– Садитесь, садитесь. Мы скоро начнем…

Я шагнула к Мерри, выскользнув из-под его горячей руки, а пастор возбужденно повернулся к Фэрхоупам:

– А, Эзра. Нет-нет, как же вас? Сейчас вспомню…

– Эфраим, – ответил тот, явно не желая подыгрывать пастору.

– Эфраим. – Брайард пожал плечами, как будто это не имело значения. – Я так рад, что вы смогли присоединиться. Хочу, чтобы вы это увидели. Увидели и поняли. В Эмити-Фолз полно хороших, праведных людей. Я знаю, что, когда мы соединимся в молитве, Господь избавит нас от этого зла.

Его глаза сверкали таким лихорадочным пылом, что я забеспокоилась, не случился ли у него солнечный удар.

– Уверен, так и будет, – сказал Эфраим.

Я окинула взглядом толпу, высматривая доктора Эмброуза. Пастор широко улыбнулся, прежде чем нас оставить:

– Благослови вас Господь – всех вас.

– Благослови вас Господь, – повторили мы.

Маттиас Додсон протиснулся к нашему ряду.

– Эфраим, Томас, – начал он, кивнув нам с Мерри. – Похоже, нас ждет… увлекательное зрелище. – Маттиас посмотрел на Брайарда, который уговаривал целые семейства сесть поближе к импровизированному алтарю. – Мы с Эймосом и Леландом хотели бы поговорить с вами обоими. Нам нужно составить план действий, который мы начнем воплощать, как только… все это… закончится. Пойдемте с нами?

Рядом со Старейшинами было только два свободных места.

– Идите. Мы с Мерри тут посидим, – успокоила я Эфраима.

– Будьте бдительны, – предупредил он перед уходом.

– Это растянется на целый день, да? – спросила Мерри, когда мы опустились на стулья. – Я пока не вижу Сэма, а ты? Займу ему место… на всякий случай.

Ее искренняя вера в возвращение Сэма заставила меня устыдиться. Честно говоря, после ухода брата я о нем почти не думала. У меня было слишком много других проблем, одна неотложнее другой. Если Сэм решит вернуться, пусть возвращается.

– Благослови вас Господь, сестры Даунинг, – произнес резкий голос.

В шатер вошла Летиция Брайард. Ее седеющие волосы были туго собраны в строгий пучок, отчего казалось, что брови у нее приподняты в постоянном изумлении.

– Я так рада, что вы смогли прийти. Не терпится послушать, в чем ты будешь каяться, Эллери.

Она окинула взглядом мое потрепанное розовое платье и отвернулась, чтобы приветствовать другие семьи, нехотя заходящие внутрь шатра.

– Ты ведь на самом деле не крала эту ткань, правда? – спросила Мерри, когда жена пастора отошла подальше.

– Нет, конечно. – Ее сомнение уязвило меня. – Ты же была рядом, когда Уитакер ее привез.

– Да знаю. Знаю, – вздохнула она, отирая пот со лба. – Просто… просто так жарко.

Мы умолкли, с тоской ожидая начала. Мерри все высматривала нашего брата, уверенная, что он придет одним из последних, но, когда Брайард вышел вперед, место рядом с ней все еще пустовало.

– Благослови вас всех Господь в это чудесное утро! – воскликнул пастор, открывая церемонию. – Я собрал вас здесь сегодня, потому что полагаю, что нашему городу угрожает серьезная опасность. Всем известно, что за последнее время в Эмити-Фолз произошло несколько погромов и столкновений. Некоторые из присутствующих…

Он устремил многозначительный взгляд на Старейшин и Фэрхоупов. Маттиас сидел, скрестив руки на груди, и с недоверием слушал пастора. Леланд дремал, склонив голову набок. Эймос, похоже, крепко спал, приоткрыв рот и сопя.

– Некоторые из присутствующих полагают, что во всем виноваты некие силы извне. Что армия загадочных чудовищ, – он театрально пошевелил пальцами, – явилась в Эмити-Фолз с единственной целью: нарушить привычное течение нашей жизни. Эти люди скорее готовы поверить в страшилки, чем заглянуть в себя и присмотреться.

– Речь о существах, которые водятся в лесу? – спросила Пруденс Латетон, поднимаясь с места. – Тех, у которых серебристые глаза? Это не плод воображения. Я их видела. Эдмунд тоже. – Она окинула взглядом соседей. Некоторые закивали в знак поддержки. – И многие другие.

– Ты уверена, что действительно видела дьяволов из плоти и крови, или, может, нечистая совесть сыграла с тобой злую шутку?

– Я их видела, – настойчиво повторила она.

– Ты много чего видела, разве нет, Пруденс? – вопросил пастор Брайард, сосредоточив свое внимание на ней. – По правде говоря, во всей Длани Господней трудно найти человека, который бы так же, как ты, любил совать нос в чужие дела.

У нее за спиной раздался смешок, и Пруденс обернулась, прищурившись.

– В своем Послании к римлянам апостол Павел писал: «Тем же судом, каким судишь другого, осуждаешь себя, потому что, судя другого, делаешь то же». Нам всем следует задуматься, прежде чем бросать камни, ведь все не без греха. – Брайард достал носовой платок и промокнул пот с лица. – Но мы можем собраться все вместе, в духе единства и раскаяния, исповедаться в своих проступках и попросить прощения. Полагаю, только так мы можем искоренить зло в нашей долине. Мы виновны. Мы должны искать искупления. Кстати… Пруденс, пожалуйста, выйди вперед.

Та непонимающе хмыкнула.

– Волноваться не о чем. Ты в кругу друзей. Или даже семьи, ибо мы все братья и сестры по Собранию. Прошу.

Когда Пруденс вышла вперед, он поставил ее лицом к остальным и положил руки ей на плечи. Вероятно, этот жест задумывался как знак согласия, но пальцы пастора вцепились в ее худые плечи, не позволяя ей сбежать.

– Почему бы тебе первой не покаяться в грехах? Мы все должны сделать это прилюдно. Вскрыть нарыв, пока он не отравил все тело. Как только мы, все до единого, – добавил он, окидывая взглядом прихожан, – сознаемся в проступках, начнется процесс исцеления. – Пастор просиял, довольный своим красноречием. – Думаю, даже доктор Эмброуз согласится, что это удачная метафора.

Доктор Эмброуз не пошевелился. Его лицо оставалось серьезным.

– Давай, Пруденс, – подбодрил пастор. – Покайся.

Та медленно выдохнула. Ее широко раскрытые глаза с мольбой метались по шатру в поисках поддержки или пути к отступлению. Хотя я недолюбливала Пруденс, мне больно было смотреть на ее позор. Сама того не осознавая, я вскочила с места.

– Давайте я, – вызвалась я с уверенностью, которой на самом деле не чувствовала. – Я покаюсь в грехах.

Брайард удивленно вскинул брови, но все же отпустил Пруденс. Спотыкаясь, она вернулась на свое место, радуясь временному избавлению. Летиция Брайард засияла от злорадного предвкушения, когда я начала пробираться вперед. Я чувствовала, что Мерри смотрит мне в спину, но когда повернулась лицом к жителям города, то не смогла различить ее в густой тени.

– С чего мне начать? – спросила я, заправляя за ухо влажный локон. У меня кружилась голова, но я сама не понимала, от чего: от жары или от того, что я собиралась сделать. – Может, мне… Может, мне встать на колени?