Рита набрала в руки горсть камешков и, прочитав над ними наговор о наказании за любое зломыслие, раскидала их во все стороны. Теперь никто со злым умыслом не сможет безнаказанно приблизиться к этому участку земли.

После всего проделанного она улеглась на приготовленный ко сну матрас и долго смотрела на звёзды и ночные спутники Грома. Её глаза больше не светились и смягчились черты лица.

Рита даже не заметила, когда вошла в медитативное состояние и начала восполнять потраченные силы.

Оказывается, она не завязана на собственном энергетическом резерве, как все известные ей старейшие расы, а имеет постоянный доступ к закромам Вселенной.

Будучи Ведой, она может протоптать себе энергетические дорожки к звёздам, к другим планетам, но достаточно и местной энергии, надо только любить её. С созидающими мыслями смотреть на озёра, на траву, на землю − и вот уже не только тонко чувствующая миры дочь вселенной становится сильнее, а и подкармливающие её источники энергии крепчают. Этот круговорот жизненных сил доступен только Ведам.

Теперь Рита многое понимала, в том числе и Грома.

Он − юная планета и наблюдал жизнь разумных всего единожды, причём это было вторжение, в то время как подобные ему не раз видели рождение и вымирание цивилизаций на своём теле, пережидали тысячелетия затишья или переживали времена варварского опустошения. Эти планеты выстояли, окрепли и давно уже научились ощущать себя частью Вселенной.

Она также поняла, что Грому многое подвластно, но он не может прожить за неё жизнь и беречь её от других разумных. Он как любое живое существо должен подчиняться законам мирозданиям и избегать насилия, но важность этого открытия Рите ещё предстоит донести до планеты.

А пока она отчётливо ощущает, что очень нужна Грому, но в то же время её физическое тело – всего лишь муравей, и приложи он свою мощь по своему же разумению для её защиты, то она погибла бы вместе со своими недоброжелателями. Да и не в том ли смысл её связи с ним, чтобы он мог обогатиться разными чувствами, понять их и найти свой путь, своё место во Вселенной.

Проснулась Рита от ощущения постороннего взгляда. Приоткрыв глаза, она увидела лежащего на животе обнажённого Митгара, подпирающего кулаками щеки.

— Мне ведь не приснилось, что ты вчера была огромным зверем?

Рита обратила внимание, что над оборотнем до сих едва заметно светится подпитывающий купол и что на теле Митгара не осталось и следа от ран. Потрясающая регенерация, которую оборотни чуть не потеряли в процессе своего развития. Ну и, конечно, обеспечение энергетической подпитки сыграло свою роль. А ещё она заметила, что Митгар не желает больше поддерживать официальную вежливость, и противоречить ему в этом не хотелось.

— А до меня дошли слухи, что ты крупнейший владелец земли на Громе. Это правда?

Он улыбнулся так задорно, что стало понятно, что да, он рискнул и приобрёл значительные территории на планете с непонятным будущим. Хотя не всё Рита не угадала: не только задор был в его улыбке, а охватившая сумасшедшая радость, что она наконец-то перешла на другой уровень общения с ним.

— Правда, Маргарита, − сделал он ещё шажок в сторону дружеского общения вперёд.

— Рита. Можешь звать меня Ритой, − она лежала на боку, согнув руку в локте и оперев на неё голову, улыбаясь ему в ответ.

— Я хочу жить с тобой, − неожиданно произнёс оборотень и, видя, что Ритина улыбка растаяла, приподнялся и упрямо повторил:

— Я буду твоим мужем, а ты мне женой. Это моё единственное и самое важное желание.

— Э, а не слишком ли ты поспешен? И вообще, это наглость! У меня тоже есть желания – и в них нет тебя!

— Я понимаю, − серьёзно кивнул он, − просто считаю, что тебя надо предупредить, чтобы дальше ты мечтала, исходя из того, что я буду всегда рядом.

— И всё-таки мне не хотелось бы, чтобы вы испытывали напрасные надежды…

Всё в Рите взбунтовалось, учуяв долю принуждения. Он, видите ли, всё решил, потому что он так хочет!

Хотя… ей понравилось, что он уверен в своих чувствах. Это было приятно и мило.

Вчера она увидела его другим. Гверд был сильным, грозным, принимающим последнее сражение альфой, а ведь мог бы дать дёру. Он же не знал, что второй целью была она.

И вот проснулся вчерашний горе-герой и заявил своё право! Смех и грех, каким самоуверенным он выглядит в её глазах! Но… как бы ни хотелось утопить его в холоде, Рита не могла не признать, что поднимись Митгар в эту минуту и уйди, она расстроилась бы или даже смертельно обиделась, но он, набычившись, смотрел на неё – и её распирало от сварливого капризничанья.

— Ты!

— Что «ты»?! – передразнила она его.

— Рита, не отталкивай меня и не наращивай дистанцию, возвращаясь к своей холодной вежливости.

Она больше ради демонстрации поджала губы и села, скрывая возникшее смятение в душе. Ей нравилось, что он заволновался и не отступил, но ведь с ней не всё так просто!

— Риточка?

Жалобно-просительный тон заставил её удивиться.

— Красавица моя, а как мне сойти с этого места и одеться?

— Сойти? А ты что, не можешь выйти из круга?

— Я его даже не вижу, но… − тут Митгар ткнул пальцем в купол, − чувствую, что меня что-то не пускает. Я могу попробовать вырваться, но вдруг это какая-то твоя важная штучка и я её сломаю?

Рита даже сложила ладони у груди, умиляясь такой трепетной заботе об установленных ею важных штучках! Неужели оборотни поддаются перевоспитанию?

Лежит тут голенький не пойми сколько, дожидаясь, когда она проснётся, и не жужжит!

Не удержавшись от спецэффекта, Рита хлопнула в ладоши, одновременно затирая ступней ведьминский значок на земле − и купол исчез.

Восхищённый взгляд приятно согрел одинокую душу практикующей веды.

Она из приличия отвернулась, так как Митгар всё же был без одежды, и к тому же не хотелось показывать, что ей чертовски льстит его восхищение, да и вообще его признания.

Угрюмый бука, колкий чертополох расцветал от одной её улыбки и раскрывался перед ней без утайки. Пожалуй, у неё всё же есть симпатия к нему, независимая от льнущей к нему же ведьминской силы.

— Хорошо, что мы собрались основательно и взяли с собою достаточно одежды, − весело заметил он, − хотя ещё один незапланированный оборот – и бегать мне голышом.

Он застегнул ремень и встал перед поднявшейся Ритой.

— Милая, так ты из оборотней? – вернулся он к вопросу об обороте.

— Нет. Я не оборотень, − нахмурилась Рита. − Я Веда. У меня нет зверя, как у тебя, но я могу принять его облик.