Мысли разбегались. Энки не ответил – не смог.

– Право. Приказывать. Ашури, – с расстановкой, словно недалекому, пояснил Маар. – Приказывать без одобрения Ашу. Понял, дружок?

Глава 20

Башня Алламуса

Энки ничего не понял. Выкопать в пыльных уголках разума собственное имя – уже стоило неимоверных усилий. Звуки приглушились. Еще сложнее было вылавливать из слогов и слов смысл. Речь… Да, он мог говорить. Наверное. Но тело такое тяжелое, неповоротливое, будто и не его вовсе. Или его?.. Но что-то мешало. Что-то чужое скреблось, гулко билось, мешая выполнять такие знакомые, такие простые вещи. Подняться на колени, потом выпрямиться, сделать шаг. Он упал, ушибив колени. Боль, тусклая и отдаленная, едва ощущалась. Пытаясь уцепиться за стену, чтобы встать, Энки понял: левая рука не слушается и висит бесполезной плетью.

«Я видел…» – думал Энки. Но что именно? Под давлением полученных образов собственные воспоминания грозили рассыпаться в прах. Энки повторял свое имя, имена матери, отца, брата, Сатеши и Шархи. Снова и снова удостоверялся, что помнит свою жизнь, свои мечты и цель. Он вцепился в них, как утопающий в подвернувшуюся деревяшку.

«Когда мне было десять, Сатеша отвела меня на самый высокий холм обители, мы всю ночь разглядывали звезды, – перебирал Энки в памяти. – Когда мне было двенадцать, Зуэн сам пришел ко мне. Он был не против пообщаться с младшим братом…»

– Идем-идем, – поторапливал Маар, за локоть поднимая жреца с пола.

Энки не спросил куда. Он был рад, что ноги потихоньку начинают его слушаться. Еще бы вспомнить, как говорить. Энки приоткрыл рот, но вместо имени Маара вырвались тихие неразборчивые звуки.

– Что? – Не сбавляя хода, Маар оглянулся через плечо и бегло оглядел жреца. – Хм, думал, все пройдет попроще. Но ты у нас справишься, правда? – А потом, издевательски скалясь, добавил: – Испытания закаляют!

Энки справлялся с ходьбой, а вот насчет остального… Он даже собственное имя не мог назвать с полной уверенностью.

Зрение подводило. Окружающие предметы расплывались, наталкивались друг на друга. Энки мог поклясться: он видел Грань и то, что за ней. Миры походили на слоеный пирог.

Маар не думал замедляться. Отворив камеру, он потянул жреца за собой. Они поднимались по крутой лестнице, правой рукой Энки упирался в холодную каменную стену, чтобы не упасть. Куда рыжеволосый ведет его? Энки бы спросил, вот только до сих пор не мог вспомнить, как говорить.

Маар резко остановился.

– Они близко. Готовься.

Готовиться к чему?

Они вышли на один из верхних этажей башни. Здесь были окна – узкие бойницы, через которые тонкими ручейками просачивался солнечный свет. Он разрезал сумрак коридора, и Энки как наяву видел призраков прошлого.

Алламус прохаживался, погруженный в раздумья, а за ним семенил Шед. Мальчик жаждал знаний, но более того он желал найти понимание. Алламус не осуждал его за происхождение, не считал ниже себя.

– А вот и они! – Маар довольно улыбнулся. – Собрались вместе на медитацию.

Тяжелые двери с грохотом открылись, из комнат стали выходить вершители. Скрытые за повязками глаза неотрывно смотрели на жреца, будто ожидая, что он на них набросится.

– Что ты делаешь, Маар? – спросил один из вершителей.

На его ничего не выражающем лице проскользнуло непонимание.

Вместо ответа Маар толкнул Энки – выбросил жреца прямиком за Грань.

Мир погрузился в тишину. Башня вершителей ничем не отличалась от своего облика в мире людей. Никаких разрушений, вместо черной воронки над головой – самый обычный каменный свод.

Однако затишье долго не продлилось. Ашури сбегались к ним. Их источающий ярость вой окружал со всех сторон. Они пролезали через бойницы, вырастали из пола, вылезали их стен. Их когти скрипели о камни, с клыков капала пена. Энки обреченно глазел на подступающих существ. Справиться с ними надежды не было. Успеет ли он уйти в мир людей? Сумеет ли? Но там ждут вершители. И зачем проклятый Маар привел его прямо в лапы к врагам?!

– Ты успел их разозлить, – с восхищением заметил Маар, шагнувший за Грань вместе с Энки. – Они пришли сюда с одной целью – сожрать тебя. Смотри, сколько сбежалось!..

Энки смерил его неприязненным взглядом. Маар не впечатлился.

– Приказывай им, – со смехом произнес Маар. – У тебя это так хорошо получается! Направь их ярость против вершителей. Но пускай оставят в живых тринадцать из них.

«Он сошел с ума, – думал Энки, следя за ашури. – И я вместе с ним».

Энки попробовал выбраться в человеческий мир. Не получилось – его будто удерживали за шкирку, как котенка. Ашури подходили ближе. Оставались считаные мгновения до того, как они вцепятся в избранную жертву. Левую руку скрутило в агонии.

Слова неосознанно вырвались из его рта. Энки желал, чтобы ашури отвязались от него и занялись вершителями, расчистили ему путь для побега. Маар сказал, что ему нужны тринадцать живыми? Хорошо, но они не должны быть в состоянии напасть.

Приказ прозвучал. Он откликался в теле Энки, и то едва выдержало. Каждое слово переполняло, стремилось разорвать его на куски. Сила, рвущаяся из жреца, не предназначалась для хрупкого сосуда, коим было человеческое тело.

Энки вырвался с Грани и перешел в мир смертных.

Тяжело дыша, упираясь ладонью в пол, он присел, сплевывая кровь. В голове бились мысли, голоса, лица. Люди, которых он никогда не встречал, спорили с ним, увещевали, заверяли в чем-то. Нечто чужеродное царапало изнутри, впивалось в саму суть. Энки встряхнул головой, пытаясь избавиться от навязчивых образов, но лишнее движение отозвалось волной накрывшей дурноты. Его вывернуло. Глаза заволокла пелена, но и сквозь нее Энки видел тела вершителей. Ашури растерзали их. Все мертвы, кроме тринадцати.

Маар присвистнул, привлекая к себе внимание.

– Ты еще долго, Энки? Работа не закончена. – Он указал на тела еще дышавших вершителей. – Помоги отнести их к колонне.

– Колонне? – хрипло переспросил Энки. Горло саднило.

– Сам увидишь.

Энки едва держался на ногах, и помощи от него было мало, на что Маар неустанно указывал. Жрец пропускал слова мимо ушей. Одного за другим они заносили вершителей в круглый зал. В центре располагалась колонна. Она спускалась с потолка и не касалась пола. Энки видел эту колонну раньше. Где?.. Возможно, в воспоминаниях Алламуса?

Колонна… звала. Она шептала его имя, просила подойти ближе. Хотелось припасть к ней, отозваться, но… его схватили за руку.

– Не стоит, – сказали ему, не давая подойти к колонне.

Рыжеволосый мужчина, держащий его за плечо, показался знакомым. Он видел его раньше.

– А?.. Да. А твое имя?..

Энки не желал оскорбить рыжеволосого, но зов