тех пор, как увидел ее в отеле. Я впился своим ртом в ее рот и поцеловал ее со всей силой.

Поначалу он был мягким. Я хотел дать ей возможность отстраниться, если она передумает. Но она не передумала. Она схватила меня за плечи и притянула к себе, наши тела прижались друг к другу.

Я пил ее, как нектар. Наши языки нашли друг друга, встретившись посередине. Поцелуй стал глубже, превратившись из мягкого и осторожного в голодный и отчаянный. Она целовалась так же, как в подростковом возрасте. Все мое тело затрепетало еще до того, как я прикоснулся к ней.

Одна моя рука опустилась на ее талию, и я прижал ее к своему твердому члену, позволяя ей увидеть то, что она сделала со мной. Мой мизинец скользнул под ткань ее бикини, между верхней частью бедра и попкой.

Брайар вздрогнула, когда я прервал поцелуй, проведя ртом по ее горлу. Она откинула голову назад и позволила мне лизать ее шею, пока мой язык не забрался между ее полными сиськами. У нее всегда были отличные сиськи. Даже в те времена. Но годы были добры к ней.

— Без обмана. — Она зашипела, уже задыхаясь. — Ты не можешь трогать меня под бикини.

Я повернулся к ее правой груди, лизнул изгиб под ней, а затем взял ее в рот через бикини. Она оперлась локтями на стойку позади себя, наблюдая за мной. Я взял ее за задницу, грубо сжав ее.

— Ты еще пожалеешь, что сказала это, — пробормотал я в ее сиську, полную и круглую.

Ее сосок еще больше сжался под тканью.

— Нет. Не нарушай правила.

Я застонал, высунул палец из трусиков бикини и слегка сжал ткань, чтобы зажать ее между ее попкой. Сжав пальцы в кулак, я потянул вверх, стягивая ткань у ее киски, чтобы она почувствовала давление.

Она застонала. Громко. Достаточно громко, чтобы услышал весь персонал, и Себ, и, возможно, лошади в конюшне тоже. Мне было все равно, услышат ли это астронавты в космосе. Я просто хотел, чтобы она делала это снова, и снова, и снова.

Брайар запустила пальцы в мои волосы, направляя мои губы к другой груди. Я со смехом впился в ее кожу, дразня медленными движениями языка, а затем прижал ее сосок зубами через нейлон. Свободной рукой я провел большим пальцем по ее клитору. Набухший узелок напрягся между нами.

Ее колени подкосились, и она задыхалась.

Я поддержал ее за талию и водрузил на стойку.

— Не будь неудачницей, хорошо, детка?

Она хныкала, а я массировал ее клитор через ткань, дразня щель ее киски двумя пальцами, пока другой обрабатывал ее чувствительный бутон.

Я хотел запечатлеть ее в этом моменте и возвращаться к воспоминаниям всякий раз, когда жизнь давала мне пинка под зад. Эти тяжелые, опьяненные похотью глаза. Крошечные вздохи каждый раз, когда я прикасался к ней как следует. То, как она втягивала нижнюю губу в рот и сосала, словно желая, чтобы это был мой член.

На кухню в любой момент мог зайти кто угодно. Да и вообще, если учесть персонал и ее друзей, то вполне вероятно, что кто-то так и сделает. И все равно я не мог остановиться. И она тоже не могла.

Я нащупал носом край бретельки ее бикини, зажал ее между зубами и потянул, не совсем расстегивая. Ее глаза сверкнули в знак предупреждения. Я рассмеялся, раздвинул пальцами губы ее киски и просунул в нее через тонкую ткань весь средний палец.

Она мгновенно сжалась вокруг меня, да так крепко, что я не смог удержаться от стона. Если она держала мой палец в смертельной хватке, то я мог только представить, что ждет мой член. С его кончика капала сперма, и я практически плакал в штанах.

— Отлично. — Брайар начала вжиматься бедрами в мою руку, жаждая еще больше моих прикосновений. — Давай прекратим это дерьмо. Никто здесь не хочет, чтобы ты хранил мою скромность.

С этими словами она отпустила завязки на шее. Ее топ упал на плитку, освободив сиськи перед моим лицом.

Они были великолепны. Слегка веснушчатые от солнца, соски маленькие и прямые.

Я тут же принялся сосать левый, бормоча про себя:

— Теперь ты должна позволить мне трахать тебя, когда я захочу.

— Да, но, предупреждая спойлеры, это все равно должно было случиться, и мы оба это знаем, — раздраженно огрызнулась она.

Это не мешало ей трепетать вокруг моего пальца, который продолжал трахать ее через нижнее белье. На самом деле я мог бы трахнуть ее прямо сейчас. Она бы мне позволила. Но это разрушило бы ее желание. Ее предвкушение. Я хотел, чтобы огонь в ней разгорался с каждой встречей, с каждым прикосновением, с каждым поцелуем...

Я запустил в нее пальцы, все еще зажатые в ткани, и нажал на ее точку G. Ее руки опустились на мои плечи, ногти впились в них. Я пожирал глазами ее шею, терся эрекцией о ее внутреннюю поверхность бедра, трахая ее всем, что во мне было.

— Оливер. — Она откинула голову назад, задыхаясь. — Я уже близко. Я так близка.

Я знал, что она близка.

Она скакала на моей руке, как ковбойша.

— Кончи для меня, Брайар, — дышал я ей в рот, облизывая, покусывая, дразня, сводя с ума нас обоих. — Будь хорошей девочкой и кончи на мои пальцы.

Она так и сделала.

Она кончила на мои пальцы, ее сладкая капающая киска сжималась все сильнее и сильнее.

Прилив горячей жидкости встретил мои пальцы через ткань. Я чуть не кончил от этого. Я прикусил язык до крови, заставляя себя не кончить при виде ее оргазма. Такой знакомый и в то же время такой новый. Она была розовой, счастливой и живой.

За моей спиной раздалась симфония звона сковородок и битого стекла.

— Упс. — Одна из ее подруг на что-то наткнулась. — Я... я не знала...

— Уходи, — прорычал я, Брайар все еще была в моих руках, оседлав оргазм, слишком ошеломленная, чтобы замечать или заботиться.

— Ага. Уже ухожу. Я вообще-то пришла взять немного льда...

— Вон.

— Неважно. Ага. Я возьму его позже.

Закончив, Брайар рухнула в мои объятия. Ей потребовалась целая минута, чтобы прийти в себя. Я наслаждался всеми шестьюдесятью секундами, пока она прижималась ко мне, хотя мой член был напряжен, тверд и жаждал освобождения.

Наконец