Наконец Азар, в полной экипировке, шагнул к скале, рука-лопата, словно здороваясь, легла на холодный камень.

— Приедешь часа за два до заката, — сказал Азар. — Здесь буду. С сюрпризом. Так, да?

Я кивнул, и тролль на моих глазах погрузился в скалу, словно перед ним был не камень, а густой туман. Скала сомкнулась за спиной тролля, и я остался в гордом одиночестве, только где-то вдалеке вскрикнула пичуга. Пора домой. Ещё Роксану проводить нужно.

Роксану я застал на веранде. Опираясь на перила, она задумчиво смотрела куда-то вдаль, легкий ветерок игриво колыхал непокорный локон, выбившийся из строгой прически. Я поймал себя на мысли, что прежде мне не доводилось видеть Роксану такой тихой и задумчивой. Обычно её энергия бьет через край, заводя окружающих и подвигая их на мелкие хулиганства и крупные подвиги. Видно, этот замок и мою неугомонную ведьму заставил посмотреть на жизнь под новым ракурсом.

Я тихо подошел к девушке и обнял её за плечи. Роксана, порывисто вздохнув, оглянулась, карие глаза, на дне которых я заметил тревогу, пытливо всмотрелись в моё лицо, словно ища ответ на какой-то вопрос.

— Марк, — тихо сказала она, не отводя глаз. — Тревожно мне как-то, сердце не на месте. Может, не стоит мне сегодня ехать? Чувствую, я здесь тебе понадоблюсь.

Я коснулся губами щеки девушки, поправил выбившийся из прически локон, и так же тихо спросил:

— Моей ведьмочке не дают покоя лавры бабки, знаменитой прорицательницы?

Роксана, фыркнув, точно кошка на собаку, вывернулась из моих объятий.

— Ну тебя! Скажешь тоже! Никогда не хотела обладать даром прорицания.

— Почему?

— Да потому что это не дар, а проклятие. Будущее видишь, изменить практически ничего не можешь, только переживать начинаешь раньше времени. Это ж никаких нервов не хватит.

— Вот и ладно, — улыбнулся я. — Значит, кончай переживать, давай в дорогу собирайся. Чем быстрее отправишься, тем скорее вернешься. А для меня очень важно поскорее узнать, что написано на этом листке.

Роксана окинула меня долгим изучающим взглядом, по губам скользнула знакомая ехидная улыбка.

— Смотрю я на тебя, Марк, и удивляюсь. Жизнь проходит, а тебя только какие-то мирмульки заботят, с пустяковыми листочками все возишься. Смотри, спохватишься, как Мажеровский, ан поздно, свеча сгорела. Ты все воюешь, а когда любить будешь? Дерево сажать, сына воспитывать? Что ты после себя оставишь, кроме обилия трупов?

— Какого сына?!

— Твоего сына, — многозначительно сказала Роксана.

Я сразу не нашелся, что ответить, а Роксана, высказав все, что наболело, уже гордо удалилась, оставив меня в раздумии. В чем-то она, как всегда, права. Вот только смогу ли я спокойно сидеть под деревом и нянчить детей, зная, что каждую минуту им грозит опасность? Пока не обуздано чернокнижие, пока не ликвидирован Черный круг, о каком покое может идти речь? С каждой уничтоженной мной нежитью мир становится чище и светлее, чья-то невинная душа избавляется от пагубного влияния, а значит, я на правильном пути…

Мои самооправдательные размышления прервало появление Роксаны: простой дорожный костюм, на плече сумка болтается, волосы, искрящиеся на солнце медью, уложены в аккуратную прическу.

— Я готова.

Всю дорогу Роксана молчала. И даже когда я остановился на площади, она молча вылезла из магбиля и, не оглядываясь, направилась к дилижансу. Я проводил взглядом стройную фигурку, ожидая, когда же Роксана сменит гнев на милость и соизволит хотя бы кивнуть на прощание. Толпа, бурлящая на площади, неосознанно расступилась перед ведьмой, словно волны перед дракаблем. Вот Роксана подошла к дилижансу, что спросила у кучера, ласково погладила одну из лошадок. Я замер. Шестое чувство подсказало – Роксана что-то задумала. Или сейчас вернется и скажет, что в дилижансе нет мест, и она остается, или скажет, что боится ехать одна, и предложит отправиться вместе.

Но я ошибся.

Оказалось, что я плохо знаю своего самого надежного и любимого сотрудника. Роксана безропотно уселась в дилижанс и дождалась, пока он тронется с места. И тут выдала! Высунувшись по пояс из окна, Роксана нашла взглядом мою перекошенную от удивления физиономию и, заговорщицки подмигнув, завопила на всю площадь:

— Марк! Звезда моя! — и убедившись, что привлекла достаточно внимания, продолжила еще громче: — Если родится сын, я назову его твоим именем! В память о жарких ночах, проведенных с тобой!

Шокировав всю округу, рыжая бестия скрылась из виду, захлопнув окно. Отомстила старому дураку за пренебрежение.

— Милок, а ежели дочка народится, как назовешь? — ехидно спросила бабка, торгующая невдалеке зеленью.

— Апологетой, — грубовато буркнул я, запуская двигатель.

Добираясь до приметной скалы, я немного задержался, Азар уже поджидал меня, прислонясь спиной к скале, прогретой за день солнцем. Козья тропа, которую Азар сгоряча назвал дорогой, вымотала мне все нервы своей непредсказуемостью. Больше всего нервировала бездонная пропасть, по краю которой, собственно, и пролегала эта, с позволения сказать, дорога.

Тролль невозмутимо посмотрел на меня сквозь прозрачные, пронизанные солнцем кольца дыма, вырывающиеся из причудливо изогнутой трубки. Мажеровскому подражает что ли? Тот тоже с трубкой не расстается. Рядом с троллем я заметил нечто, напоминающее истоптанную драконом трубу, с круглым утолщением на одном конце и широким сплюснутым раструбом на другом.

— Вот, — гордо сказал Азар, похлопав по трубе. — Сюрприз.

— Работает? — спросил я, с легким сомнением разглядывая странный агрегат. Вообще то всем известно, что у троллей время от времени появляется секретное оружие страшной убойной силы, ни одна нечисть не в состоянии ему противостоять, но они держат в строжайшем секрете свое оружие. Лично я вижу его впервые.

— Обижаешь! Он мне от отца достался, а ему от деда. И ни разу не подводил, а уж они повоевать любили!

Это точно, тролля хлебом не корми, дай повоевать. Это у нас Азар только такой нестандартный, на кухне возится, садом занимается, а все его сородичи если и покидают родное племя, то стремятся в какую-нибудь армию попасть или, на худой конец, в банду, чем доставляют немало проблем стражам порядка.

— А патроны-то к нему есть?

Азар хитро улыбнулся.

— Все здесь, — сказал он, многозначительно похлопывая агрегат по круглому утолщению. — У него патроны не кончаются. Вот!

— Как в твоей шашке что ли? — удивился я.

— Э! Лучше! Домой приедем, покажу.

— А как с ним обращаться, знаешь?

— Дурное дело не хитрое, — философски ответил тролль, загружая стармет на заднее сидение. Туда же отправилась горно-походная амуниция.

— Давай я поведу? — не очень уверенно предложил я. — Ты устал наверно?