— Да нет, просто спящее. Если, конечно, я ничего не напутал. Твой хозяин, понимаешь ли, дал весьма скупые инструкции. Только смотри, Азар, флакон — это крайняя мера. Не стоит особо доверяться зелью, приготовленному с помощью черной магии.

Наблюдая, как тролль осторожно прячет флаконы по карманам, я тяжело вздохнул. На сердце легла непонятная тяжесть, заставляя биться его гулко и с натугой.

Заброшенный хутор встретил мертвым безмолвием. Птицы и те притихли, словно в ожидании грозы, но несмотря на это, меня не оставляло ощущение, что за нами наблюдают. Мучительно захотелось оглянуться, неизвестность раздражает, но я сдержался. Незачем показывать противнику, что ты на взводе, ему только этого и надо.

У знакомой калитки я развернул магбиль, чтобы в случае погони сорваться с места и скрыться в клубах пыли.

— Мотор не глуши, — сказал я Азару, не глядя на пустое место рядом с собой. Тролль промолчал. — Окно второе справа видишь? Если шумно станет, кидай в него флакон, но заходить не спеши, а то будем там дремать в обнимку с оборотнями.

Невидимый тролль завозился, видно, флакон достает.

— Все понял. Иди, — сказал он тихо, так что даже я с трудом расслышал.

Калитка противно скрипнула, пропуская меня во двор. Странно, в этот раз никто не встречает. Ну, ничего, я человек не гордый, без приглашения поднялся на крыльцо, вежливо постучал. А в ответ тишина. Потом все-таки донесся голос:

— Заходи, Стрельцов, не бойся!

Ага, выходи – не плачь. Плавали, знаем.

Но дверь я все же толкнул, не маяться же на крыльце. Быстро миновал сени, заставленные пыльным скарбом, и оказался в горнице с зияющим люком в полу. Мне, значится, туда. Но куда же все провалились? Даже отсутствие оружия продемонстрировать некому. Знал бы, флаконы с собой захватил.

Карачун, как и в прошлый раз, встретил меня, сидя в кресле. А вот стула, пусть даже колченого, для посетителей, что-то не видно. Не придется мне, видимо, сегодня особо рассиживаться. На лице вурдалака блуждает довольная улыбка, делая бледное лицо совсем зловещим. Но нас спецэффектами не напугаешь, и не такое видели.

На столике вместо бутылки лежит небольшое зерцало. Значит, вина нынче не предложат. Похоже, заботливый хозяин приготовил угощение другого рода.

— Я обдумал ваше предложение, — сказал Карачун, ехидно улыбаясь. — Но у меня появилось встречное, от которого вы, думаю, отказаться не сможете. Я предлагаю вам обменять кристалл не на Мажеровского, до которого нам всем, собственно, нет дела, а на вашего человека, — Карачун внимательно следил за моей реакцией, и чтобы не осталось сомнений, тихо добавил: — Он сейчас в моих руках, не здесь, разумеется, но в надежном месте.

Мысли в моей голове заметались стаей вспугнутых ворон. Кого захватили? Селену? Ворога раскрыли? Или Азара из магбиля вытащили? Да нет, не то…

А вурдалак продолжает издеваться, чувствуя моё замешательство.

— Посудите сами, Стрельцов, ну кто такой Мажеровский? Вы, таких как он, больше десятка в лучший мир отправили и не поморщились. Чернокнижником больше, чернокнижником меньше, какая разница? Так ведь? А вот без этого человечка жизнь будет не в радость. Сами убедитесь, — предложил Карачун, поднимая зерцало так, чтобы мне было хорошо видно, и нарисовал руну вызова. Моё перекошенное отражение растаяло в туманном завитке, который, в свою очередь, уступил место другому изображению. У меня подкосились ноги, когда я осознал, кого вижу в зерцале!

— Марк! — резанул по нервам голос Роксаны. — Эти сволочи у меня косметичку отобрали!

«Хорошо, что я без оружия, — пронеслась в голове заполошная мысль. — Ну уложил бы сейчас Карачуна, а где потом Роксану искать?»

— Марк, ты только не расстраивайся! Ты за меня отомстишь, я знаю! Да пошел ты!.. — последняя фраза была адресована куда-то в сторону и зерцало померкло, обрывая связь. Я прокашлялся, пытаясь восстановить пропавший голос.

— Давайте обсудим создавшееся положение, — хрипло сказал я, понимая всю абсурдность фразы. Какие обсуждения могут быть, когда моя золотая ведьма в руках этого безжалостного вурдалака?

— А что здесь обсуждать? — ухмыльнулся Карачун. — Есть только два варианта: или мы совершаем обмен к обоюдному удовольствию, или… Я, если честно, не очень-то боюсь вашей, Стрельцов, мести. Думаю, слухи о вашем профессионализме сильно преувеличены. Так что вам минута на размышления. Время пошло.

В часах едва слышно зашуршал песок, но я не стал дожидаться, пока он просыплется весь.

— Я согласен. Но знайте, если с головы Роксаны упадет хоть один волосок…

Карачун перебил меня, сделав протестующий жест.

— Сие зависит только от вас. Если в течение суток кристалл будет у меня, вы получите свою подругу в целости и сохранности. А вот каждые последующие сутки эта самая сохранность будет все менее выражена. Ясно?

— Какие гарантии? — хмуро спросил я, мучительно размышляя, как вывернуться из патовой ситуации. В ответ белоснежные клыки вурдалака блеснули ослепительной улыбкой.

— Даю вам слово, всё так и будет.

— Хорошо, — сказал я тихо, но внушительно. — Но сразу предупреждаю… если мне что-то не понравится… если я просто заподозрю, что мне морочат голову, я уничтожу кристалл у вас на глазах.

— Разве он стоит жизни этой прекрасной девушки? — спросил Карачун, и кривая ухмылка искривила его губы. — Идите, Стрельцов. Чем скорее я получу кристалл, тем быстрее ваша ведьма окажется на свободе.

Веский довод.

Уже поднимаясь по лестнице, я «вспомнил».

— Да, а что теперь с Мажеровскими будет? Их отпустят?

Карачун скривился, словно уксусу хлебнул.

— Да какая теперь разница?

Тоже верно. Но не совсем…

Азар, увидев меня, стянул кепку-невидимку и поднялся на встречу, встревожено вглядываясь в моё лицо.

— Что с тобой? Совсем лица нет, одна рожа осталась, — попытался он пошутить.

— Роксану в заложники взяли…

Я едва успел повиснуть на плечах тролля, как лайка на медведе, сбивая его с ног. Он забился, пытаясь сбросить меня, и я с ужасом понял, что это ему сейчас удастся.

— Не смей, Азар! Хуже будет! — взмолился я, из последних сил удерживая тролля на месте. Тот неожиданно затих.

— У тебя что вместо крови? Вода? — раненым зверем зарыдал Азар.

— Роксана моя женщина, — ответил я. — Я за неё в ответе, мне и выручать.

— Я с тобой, — сказал Азар, поднимаясь. — Она как сестра мне.

— Вот вместе и будем думать, — сказал я, усаживаясь в магбиль. Азар сел рядом, взревел движок, и магбиль сорвался с места. Не отводя взгляда от дороги, я пересказал разговор с Карачуном, Азар внимательно, не перебивая, выслушал, а когда я, выдохшись, замолчал, он с робкой надеждой в голосе спросил: