– Кстати, у вас уже оформлен развод? Или это простораздельное проживание? – спросила она.

Это, конечно, не имело значения. Ей просто было любопытноузнать, насколько серьезно он относится к тому, чтобы оставить Шерли. Былотрудно вообразить, что он не состоит больше в браке. Ему тоже было труднопредставить себе это.

– Официальный развод состоится через шестьнедель, – сказал он, как ей показалось, печально.

Еще бы это не было печально после двадцати девяти летсовместной жизни! Он постепенно привыкал к этому, но все равно для него этобыло радикальным изменением в жизни.

– Может быть, мы с вами сходим как-нибудь вкино? – осторожно спросил он.

Она улыбнулась. Не смешно ли начинать с приглашения в кинопосле того, как они проводили вместе целые дни напролет, а ночами спали наполу? После того как он был рядом и держал ее за руку, когда бойцы из команды«СУОТ» возвращали ей Сэма?

– С удовольствием. Нам вас очень не хватало, –честно призналась она, сожалея, что он не позвонил раньше.

– После всего что произошло, я боялся вызвать у всехвас тяжелые воспоминания.

Она покачала головой:

– Вы никогда не будете тяжелым воспоминанием, Тед. Вы –единственная светлая часть всего этого. Вы и возвращение Сэма. – Потом онаснова улыбнулась, тронутая тем, что он о них подумал. Он всегда был очень добрк ее детям и к ней. – Сэм в восторге от своей звезды, – сказала она.

– Я рад. Я собирался отдать ее одному из моих сыновей,но потом решил, что она должна быть у Сэма. Он ее заслужил.

Она кивнула.

– Что правда, то правда, – сказала она и вспомниламинувший год и все, что они говорили друг другу, а также то, что оставалосьневысказанным, хотя оба это чувствовали.

Между ними существовала некая связь, и единственное, чтоостанавливало их от дальнейших шагов, была его преданность своемураспадающемуся браку, за что она его уважала. А теперь они словно начиналиотношения с чистого листа. Он посмотрел на нее, и они вдруг оба забыли минувшийгод, и он, не говоря ни слова, наклонился к ней и поцеловал.

– Мне тебя так не хватало, – прошептал он, и онакивнула, улыбаясь.

– Мне тоже. Мне было грустно оттого, что ты не звонил.Я подумала, что ты забыл нас.

Они говорили шепотом, чтобы никто не услышал. Дом былмаленький, и дети находились совсем близко.

– Я думал, что мне не следует... это было глупо с моейстороны, – сказал он и снова поцеловал ее.

Теперь он не мог насытиться ею и жалел, что так долго ждал.Он несколько месяцев не звонил, полагая, что недостаточно хорош для нее инедостаточно богат. Только теперь он понял, что ошибался. Не это было для неесамым важным. Она была выше этого. И он знал уже тогда, когда произошло похищение,что любит ее. И она любила его. Между ними существовала та магическая связь, окоторой она говорила Джеку, хотя тот так ничего и не понял. Это была поистинеБожья милость, совсем иная, чем та, другая... она успокаивала боль всех старыхран и утрат, она прогоняла ужас, оставшийся после пережитой трагедии. Это былосчастье, о котором они оба мечтали и которого долгое время были лишены.

Они сидели за обеденным столом и целовались, потом он помогей убрать со стола, последовал за ней на кухню и снова поцеловал ее. Он стоял,держа ее в объятиях, когда в кухню влетел Сэм. Они оба вздрогнули отнеожиданности.

– Вы арестованы! – завопил он, для пущейубедительности целясь в них из воображаемого пистолета.

– За что? – взмолился Тед, с улыбкой поворачиваяськ нему.

Неожиданное появление Сэма чуть не стоило ему сердечногоприступа, и Фернанда тоже смущенно хихикала, как девчонка.

– За то, что целуешь мою маму! – улыбаясь от ухадо уха, заявил Сэм и, заметив улыбку Теда, опустил воображаемый пистолет.

– Разве закон это запрещает? – спросил Тед,привлекая к себе Сэма и тоже заключая его в объятия вместе с Фернандой.

– Нет, можешь забирать ее, – сказал Сэм, будто всесамо собой разумеется, и вырвался из объятий, которые его смущали. – Мнекажется, что ты ей нравишься. Она говорила, что скучает по тебе. Я тожескучал, – добавил он и исчез из кухни – очевидно, для того, чтобы сообщитьсестре о том, что видел, как Тед целовал маму.

– Получено официальное разрешение, – сказал Тед,обнимая ее за плечи с довольным видом. – Он сказал, что я могу тебязабирать. Можно взять тебя прямо сейчас или заехать за тобой позднее?

– Побудь еще немного, – осторожно сказала она. Емуэта мысль тоже пришлась по душе.

– Ты можешь устать от меня, – сказал он.

Шерли, например, устала. И это несколько поубавило егоуверенность в себе. Обидно, когда близкий тебе человек больше не любит тебя. НоФернанда была совсем другой, и Рик оказался прав, когда говорил, что он иФернанда подходят друг другу гораздо больше, чем они когда-либо с Шерли.

– Я не собираюсь уставать от тебя, – тихо сказалаона.

Она еще никогда и ни с кем не чувствовала себя такойзащищенной, как с ним, несмотря на трагические обстоятельства тех ужасныхнедель. В чрезвычайных обстоятельствах бывает легче понять, что за человек рядомс тобой. Их чувство зародилось уже тогда, а потом ждало подходящего момента,чтобы проявиться. И дождалось.

Он стоял в коридоре и прощался, обещая позвонить ей завтра.Теперь все изменилось. Наконец-то у него начинается нормальная жизнь. Он может,если пожелает, уйти с работы вечером и отправиться домой. Не нужно теперьзасиживаться на службе допоздна или работать в ночную смену. Только было онсобрался еще раз поцеловать ее на прощание, как мимо неспешно прошла Эшли,окинув их понимающим взглядом. Однако неодобрения в ее взгляде он не заметил.Ее, кажется, ничуть не удивило, что они обнимают друг друга, и Тед был оченьдоволен. Эту женщину он ждал всю жизнь, вместе с ее семьей, которой ему нехватало с тех пор, как выросли дети, и с Сэмом, которого он спас и полюбил. Сэтой женщиной его связывала магия, о которой она мечтала, хотя думала, чтобольше никогда ее не ощутит.

Он поцеловал ее еще один, последний, раз и торопливоспустился по ступеням к своей машине, помахав на прощание рукой. Когда онотъезжал, она все еще стояла в дверях и улыбалась.

Он, тоже улыбаясь, доехал уже до половины моста, когдазазвонил сотовый телефон. Он надеялся, что звонит Фернанда, но это был Рик.

– Ну? Как все было? Я не мог оставаться в неведении.

– Не твое дело, – все еще улыбаясь, сказал Тед.Разговаривая с Риком, он чувствовал себя мальчишкой. С Фернапдой он сновапочувствован себя мужчиной.

– Как так не мое дело? – возмутился Рик. – Яхочу, чтобы ты был счастлив.

– Я счастлив.