Оказалось, что это была одна из моих самых неудачных идей. Среди дня Вим мог появиться у мамы в любое удобное для себя время — зайти в туалет или принять душ. И бедная старушка была вынуждена постоянно убирать за ним. Напившись, он ночевал у нее — вламывался среди ночи и шумел до самого утра. У его кровати должна была стоять бутылка колы, которую обязательно опрокидывала кошка, так что маме приходилось подниматься ночью и драить пол. Вим мог явиться к ней в дом справить нужду, когда она уже легла спать, или принять душ ни свет ни заря поутру.

Права на собственную жизнь мама лишилась — Вим приходил и уходил, когда хотел. В ответ на просьбу хотя бы слегка приспособиться к ее режиму она получила приказ заканчивать с нытьем. Должно же у него быть какое-то месту, где он может в кои-то веки проспаться после пьянки, зайти в сортир или помыться, что, разве не так? Ты меня что, гонишь? Что это за мать такая, сына за дверь выставляет?

У него была отличная квартира в Хейзене, подружка в Йордаане, девица на западе Амстердама, другие подружки, у которых можно было провести время или переночевать, немецкая подружка, с которой они останавливались в отеле. Но всего этого было недостаточно. Ему обязательно надо было попользоваться и маминым домом.

Мама, которой было почти 80, заболела и уже не поправилась. Ей не хватало покоя. А Вим издевался над ней, говоря, что раз она в маразме, то он сдаст ее в приют, чтобы остаться жить в этом доме в свое удовольствие.

Соседи судачили о ее сыне: какой он милый, какой общительный! Но мама не могла больше делать вид, что все в порядке. Она не могла делать вид, что ее сын так мил, зная, что это совсем не так.

Она сохла буквально на глазах. Я убеждена, что его арест в декабре 2014 года спас ей жизнь.

Томас ван дер Бийл был Кору больше, чем друг. Он был как брат, и поэтому стал членом семьи. Он всегда находился рядом, присутствовал на всех важных семейных событиях — с того момента, как дал Кору и Виму свою машину сбежать после похищения Хайнекена, и до похорон Кора, где он был в числе несущих гроб.

Томас был рядом с Кором в течение всей его преступной карьеры и помогал в его делах в обычной жизни. Они вместе с одним из родственников Кора раскопали спрятанную в Париже часть выкупа за Хайнекена и обменяли меченые купюры, чтобы деньги можно было использовать. Он вел дела в Ахтердаме и присматривал за клубами в амстердамском квартале красных фонарей.

Томасу можно было полностью доверять, он был нем как могила.

В последние пару лет перед смертью Кора их дружба переживала трудные времена. Кор всегда много пил, а после рождения Бо, двух покушений и предательства Вима превратился в настоящего алкоголика. Его прежде легкий характер стал приобретать отталкивающие черты.

Старые друзья, такие как Том, знали Кора с тех времен, когда у него не было ни гроша за душой. Новые друзья знали только Кора, который всегда расплачивался за совместные пьянки и раздавал деньги налево и направо. Он мог просто дать денег, а можно было и заработать на нем.

Кор стал синонимом слова «деньги», и некоторых это привлекало. А самого Кора это устраивало, поскольку «платные» приятели не бросят тебя, когда ты в стельку пьян и омерзителен.

Все это превратило Кора в невыносимого человека. Он мог предложить «друзьям» целовать его ботинки за тысячу гульденов, и они выстраивались в очередь.

Томас не переносил подобного, но Кор не собирался исправляться. Он хотел, но не мог, и терпение Томаса лопнуло. Их четвертьвековая дружба сменилась взаимным охлаждением.

На протяжении двадцати лет Томас был рядом не только с Кором, но и с Соней. Когда Кора и Вима арестовали, Соня осталась без копейки денег. Когда она наскребала гроши на поездки в парижскую тюрьму Санте, Томас приходил на помощь. У нее почти не было денег на бензин, и Томас переливал ей содержимое бака рядом стоящей машины. Он давал объявление о сдаче в аренду дома, собирал с желающих авансы и растворялся в воздухе. Деньги шли на оплату Сониных поездок в Париж.

Именно Томас неизменно отвозил Соню туда, где Кор назначал ей встречи. Он помогал ей со всеми домашними делами, которые обычно выполняет мужчина. Мужчины в Сонином доме практически не бывало, поскольку Кор или сидел, или скрывался. Но в этом смысле и от его присутствия было мало толку — он не умел и лампочку вкрутить. Так что всем этим занимался Томас. Он всегда был готов помочь.

Когда Кор и Вим вышли на свободу, Томас попросил меня заняться счетами его клинингового и столярного бизнесов. Томас был труженик, но терпеть не мог возиться с бумажками.

— Ты хорошо пишешь и считаешь. Можешь с этим разобраться? Я буду тебе платить.

Я получила дополнительный источник заработка, а также источник веселья, которое охватывало меня каждый раз, когда Томас привозил мне полную машину «бумажного бардака», распиханного по пластиковым мешкам. Через некоторое время выписывать инвойсы мне надоело, и я хотела бросить это дело, но чувствовала себя очень неудобно в связи с необходимостью вернуть «бумажный бардак» обратно в руки Томаса.

Он отреагировал на это в своей обычной дружелюбной манере.

— Не переживай. Больше времени на учебу останется.

Вим Томасу не нравился. И вовсе не потому, как всегда говорил Вим, что Кор с шестнадцати лет гулял с сестрой Томаса Аннеке, а потом бросил ее ради Сони. На самом деле Кор изменял Аннеке с Соней, а Соне с Аннеке до тех пор, пока Соня не покончила с этим, забеременев.

Но это были всего лишь проказы молодости. Потом Соня и Аннеке вместе наблюдали за своими детишками на детской площадке. Аннеке пекла блины для Фрэнсис и своей дочери Мелани, когда они приходили к ней домой поиграть во время перерыва в школьных занятиях. Повзрослев, все участники событий поддерживали друг с другом нормальные отношения, и Вим не нравился Томасу вовсе не поэтому.

Вим не нравился Томасу как человек.

В свою очередь, и Виму Томас никогда не нравился. Почему? Может быть, потому что Томас как-то отвозил тогдашнюю подружку Вима Беппи из Амстердама на свидание к нему в отель в Бовэ во Франции? Беппи провела в машине с Томасом несколько часов, и Вим впоследствии заявил, что его дочь Эви на самом деле дочь Томаса. Возможно, конечно, но я подозреваю, что он не любил Томаса, поскольку вообще не любил людей.

Томас был искренним другом Кора. Он был очень независим, самостоятелен, у него был свой бизнес и свой жизненный путь. Кор, который пил, гулял и позволял другим жить за свой счет, его не интересовал. Ему была интересна настоящая дружба, и лучшего друга Кор не мог бы и пожелать. Даже после убийства Кора Томас остался его другом и выступил против тех, кого считал виновниками его смерти.

Вечный молчун Томас заговорил. А Вим затыкал рот всем, кто разговаривает с полицейскими. Томаса убили 20 апреля 2006 года. В этот момент Вим был в тюрьме, но он организовал убийство еще до посадки.

В 2014 году в ходе так называемого «процесса о Пассаже» в убийстве Томаса был признан виновным Фред Рос.