Слово «ура», боевой клич казаков, происходит от славянского «в рай», в его основе лежит мысль, что души павших в бою сразу же возносятся в обиталище блаженных.

Герберштейн, писавший в начале XVI века, описывает обычаи и поселения казаков на Дону, но путает их с соседними черкесами[234]. Он говорит: «Русские свидетельствуют, что они христиане [живут по своим законам], согласны с греками в вере и обрядах и совершают богослужение на славянском языке, который у них в употреблении. Это крайне дерзкие морские разбойники, ибо по рекам, стекающим с гор, они спускаются на судах в море и грабят всех, кого могут, в особенности [купцов] плывущих из Каффы в Константинополь»[235]. «Казаки редко умирают от какой-либо болезни, – говорит Боплан, – разве только в глубокой старости; большинство погибает во время войн, слагая головы на поле брани».

Из трех великих частей Монгольской империи улус Джучи пал последним; и его былые подданные – узбеки, которых жестокость Тимура заставила бежать из Дешт-и-Кипчака и искать приюта в пустынных землях ближе и доступнее для Самарканда, – увидев, как его владения тают под властью его слабых преемников, сразу же мощным потоком обрушились на столицу, богатства которой он так упорно собирал в своих завоевательных походах, и заставили Тимуридов искать другого трона среди диких горных крепостей Газни. Но Дешт-и-Кипчак так и не оправился от нового разгрома его войск при Тохтамыше; с тех пор его сила постепенно сходила на нет, а владения разделились и погрузились в безвластие и междоусобицы. Между тем его русские подданные закрепляли свою независимость в центре, московиты расширяли восточные границы и подчиняли другие княжества империи своей власти; великий князь Василий, сын и наследник донского героя, часто угрожал его северным провинциям и вторгался в них, а в 1396 году захватил и полностью опустошил город Казань. Василий умер в 1425 году после долгого тридцатишестилетнего правления, однако он отослал в монастырь жену Анастасию, дочь литовского князя Витовта, и отказался признать преемником их единственного сына Василия, десятилетнего мальчика, и на смертном одре оставил престол брату Юрию. Но бояре, полагаясь на пророчество слепого монаха из Москвы, который в день рождения юного княжича предсказал, что этот внук Дмитрия Донского станет править всей Русью, поддержали его кандидатуру против дядиной и, добившись его официального назначения от Улу-Мухаммеда, преемника Пулад-хана, посадили его на московский трон. Юрий сразу же поднял оружие на племянника, и несколько лет между ними шла война, пока наконец они оба не согласились передать дело на решение в Золотую Орду. Оба князя отправились в Сарай с сильными дружинами лучников и пали на колени перед татарским ханом; и Улу-Мухаммед по совету своих министров, которых Юрий успел подкупить, заявил, что престол должен перейти по старшинству, согласно древнему закону России, и что, раз покойный князь завещал царство своему брату, значит, у брата и больше прав. «Увы, великий хан, – воскликнул лишенный наследства Василий, простершись у ног предводителя монголов, – позволь мне сказать несколько слов. Ты принял решение исходя из мертвых слов, а я верю, что живые бумаги, которые есть у меня и в которых, скрепленных твоей золотой печатью, ты выразил свое прежнее желание отдать ярлык на великое княжение мне, ты сочтешь куда более важными и весомыми»; и он горячо умолял хана вспомнить его слова и сдержать прежнее обещание. Выслушав его доводы, Улу-Мухаммед заметил: «Справедливее будет сдержать обещание, данное в живой бумаге, нежели признать законность мертвой»; и он не только решил спор в пользу Василия, но и освободил его от обязанности выплачивать дань и велел, чтобы Юрий вел под ним коня, когда Василий будет входить в столицу. Дядя пришел в ярость от такого исхода и, собрав большую армию, пошел на Василия, выгнал его из Москвы и вынудил отступить на север, где тот укрепился в городе Костроме и правил до конца жизни своего соперника. Но когда Юрий был при смерти и к нему по обычаю приехал московский митрополит, чтобы совершить последние христианские обряды, то он смело обратился к умирающему князю и сказал ему, что, прежде чем примириться с Богом, ему следует исправить несправедливость и оставить княжество племяннику; и великий князь, покорившись увещаниям митрополита, продиктовал завещание в пользу Василия, отодвинув от престола собственных сыновей Андрея и Дмитрия. Через несколько минут он испустил дух, и, когда его завещание огласили, оно дало повод для очередной войны между Василием и двумя князьями, которые считали, что у них несправедливо отняли отцовские владения; но их поддержали лишь немногие сторонники, и в конце концов они попали в руки своего двоюродного брата, который приказал бросить их в тюрьму и варварским образом ослепить.

Город Казань, поле того как его разорил Василий Дмитриевич, в 1438 году был отстроен жителями заново и со времен Тохтамыша оставался независимым от Дешт-и-Кипчака. Его судьба с дней основания была очень пестрой и несчастливой; когда-то процветающий город хазар с караван-сараями, где находили ночлег арабы, персы, грузины, хазары и другие путешественники со всей Азии и даже из далекой Южной Индии, а с севера, с Белого моря и Двины, приезжали норвежцы, новгородцы, а порой и смелые торговцы из Западной Европы, чтобы на его рынках обменяться товарами с трех континентов. Потом его захватили монголы и отстроили после того, как по приказу Бату-хана его разрушили до основания и сожгли, и он присоединился к владениям улуса Джучи в Дешт-и-Кипчаке, но так и не вернул себе прежнего влияния и торговли. В 1363 году его захватили и сожгли новгородцы, но Тохтамыш прогнал их на север в 1390 году и уничтожил Вятскую республику, которую вместе с Нижним Новгородом вырвал из рук захватчиков и отдал Нижний русскому князю Дмитрию. Суздальский князь Симеон, предъявлявший права на эту область, объединился с Катяхом[236], назначенным Тохтамышем наместником Казани, чтобы попытаться вырвать ее из рук Дмитрия, но был разгромлен русскими войсками в кровопролитном бою; вскоре после этого московиты под началом Василия подступили к городу, штурмовали его и снова разрушили его до основания. Прошло всего три года после его восстановления, и Улу-Мухаммед, называемый великим, вторгся в восточные области России и захватил Нижний Новгород. Затем он подступил к старому и хорошо укрепленному Муромскому кремлю, но Василий с большой армией отбросил его от стен, и двое его сыновей, вновь собрав рассеянные силы, пошли на Суздаль и разграбили всю страну вплоть до Москвы, где после нескольких ожесточенных боев штурмовали и разорили столицу и взяли в плен великого князя. Между тем их отец осадил и разграбил Казань и казнил ее хана Али-бея и поставил на его место одного из своих сыновей по имени Махмуд; и вскоре после этого Улу-Мухаммед согласился отпустить Василия в октябре 1446 года после уплаты умеренного выкупа, который его бояре не без труда его собрали с угнетенного народа. В конце концов выкуп был собран и доставлен к ногам хана, и князь отправился в Москву; однако Шемяка, единственный оставшийся в живых сын Юрия, в то время, пока длилось пленение князя, посулами и подкупами набрал сторонников по всей империи, выступил на него со значительным войском и взял в плотную осаду в самой столице. Василий укрепился в Троицком монастыре, но его недруг сумел пробраться в город под покровом ночи, спрятав солдат на телегах под товарами, застал князя врасплох и взял в плен прямо в его цитадели. По приказу Шемяки в отместку за жестокое отношение к его братьям князя ослепили, а затем заковали в цепи и отправили вместе с женой в Углич.