Мои любимые режиссеры – те, с кем я работал над этим сериалом, Тим Ван Паттен, Джон Паттерсон, Аллен Култер – все они великолепны. Удивительно то, что хоть они придерживаются разных стилей, но находились на одной волне с видением Дэвида Чейза, и каждый смог воплотить его по-своему.

Майкл: Что вы чувствовали, определяя каждый из их стилей?

Стив Бушеми: Это сложно. Я заметил, когда смотрел сериалы, которые режиссировал Аллен Култер, а затем, когда был с ним на съемках, что он устанавливал определенные кадры, которые оптимально обрамляли сцену.

Тим Ван Паттен прекрасно ладил с актерами. Он великолепно умеет работать на съемочной площадке, разбираться в происходящем и адаптироваться. Что бы ни случалось на его пути, он мог тихо все устаканить и передать это спокойствие актерам. Иногда Тим избегал многословия. Мне всегда нравились эпизоды, снятые им в сериале «Сопрано».

Джон Паттерсон лучше всех понимал, как снимать сцену. Иногда, когда я выступал режиссером и оказывался в тупике, то думал: «А что бы сделал Джон? Как бы он подошел к этому эпизоду? Что было бы для него самым важным?»

Майкл: Ну, я уже говорил прежде, что вы мой любимый режиссер.

Стив Бушеми: Спасибо. Многое в режиссуре – это поиск решений имеющихся проблем. Что-то происходит, актеры включаются, и ты просто наблюдаешь. Но мне всегда очень помогали операторы-постановщики, Фил Абрахам и Алик Сахаров. Они оба потрясающие.

Майкл: Как у актера у вас было много очень напряженных сцен с Джимом Гандольфини. Какова была их динамика?

Стив Бушеми: С Джимми интересно работать, потому что он полностью проникался характером своего персонажа. Ему требовалось время, чтобы войти в образ. И он «становился» Тони, хотя иногда по-человечески сопротивлялся этому, что было понятно. Ему нужно было побывать в темных местах, чтобы действительно почувствовать их атмосферу.

Например, вы помните эпизод, где Полли Берген играет любовницу отца Тони? Тони сталкивается с ней на кладбище, и она подыгрывает ему, потому что он помогает ей, а потом она в своей квартире поет песню Happy Birthday.

Стив Ширрипа: Да.

Стив Бушеми: В этой сцене Джимми сидит на диване и думает: «Это девушка моего отца? Я никогда не видел его, потому что он был с ней?» Вы видите, как все это отражается на его лице, без всякого диалога – просто потрясающе.

Майкл: Это серия «В Камелоте», которую вы режиссировали. Каково