Хотела бы я сделать для него больше.

– Если что, пиши или звони, – сказал Нолан.

Когда Блейк не ответил, Нолан открыл дверь. Он пропустил меня вперед и вслед за мной вышел в коридор. Только после того, как дверь за нами захлопнулась, у меня вырвался глубокий вздох.

– Эй, – негромко позвал Нолан, и я подняла на него взгляд.

– Мне бы хотелось как-то ему помочь, – произнесла я, беспомощно пожав плечами. – Ужасно видеть, как ему плохо.

– Думаю, ему просто нужно немного времени.

– Ты считаешь?

Он утвердительно пробормотал:

– И пусть сейчас он не может этого показать, я уверен, он рад, что мы пришли.

– Не знаю, – скептично откликнулась я. – Мне показалось, что он больше разозлился. Я выбрала самые неподходящие слова.

Нолан покачал головой:

– А мне так не кажется. Тогда, после того как… – Он замолчал на середине предложения.

– После чего? – аккуратно спросила я.

На какой-то миг у меня создалось впечатление, что он увернется от моего вопроса. Он ненадолго прикрыл глаза и глубоко вздохнул.

– После того что случилось с… Кэтрин, – продолжил он, и у меня заболел живот при виде того, сколько усилий ему потребовалось, чтобы просто выговорить ее имя. – Тогда я тоже прогонял всех, кто навещал меня у родителей. И тем не менее это много для меня значило. Не знаю, можно ли это сравнивать с ситуацией Блейка, но… – закончил он, пожав плечами, и опустил взгляд на свою куртку. Потом расправил рукава и надел ее, не глядя на меня. Мы медленно двинулись к лифтам.

Надевая собственное пальто, я задумалась, какое значение имело то, что он сейчас мне об этом рассказал. В «Скайпе» он говорил, как сильно ему хотелось снова начать нормально со мной общаться. Возможно, это попытка сделать первый шаг в этом направлении… хотя ему наверняка было невероятно тяжело разговаривать о той части своего прошлого. У меня в груди растеклось непривычное тепло.

Мы друг за другом вошли в лифт. Я нажала кнопку первого этажа, и двери закрылись, как в замедленной съемке. Я неуверенно переминалась с ноги на ногу, так как молчание между нами затянулось.

– Сколько времени прошло, пока ты снова… – Я размышляла, как бы лучше выразиться.

– Пока я снова не пришел в себя? – помог мне Нолан.

Подняв на него глаза, я кивнула. Его взгляд потемнел и стал почти отсутствующим, как будто он вот-вот мысленно возвратится в прошлое. Мой живот опять словно набили камнями, тянущими меня вниз – ощущение, которое лишь усиливалось из-за спуска лифта.

– Точно не помню. Когда в мыслях мелькает то время, все будто расплывается. Примерно… полгода? Помню, что мама разрыдалась после того, как я в первый раз снова сел к ним с папой за стол завтракать.

Я почувствовала, как у меня пересохло в горле. Двери лифта раздвинулись, и мне стоило огромных усилий переставлять ноги. Хотелось обнять Нолана и утешить его, потому что он пережил нечто настолько ужасное, пусть и много лет назад.

– Но я справился. А если справился я, то и у Блейка тоже получится, – убежденно сказал он и спрятал руки в карманы куртки.

Я рассеянно кивнула, пока мысли крутились вокруг того факта, что он только что поделился со мной чем-то очень важным. Среди бела дня, не пытаясь сбежать в следующую же секунду. Я не знала, как на это – на него – реагировать. При виде его уязвимости что-то внутри меня дрогнуло. Моя рука чуть сама по себе не поймала его ладонь, однако я со всей силой подавляла этот импульс, напоминая себе, каково мне было, когда Нолан ушел и бросил меня. Я тяжело сглотнула, устремив взгляд в блестящий больничный пол.

В «Скайпе» мы сказали друг другу, что хотим опять начать разговаривать. Совсем как раньше. И то, что сейчас он доверился мне, показывало, что он настроен серьезно. Быть может, у нас и правда получится. Разговаривать, по крайней мере. И в данный момент мне хотелось дать ему понять, что я чувствовала то же самое. Сделав глубокий вдох, я откашлялась.

– Мой отец арестован и предстанет перед судом, – выпалила я.

Нолан застыл так резко, что стал похож на статую.

– Мама заявила о нем в полицию, – продолжила я, прежде чем он успел ответить.

– Ох, Эверли, – пробормотал он. – А как ты к этому относишься?

Я с трудом сглотнула:

– Пока еще до сих пор не могу поверить, что мама действительно это сделала.

– Я жутко рад, что она совершила этот шаг и тебе больше не грозит опасность.

Я кивнула:

– И я. Пусть мне и кажется, что это не по-настоящему.

Нолан проворчал:

– Тебя можно понять.

Повисла непродолжительная пауза, во время которой никто из нас не произносил ни слова. Во всем виде Нолана сквозило облегчение, он произнес эти слова от чистого сердца… и меня это тронуло.

– Тебе в какую сторону? – внезапно спросил он.

Подняв голову, я обнаружила, что мы добрались до выхода. Во рту у меня совсем пересохло, когда двери открылись и мы вышли на холод.

Я покосилась на Нолана. Одна прядь русых волос упала ему на лоб, и у меня зачесались руки заправить ее обратно. Сунув их в карманы пальто, я глубоко вздохнула.

– Мне нужно в университет. У меня… у меня там собеседование, – выговорила я наконец и ощутила, как к щекам приливает жар.

У Нолана слегка расширились глаза.

– Ты собираешься работать в университете?

Я кивнула:

– Когда я наблюдала за тренировками Блейка, ко мне подошла тренер Карлсон и сообщила, что она ищет ассистента. Так что я подала заявку, и меня пригласили, – объяснила я. Теперь, когда я рассказала об этом Нолану, все стало восприниматься гораздо реальнее и, как будто кто-то нажал на кнопку, включилась нервозность.

Он помотал головой, и на лице у него медленно начала появляться улыбка.

– До сих пор помню, как у тебя сияли глаза, когда танцевали чирлидеры. Только представь себе, все это время призвание просто дожидалось тебя.

Мое сердце совершило небольшое сальто при мысли о нашем разговоре у него дома. Я ответила на его улыбку, а он удерживал мой взгляд. Я почувствовала, как ускоряется пульс. И в тот же миг осознала, как сильно мне его не хватало. Наших разговоров, как ночью, так и днем. Того, как по-разному он умел улыбаться. Его прикосновений. Просто всего.

Я скучала по нему. И сейчас он смотрел на меня так, словно с ним творилось то же самое. Его взгляд скользил по моему лицу, спускался к губам и снова поднимался, пока в глазах не засветилась му́ка. Он уставился в пол и прочистил горло. А когда вновь поднял взгляд, он оказался таким же мягким, как обычно.

– Может, тебя подвезти? – глухим голосом спросил он.