litbaza книги онлайнФэнтезиРазорванная Земля - Александр Воронич

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 84 85 86 87 88 89 90 91 92 ... 104
Перейти на страницу:
десятков минут он как будто исчез из этого мира, полностью растворившись в своём горе. А затем что-то щёлкнуло в нём и в глазах появилась безумная надежда. Почему он опустил руки? Возможно, его брат ещё жив? Как он может утверждать обратное? Он же совсем не медик. Всегда боялся вида крови. Всё, что ему сейчас нужно, это добраться с Гришей до их отца, и тот обязательно спасёт своего сына. Иначе быть просто не может, он же чёртов гений. Гений во всём.

Подхватив хрупкое тельце на руки, Борис бросился прочь из школы. Быстрее! Быстрее к отцу. Ради спасения младшего.

* * *

Тьма снова подмигнула ему. На этот раз он перенёсся в институт. Бесконечные извилистые коридоры ВНИИ с десятками фотографий в дешёвых пластиковых рамках сменились пропускным пунктом, где работали посменно два пожилых охранника. Борис уже не помнил их имена. Теперь один из них лежал раздавленный, словно насекомое с неестественно вывернутыми конечностями.

Борис помчался дальше, стараясь не смотреть по сторонам. Трупов вокруг было уж слишком много, чересчур много. Почему они все вовремя не укрылись в бункере под институтом? Почему продолжали оставаться здесь даже во время атаки душманов?

Добравшись до знакомого стола с недопитой чашкой кофе, Борис остолбенел. На полу с рваной раной в груди лежала Лизонька Борщёва. Прекрасное лицо, некогда пышущее жизнью, теперь смотрело на него с немым укором. Борис не выдержал этого зрелища и бросился бежать по переходу, прижимая к себе тело брата, прямиком к тестовой зоне А1.

Отец! Где же ты? Почему ты не увёл отсюда людей, если опасность была так близка?

Выскочив на площадку, где ещё недавно Павлуша настраивал резонаторы для эксперимента, Борис остановился; в его глазах скрывались лишь боль и тоска.

Отец был здесь вместе с Павлушей. Техника нельзя было узнать, его тело разорвано на части, а вот Акудник-старший казался абсолютно целым, только в области уха имелся небольшой кровоподтек. Тем ни менее, сомнений быть не могло. Они оба были мертвы.

Борис упал на колени, не в силах более удерживать своё туловище в вертикальном положении. Как будто вся тяжесть мира разом придавила его к земле, расплющив не только тело, но и душу. Надежды в нём больше не оставалось, она вся испарилась в один миг.

— Вставай! — знакомый голос заставил его вздрогнуть.

Подняв голову, он моментально всё вспомнил и понял. Все эти ужасы, все страдания уже не принадлежали ему, являясь достоянием давно минувших дней. С того страшного дня прошло больше года.

— Кто ты такой? — с ненавистью спросил он, глядя на мальчика, которого когда-то любил и ради которого двигался вперёд многие месяцы. — Точнее, что ты такое? — голос Акудника казался звериным рыком. Если бы у него сейчас оставались силы, он бы вцепился в горло этому существу.

Белокурый светлый мальчишка с сияющими глазами изумрудного цвета посмотрел на Бориса, как будто с грустью. Если вдуматься, подумал тот, нисколько он и не похож на его Гришу, темноволосого и куда более смуглого. Как же он мог их перепутать, как мог так легко забыть своего настоящего брата?

— Я всего лишь хотел помочь тебе, — ответил Шон на невысказанный вопрос. — Хотел избавить тебя от тех мук, которые выпали на твою долю. Ты так любил его, так оберегал, что не сумел бы справиться с этой болью.

— Как и все люди любят своих близких, — процедил сквозь зубы Борис. — И ничего, справляются. Ты же просто украл у меня мои воспоминания.

Шон мягко покачал головой.

— Не украл, а лишь временно укрыл от тебя, чтобы твоя душа могла успокоиться. Зря ты себя сравниваешь с другими. За эти годы я познал некоторых из вас и… ты непохож на них. Слишком хрупкий. Слишком светлый. Я не мог поступить иначе.

Борис нервно рассмеялся, поднимаясь на ноги.

— Как элегантно ты обозвал меня слабаком…

— Нет, не слабаком, — возразил Шон. — А тем, кто ещё способен чувствовать. Это особый дар.

— Ты мне зубы тут не заговаривай, — снова взорвался юноша. — Я хочу знать, что ты такое и зачем ты всё это устроил? Зачем одурачил меня и моего отца, зачем притворился им и моим братом, хотя они оба были мертвы? Зачем заставил нести себя непонятно куда под предлогом того, что Сферу нужно уничтожить в генераторе плазмы. Я не понимаю, чего ты хотел этим добиться?

— Я никогда не обманывал твоего отца, — резко ответил Шон. — Когда он снял с меня защиту, активированную мной, чтобы избежать манипуляций со стороны Зиверга, я всё ему объяснил. И он согласился с мной, что нужно как-то спасать ситуацию. Это он решил, что ты должен отправиться в Зеленоград-2, просто не успел сообщить тебе об этом лично, потому что душманы ворвались внутрь и убили всех людей в лаборатории ВНИИ.

— Я вижу, — злобно ответил парень, оглядывая тестовую зону А1.

— Однако кое в чём ты прав, — продолжил Шон, — и я хочу извиниться перед тобой за некоторый обман. Я действительно придумал историю с уничтожением моего Сефирота в генераторе плазмы, потому что это немного проще, чем истинное положение дел. Но в остальном я не врал тебе. Баланс на самом деле безвозвратно нарушен, и мир действительно стоит на краю. Более того, несколько раз я пытался намекнуть тебе на истину, слегка корректируя воспоминания о твоём отце.

— Что ты делал? — возмутился Борис.

— Помнишь наш разговор перед костром? Мы обсуждали с тобой, откуда появился артефакт.

Борис нахмурился.

— Ты говоришь о той бредовой идее про антивселенную? Хочешь сказать, ты существо, прибывшее оттуда, чтобы закончить начатое?

— Это лишь часть правды, — глухо ответил Шон. — Я не просто существо. Чтобы понять это, тебе нужно уметь мыслить иначе, чем доступно обитателям этой реальности.

— Только не говори мне, что ты чёртов бог альтернативного мира…

— Бог? — улыбнулся Шон. — О нет. Такие сущности просто не могли бы возникнуть у нас.

— Не понимаю, — признался парень.

— Попытаюсь объяснить, но вряд ли это получится. Вот смотри, жизнь в вашем мире возникала, идя от простейших форм к сложным, постоянно эволюционируя и приобретая всевозможные качества, необходимые вам для победы в игре. Чтобы мотивировать подобные процессы, должны были работать законы дарвинизма, а это значит вам жизненно необходимо требовалось ощущать свою разделенность, отличие от остальных, хотя по сути своей это всё фикция, чистейшая иллюзия. Даже здесь жизнь это сложная система, в которой каждая клеточка выполняет свою функцию в едином организме, даже считая себя чем-то уникальным, независимым, со сложной мотивировкой и целеполаганием.

Борис хмуро пробормотал:

— Что-то запахло индуизмом. Все

1 ... 84 85 86 87 88 89 90 91 92 ... 104
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?