– Теперь все в порядке, Бетуана, – заверялаАфраэль королеву атанов. – Я держу его погруженным в глубокий сон, ивсе что нужно понемногу срастается и затягивается.

– Кто присматривает за ним? Быть может, мне следуетотправиться туда.

– Нет, Бетуана, – строго сказала Афраэль, – уменя нет дозволения взять тебя на остров – пока, во всяком случае.

– Но ведь он там один!

– Ну разумеется, не один. Я сейчас рядом с ним.

– Но… – Бетуана запнулась и во все глаза уставилась надевочку.

– Постарайся не думать об этом. – Богиня-Дитя задумчивоподжала губы. – Знаешь, в Энгессе-атане легко обмануться – может бытьпотому, что он так немногословен. Я и не подозревала, какой он замечательный,покуда не заглянула в его сознание,

– Я всегда это знала, – сказала Бетуана. –Долго еще придется ему пробыть вдали от меня… то есть от нас?

Афраэль сделала вид, что не заметила оговорки королевы.

– Неделю-две. Я хочу, чтобы рана наверняка зажила. Ну,войдем внутрь, покуда Вэниона не хватил удар.

Во главе со Спархоком они вошли в нижний зал, где трактирщикбыл так поглощен вытиранием стола, что, казалось, ничего больше не замечал. Ониподнялись по лестнице, и Спархок с изумлением увидел, что у дверей комнатыСефрении стоит на страже Миртаи.

– Что ты делаешь здесь! – спросил он. – Ядумал, ты в Материоне.

– Меня одолжили, – отвечала она, – словностарый плащ.

– Ты ведь знаешь, Миртаи, что это не так, –отозвалась Афраэль. – Данае в замке ничто не грозит, а мне нужна быланадежная охрана для Сефрении. Войдемте.

Сефрения сидела в постели, и над ней заботливо склониласьКсанетия. Комната утопала в солнечном свете.

Вэнион направился прямо к любимой и, опустив шись на колениу ее кровати, нежно заключил ее в объятья.

– Я никогда больше не отпущу тебя от себя, –невнятно пробормотал он.

Сефрения взяла его лицо в ладони и поцеловала его.

– Осторожнее, не повреди себе.

– Помолчи, Вэнион, – отвечала она и, обхватив егоголову, с силой прижала ее к своей груди.

В больших глазах Афраэли заблестели слезы. Затем она сделаланад собой усилие и стряхнула нахлынувшие чувства.

– Что ж, начнем, – нарочито сухо сказалаона. – С тех пор как мы в последний раз собирались вместе, произошло оченьи очень многое.

– И все плохое, – угрюмо вставил Итайн.

– Не совсем, – отозвалась Богиня-Дитя. –Наихудшая новость – то, что Клааль в Земохских горах заманил в ловушку рыцарейцеркви. С ним были эти необычные солдаты, наши друзья потеряли почти половинувойска убитыми и ранеными.

– Господи! – простонал Итайн.

Поскольку Спархок уже был осведомлен о последних событиях,он решил раз и навсегда прояснить тайну солдат Клааля. Он коснулся кончикамипальцев шкатулки, скрытой под рубахой, и мысленно позвал: «Голубая Роза!»«Внемлю тебе, Анакха».

«Наши друзья вновь повстречались с Клаалем. Привел он сюдастранных воинов».

«Сего следовало ожидать. Сам Клааль, по причине своихразмеров, непригоден для прямого сражения с людьми».

«В его глазах мы не более чем мыши?» – предположил Спархок.

«Сим суждением ты умаляешь себя, Анакха».

«Возможно. Сдается мне, что воины сии происходят из иногомира. У них желтая кровь, а лица похожи на лик самого Клааля».

«А-а, – протянул голос. – Припоминаешь ли, какоднажды я сказал тебе, что у нас с Клаалем в обычае сражаться друг с другом заобладание различными мирами, кои я сотворяю?» «Да, помню».

«Больно мне признаваться в сем, Анакха, но не всегдапобеждал я в сих поединках. Иные мои миры Клааль отнял у меня. Из одного такогомира – сдается мне, что название его Арцера, – и привел он сии создания, скоими сошлись в бою твои друзья».

«Они страшны, Голубая Роза, однако не непобедимы. Заметилимы, что в долгих стычках испытывают они некое неудобство».

«Сильно подивился бы я, если б вы сего не заметили. Одинглоток воздуха Арцеры навечно сжег бы твои легкие. Воздух сего мира стольцелителен и сладок, что и род человеческий, и иные живые твари дышат им слегкостью и радостью. Однако же обитателям Арцеры повезло куда менее. Органы, спомощью коих дышат они зловонными миазмами родного своего мира, куда сложнее,нежели ваши органы дыхания. Более того, то, что было бы смертельно для тебя,для них стало жизненно необходимым. Уверен я, что воздух сего мира находят оничересчур разреженным и неприятным».

«И смертоносным?» – настойчиво подчеркнул Спархок.

«Да, со временем он становится и таковым».

«Не взял бы ты на себя смелость предположить, скольковремени понадобится на то, чтобы наш воздух убил их? „ «Ты жесток, Анакха“.

«Я в безвыходном положении, Голубая Роза. Воины Клааля подверглинаше дело страшнейшей опасности. Мы должны знать, как долго могут они жить внашем воздухе».

«Сие зависит от каждого взятого отдельно воина, однаконаверняка не более, чем день, и изнемождение лишь ускоряет сей процесс. „«Благодарю тебя, Голубая Роза. Я и мои друзья придумаем, как применить сиезнание к вящей для нас пользе“.

– Не отвлекайся, Спархок, – сказала Афраэль.

– Извини, – отозвался он. – Я совещался снашим другом. – Спархок похлопал по шкатулке, бугрившейся на его труди, ивзглянул на Вэниона. – Я получил некоторые сведения о слабых сторонахсолдат Клааля. Нужно будет нам с тобой разработать кое-какие тактическиеприемы.

Вэнион кивнул.

– Ты уверена, что с Беритом и Халэдом не случитсяничего плохого? – спросила Сефрения у девочки. Афраэль кивнула.

– Заласта не хочет дать нам понять, что разгадал нашухитрость. Он велел всем вести себя так, будто ничего не изменилось. – Онана миг задумалась. – Пожалуй, это все. Бергстен идет по степи; Келтэн,Бевьер и Кааладор уже в Натайосе; Улаф, Тиниен и их ручной тролль вот-вотприбудут туда же.

– Ты могла бы увидеться с императором? – спросил унее Итайн. – Он должен знать о том, что король Арджуны в союзе со Скарпой.

– Я об этом позабочусь, – пообещала Афраэль ислегка нахмурилась. – Сефрения, ты случайно не наставляла Стрейджена вмагии?

– Нет, а что?