Я, не стесняясь, заинтересованно осматривался по сторонам, но молчал. За меня, и, конечно, за себя, говорила сестрёнка, донимая маму бесконечными вопросами. Посёлок был красив и внутри. Даже с близкого расстояния, когда стала заметна и вездесущая пыль, покрывавшая всё, и потускневшие краски, он всё равно заставлял восхищённо качать головой. Широкие ровные улицы, одинаковые дома, множество людей, лица которых для меня уже не отличались друг от друга и слились в одно. Мы промчались через посёлок, громкими криками возниц разгоняя прохожих со своего пути, и оказались во дворе одного из тех огромных зданий, которые были выше внешних стен.

Старший каравана пробежался вдоль фургонов, отделил чемпионов. Я в очередной раз оглядел нашу компанию. Большинство парней было в возрасте шестнадцати-восемнадцати лет. Выделялся я, как самый младший, и мужчина, который был даже старше мамы. Немного. За неделю пути мы все хоть немного, но рассказали о себе. И я знал, что его история сильно отличалась от отцовской.

– Приветствую чемпионов нашего округа!

Мои воспоминания прервал громкий голос. Старший каравана зашипел, требуя склониться. Я послушно согнулся в поклоне младшего старшему, но полностью его выполнять не стал. Хватит и того, что сложил руки чашечкой и чуть согнул корпус. Кому я должен кланяться? Разогнулся и нашёл взглядом говорившего.

Мужчина лет сорока стоял, возвышаясь над нами, на ступенях здания. Белоснежная рубашка – я впервые видел такой яркий цвет, он казался мне ослепительным, – тёмно-синие широкие штаны. Длинные чёрные волосы без признаков седины не были ничем стянуты, а сам он был гладко выбрит. Он стоял, сложив руки за спиной, разведя широкие плечи, и скользил по нам безразличным взглядом.

– Я глава Арройо, и это мой дом. Всем вам и вашим близким будет оказан приют под моей крышей. Близится время вашего отбытия в земли предков. Через три дня вы снова тронетесь в путь. Время отдыха вы можете потратить на осмотр моего посёлка и посещение его лавок. Каждому будет выделен сопровождающий и небольшая сумма для покупок. Мне хочется, чтобы в ваших сердцах Арройо остался гостеприимным местом. Рад был увидеть тех, кто сумел исполнить мечту любого ступившего на путь Возвышения.

Больше не сказав ни слова, он развернулся и скрылся в здании. Вокруг загомонили остальные чемпионы. В основном все поражались, как мало он нам уделил внимания. Хотя были и молчавшие, как я. Похоже, они тоже знали о нашем будущем чуть больше остальных. А может, как мама, сами умели глядеть наперёд и не ждали сказок. По мне, большего от главы пятизвёздного посёлка тем, кто уже послезавтра уедет навсегда, и ждать глупо. Он проявил вежливость, сказал пару добрых слов и постарался, чтобы у нас осталось приятное воспоминание о потраченных чужих деньгах. Вдруг по прошествии лет кто-то из нас вернётся сюда проверяющим? Как Тортус.

– Пора? – Я терпеливо дождался, когда уляжется суета обустройства и наши фургоны найдут своё место.

– Да, идём.

Мама заново перетянула красной лентой свои волосы, глубоко вздохнула и первой пошла к воротам на улицу. От сопровождающего она отказалась, сказав старшему, что это её родной город и что она сама может кому угодно показать его. Я с нетерпеливо стучащей по мне пятками сестрой двинул следом. Мама волновалась и поэтому почти беспрерывно рассказывала нам, что это за улица, что было вот в этом доме, вон в том, что самое вкусное готовили вот в этой харчевне, куда они с Римило однажды ходили после удачно проданного меча. Лейла была только рада, а я понимал маму. И слушал, кивал и улыбался. Я после отравы не гадаю, что впереди, я приму любую правду и лишь затем начну думать, что с ней делать.

– Здесь, – мама оглянулась на меня.

Я кивнул и спустил с плеч Лейлу. Это явно был нежилой дом. Я огляделся. Вернее, не только жилой. Может, на втором этаже и жили, но огромные мутноватые окна первого на ночь запирались металлическими ставнями. Сейчас они были откинуты и превращены в подобие прилавка. Мы не раз уже проходили мимо таких, да и фургоны Алмы были устроены схожим образом. Здесь продавали травы и крохотные кувшинчики, подобные тем, в котором у нас хранилось средство от гриба. За разложенным товаром приглядывал парень. Мой ровесник.

– Эй, уважаемые! – Он тут же шагнул к нам, стоило только остановиться. – У нас стоит купить! Такие же, как у бородатого Арни, цены, но зато мы всегда славились качеством! У нас не хуже, чем у гильдейских! Подходи, выбирай, покупай и вспоминай добрым словом! Я смотрю, вы путешественники, а значит…

– Молодец, молодец, – остановила его мама. – Мы не будем покупать.

– И чё надо? – Улыбка с лица парня исчезла.

– Кто хозяин лавки? Ирос?

– Не, Везунчик умер, два года как. Мастер – Калио.

– Отлично! – мама кивнула. – Мы к ней.

Она уверенно двинулась к дверям, отвернувшись от пацана. Громко зазвенел колокольчик, оповещая весь дом о вошедших гостях. Я с интересом закрутил головой не хуже сестры. Большая комната, с улицы плохо различимая через мутное стекло, теперь отлично была видна. Поделена пополам прилавком от стены до стены. На той стороне стены закрыты полками, в углу дверь и лестница наверх. На полках уже нет трав, а всё плотно заставлено пузырьками непрозрачного стекла. Удивительно. Богатство посёлка бросалось в глаза на каждом шагу. Я впервые увидел стекло в Арройо и был поражён этими огромными окнами, а его применяют даже для розлива зелий. Я понимаю, что здесь, в магазине, стоят дорогие снадобья, но всё же.

– Ласик? – женский голос глухо доносился из-за двери, ведущей в глубину здания.

– Гости, мастер! – громко отозвался парень, стоящий в дверях и смотрящий и за нами, и за улицей.

– Иду!

Парень ещё раз оглядел нас, хмыкнул и вернулся к своему прилавку. Колокольчик снова зазвенел. Тоже дорогие вещи. И дверь снаружи, так же, как и ставни, сделанная из серого металла, а внутри покрытая пусть тонким, но деревом. И колокольчик, изготовленный так искусно, что, пожалуй, тем простым инструментом, что достался мне в наследство, так и не выковать. А значит, и цена у него тоже не медь. Меня поражало количество железа и дерева в этом посёлке. И это всего пять звёзд. Что же ждёт меня за границей нулевого? Последний бедняк будет есть с золота?

– Добрый день, – открылась внутренняя дверь, и к нам с улыбкой шагнула полноватая женщина, наверное, ровесница мамы. Шагнула и будто споткнулась, вздрогнула и широко открыла чёрные глаза. – Эри?

– Что, так сильно изменилась? – мама хмыкнула. – Не угадать?

– Нет… Да, – хозяйка лавки шагнула к нам, упёрлась в прилавок, остановилась и обшаривала глазами маму. – Похудела, загорела, будто с солнца и не уходишь. Даже глаза стали светлее. А может, и я уже забыла.

– Ну, ты тоже не прежняя егоза Кали. Ты, наоборот, приятно округлилась. Будто моё ушло к тебе.

– Скажешь тоже, – женщина огладила на себе платье. – Тут две тебя бы понадобилось. Ладно. Это Леград? И дочь? Да?

– Вырос, правда? И почти догнал меня, – мама засмеялась и взъерошила мне волосы. Подтолкнула вперёд сестру. – Лейла. Ей семь.