Снова тот же пикающий аппарат, только теперь рядом со мной нет Белча. За окном уже день, а я боюсь… проснулся из-за страха. Сухость внутри. Мышцы ощущаются яснее. Поднимаю больничную сорочку и смотрю на бинты на груди и по всему торсу. Ничего не болит. Значит, вкалывают обезболивающее. Поворачиваю голову и нахожу взглядом свой мобильный, лежащий на тумбочке. Достаю его дрожащей рукой и сразу же открываю сайт. Прокручиваю сообщения о всякой ерунде, вроде утренней пробежки девочек и их коротеньких шорт. Когда дохожу до фотографии, сделанной ранним утром, то всё внутри переворачивается от страха.

«А вот и причина, почему Эмира Райз и Рафаэль Лоф не переваривают друг друга. Вы все помните, какая милая романтика существовала на свидании двух голубков до обвинения нашей принцессы в насилии над Флоренс Делон. Надо же, как быстро Мира меняет ухажёров и скрывает их в ночи, когда сама же запретила всем девушкам из сестринства „Оморфия“ даже думать о них. Сегодня, около шести утра в дом вошёл очередной красавчик и, по словам нашего источника, направился в спальню Эмиры Райз. Там он провёл около получаса и вышел оттуда слишком довольным для дружеского визита по вопросам бизнеса его отца, о котором уверяет сама мисс Райз. А вы узнали нового претендента на сердце нашей ледяной принцессы? Нет? Это Карстен Хазе, аспирант последнего курса и самый выгодный холостяк нашего университета. Его счета безгранично высокие. Красота затмевает солнце. И бомба! Он бывший жених Беаты Пвей, свихнувшейся главы сестринства „Оморфия“, которую легко сместила Эмира Райз. Видимо, ей мало занимать этот пост, она хочет занять и мысли Карстена. Что думаете о таком событии? Подходят они друг другу? И чем же привлекает Эмира Райз таких красавчиков, как Оливер Фирель, Рафаэль Лоф и Карстен Хазе? Что же она такого умеет в постели, раз они бегают за ней? К слову, сегодня Мира сдаёт нормативы по конному спорту из-за неудачного падения Рафаэля Лофа. Приглашаю всех на это поистине интересное представление в 16:00», – ниже идёт серия фотографий, как Карстен входит в дом сестринства и выходит из него, улыбаясь и поправляя пиджак.

Чёрт!

От паники, овладевшей сознанием, с силой вырываю иглу из вены и пытаюсь встать. Я должен вернуться! Не просто так он приходил к Мире, пока она спала. Если он хоть пальцем её тронул, если хоть…

– Мистер Лоф, немедленно вернитесь на место! – Раздаётся за спиной возмущённый мужской голос.

– Где моя одежда? – Хриплю я, отбрасывая одеяло и замечая катетер и контейнер с мочой.

– Вам запрещено вставать и двигаться, вы можете повредить швы. Я требую сейчас же…

– Да пошёл ты к чёрту. Я спросил, где моя одежда и вещи? – Как неприятно, оказывается, вытаскивать катетер из члена. Плевать.

– Вы не уйдёте никуда без моего согласия, как лечащего врача и…

– Меня не волнует согласие и сопли, которые здесь приняты. Я должен вернуться в университет сейчас же. Если будет необходимо, то я позвоню Эрнесту Райзу, и он заставит вас всех танцевать ламбаду перед машиной, которая повезёт меня обратно. Где вещи? – Удаётся встать, покривившись на одеревеневшие мышцы.

– Вы понимаете, что это неразумно? Вы потеряли много крови. Вам была произведена операция, и швы…

– Да к чёрту! Не понимаете человеческого языка? Одежда. Моя одежда, в которой я сюда поступил. Моя карточка. Мои ключи, – рычу я, поворачиваясь и смотря в глаза упрямого мужчины, абсолютно не понимающего, что сейчас важно для меня. Началась очередная травля, и Карстен специально разрешил себя фотографировать. Сделал всё открыто, значит, хочет, чтобы я появился. Таким образом он показывает мне, что если я этого не сделаю, то пострадает Мира.

– Сейчас вам всё принесут, но с условием, что вы будете ходить на перевязку к вашей медсестре и выполнять все мои указания. Приём таблеток…

– Быстрее. Я должен уехать, – перебивая его, смотрю на время. Полдень. Ещё есть четыре часа до сдачи нормативов, и я чувствую сердцем, что там будет что-то очень плохое. Чувствую.

Меня оставляют одного, но ненадолго. В палату врывается медсестра и впопыхах, накладывает повязку на руку, из которой я выдернул иглу и немного поранил себя. Меня, правда, это, вообще, не интересует. Я под обезболивающими и пока не чувствую боли. Это для меня огромный шанс вернуться сейчас туда и понять, что задумал Карстен.

Пока я переодеваюсь в новую одежду, заранее привезённую Белчем, мне перечисляют препараты, которые я должен принимать, затем просят заполнить формуляры о том, что больница не несёт ответственности за последствия. Меня это бесит. Расписываюсь везде, не глядя, и, хватая пакет с таблетками и свои вещи, сажусь в машину с личным шофёром Эрнеста, которую я вызвал.

Меня долбит паника внутри. Она просто долбит по сердцу, по лёгким, даже по мозгу. Она скручивает меня, вынуждая думать, какие ходы делает Карстен и чего хочет этим добиться. Конечно, я догадываюсь о том, что он хочет, но вот не верю в лёгкую манипуляцию мной именем Миры. Он от неё тоже многого хочет, и это меня бесит.

Когда я возвращаюсь на территорию университета, то сразу же направляюсь к себе в спальню. Безынтересно оглядываю чистоту в ней и бросаю вещи на пол. У меня есть ещё немного времени, чтобы передохнуть и набраться сил, точнее, высыпать в ладонь обезболивающие таблетки и выпить их залпом. Меня колбасит от неизвестности. Ношусь по своей комнате, сжимая в руке мобильный, и постоянно проверяю выходящие на сайте университета посты. Читаю гнусные комментарии под фотографией Карстена, выходящего из дома сестринства, и рычу, желая уничтожить всех, кто, вообще, считает его порядочным человеком.

Хотя сдачу нормативов по конному спорту мне перенесли на неделю из-за швов и ран, я должен быть там. Душа не на месте. Бывает состояние, что ты словно будущее видишь, уверенный в необратимых болезненных последствиях, если тебя не будет там, рядом с конюшней.

Пытаюсь скрываться от глаз студентов, направляющихся туда же, что и я, к конюшням и тренировочным загонам, и слушаю их мечты: «Вот бы упала», «Раздражает, что эта цаца всё умеет, пусть ногу сломает» и огромное количество язвительных проклятий в подобном духе. Как же они ненавидят Миру. И за что? Вот, действительно, за что? Ладно, причины есть, но не такие сильные, чтобы желать человеку смерти.

Перед тренировочным загоном с препятствиями уже собралась огромная толпа студентов, здесь и девушки из сестринства, поддерживающие Миру, и парни из братств, пришедшие насладиться шоу, даже Оливер здесь со своими шавками. Они держатся поодаль от загона, и там же Белч. Преподаватель с ужасом и шоком осматривает всех собравшихся, а мои мысли о другом. Я жду. Знаю, уверен, что и Всадники будут здесь. Постоянно проверяю мобильный. Слежу за всеми. Чёрт возьми, или я параноик, или же что-то упустил.

Разворачиваясь, вхожу в конюшню, где подготавливают лошадь для Миры. Прячась в одном из стойл, прислушиваюсь к тихому разговору. Ничего особенного. Обсуждают популярность Миры и то, что она легко возьмёт все барьеры. Слышится мужской смех, который затем резко прекращается. Лошадь фыркает, и я замираю, пока сердце разрывает грудную клетку.