войной и с победами, а также с гаданиями. Культовый центр Святовита/Свентовита — четырехстолпный храм — находился в балтийско-славянском городе Арконе[528]. Явно с этим теонимом связано название устья Одера как Свиноусча/Свиноусща.

Имя русского былинного богатыря Святогора также содержит основу свят-. Святогор привязан к одному локусу — Святые горы. Святые горы, как и их обитатель и хозяин, противопоставлены Святой Руси. Совпадение названия места и мифологического персонажа — Святая гора и Святогор есть свидетельство глубокой архаики мифа. Но эпитет «святой» в имени Святогор, согласно Иванову и Топорову, является результатом народно-этимологического «выпрямления» первоначального имени, близкого названиям Вострогор, Вострогот, принадлежавших мифологической птице, связанной с горами в Голубиной книге. Другие формы, типа русского «веретеник» (существо птицезмеиной природы, вампир) делают возможным предположение о связи этих имен и имени Святогора с божеством войны и победы из иранской мифологии Веретрагной, одной из инкарнаций которого был сокол. Здесь же для сравнения Иванов и Топоров называли также чудесную птицу из сказок общеславянского цикла Рарога. В этом контексте не только имя Святогора, но и отдельные черты его, согласно Иванову и Топорову, находят точные параллели в иранском мифе о каменном богатыре Снавидке[529].

Таким образом, приведенные результаты исследований Иванова и Топорова показывают, что основа свят- принадлежала имени древнерусского былинного героя Святогора. Это имя отличалось особой архаичностью и обнаруживало сходство с языческими образами космогонического мифа из Голубиной книги и связь с иранским божеством Веретрагной, а также параллели с иранским мифом о Снавидке. Следовательно, в древнерусской традиции именная основа свят- очевидно связана с язычеством, причем с его очень древними слоями.

Величайшим объектом поклонения и у древних русов Восточной Европы, и у населения Южной Балтии было Солнце, почитавшееся как источник жизни, тепла, света. О солнцепоклонстве древних русов я за последние годы опубликовала несколько небольших работ[530].

Поэтому вполне логичным представляется мысль о том, что языческие истоки основы свят- проистекают из родства с основой свет-, и обе они восходят к древнейшему понятию света. Свет в народной древнерусской традиции, подчеркивал этнограф А. Л. Топорков, являлся воплощением миропорядка (ср. белый свет), красоты, истинности, праведности. Светоносной, солнечной природой, по народно-христианским воззрениям, обладают Бог-Отец и Иисус Христос, ангелы и святые. Если рай располагался на востоке и именовался «пресолнечным», то ад локализовался на западе и был погружен во тьму. Солнце как источник света, освещая земную поверхность, передавало ее во власть божественных сил, а скрываясь на ночь, оставляло во власти зла.

Особым смыслом, добавляет Топорков, понятие света было наполнено в древнерусской традиции. В былинах и духовных стихах «святорусская» и «светлорусская» земля изображались как залитое светом открытое, бескрайнее пространство; о многом говорят древнерусские выражения «белый свет» или «вольный свет» о мире в целом. В духовных стихах эпитет «светлый» вообще сближался со словом «святой» или с более древней его формой — «священный»; светоносность рассматривалась как проявление истинности, праведности и святости. Народом было усвоено и развито библейское учение о божественном происхождении света и его отделения от тьмы. И подобные взгляды уже содержались в космогонической, т. е. дохристианской части «Голубиной книги»: «У нас белый вольный свет зачался от суда Божия, Солнце красное от лица Божьего»[531].

Интересные сведения о глубокой древности именного компонента свят-можно почерпнуть у А. Е. Федорова в рамках статей, написанных в соавторстве с А. В. Рачинским и посвященных сравнительному анализу русской и индийской традиционных архитектур, а также связанной с этим культурологической терминологией[532].

Так, согласно исследованиям А. Е. Федорова, со светом связаны санскритские слова, обозначающие свастику. Санскр. svastika [свастика] — 1) благоприятный объект; счастье, успех, 2) мистический крест, 3) петух [символ огня] (ср.: церк. — слав. «свешта», «свеща» — светильник, факел; русск. «звезда», «свеча»). Слова «свеща», «свешта» (церк. — слав. светильник, факел), «свеча», «звезда», относятся к фонетико-семантическому ряду слов, обозначающих «объекты испускающие свет, или само испускание света». Всем этим словам родственно слово «свет», которому фонетически и семантически соответствуют: литовск. šviesa [швиеса] — свет, санскр. çveta [швета] — белый, светлый, блестящий. Свечение — это испускание, «разбрасывание» света. Поэтому литовск. švaistyti [шваистыти, švaisto — шваисто, šaiste — шваисте] — «раскидывать», «разбрасывать» (ср. литовск. «šveisti» [швеисти] — чистить до блеска) также можно отнести к указанному фонетико-семантическому ряду. К этому же ряду относится и прусское слово «swaistiks» [сваистикс]. А. Е. Федоров напоминает, что согласно А. Брукнеру в своде прусских богов (1530 г.) упомянут Сваистикс (Swaistiks), который, по мнению А. Брукнера, не являлся богом, а означал просто слово «светящий». Но само слово «свет», подчеркивает Федоров, связано со словом «свят» (церк. — слав. «Святъ»=святой). Как отмечал прот. Георгий Дьяченко в «Полном церковно-славянском словаре», «слова светъ (светить) и святъ (святить) филологически тождественны; по древнейшему убеждению святой (серб, „свет“, иллир. „svet“…) есть светлый, белый».

Из славянских же языков разъясняется, согласно А. Е. Федорову, и такие вариации имени великого языческого бога как Святовит/Свентовит, в котором основа свент- варьирует с основой свят-/свет-. В польском языке, напоминает Федоров, звук «ę» — носовой, он может чётко произноситься как «ен», а может и не чётко, тогда это «е». Соответственно, согласная «н» не обязательна, это производная от носового звука, что подтверждается примерами: Świętoslaw (Швентослав), Święceslaw (Швенцеслав), Święcslaw (Швенцслав), Swiçslaw (Швенслав)=Святослав; Swiçtopelk (Швентопелк), Świętopalk (Швентопалк), Świętopelek (Швентопелек)=Святополк, Świętowit (Швентовит)= Святовит.

Кроме того, см.: Święty (Швенты) — святой, священный; Swiçto (Швен-то) — праздник; Swieca (Швеца) — свеча; Świecić (Швецичь) — светить, гореть; Świetlić (Шветличь) — тлеть; Świetlisty (Шветлисты) — светлый, светозарный; лучезарный, сверкающий, сияющий; Swietnie (Шветне) — великолепно, превосходно, прекрасно, отлично; 2) уст. великолепно, пышно; Świetny (Швет-ны) — великолепный, превосходный, прекрасный, отличный 2) уст. великолепный, пышный.

Влияние именного компонента свят-/свент- на западноевропейские именословы

Данная особенность славянских языков повлияла на оформление имени Святослав в византийских и латинских источниках именно с основой свент-. Известно, что в византийских источниках X в. (Лев Диакон) имя писалось как Сфендослав, к чему как раз апеллировал Байер и что до сих пор пережевывают норманисты, пытаясь доказать скандинавство именного компонента свен-/ свент-, который, якобы восходит к дат. Svend, исл./норв. Svenin, шв. Sven, хотя самое элементарное знакомство с европейскими именословами показывает всю нелепость таких попыток.

Имя князя Великой Моравии Святополка (правил 850–894) приводилось у