богатому успехами и обещаниями новых успехов, чтобы каждый его гражданин считал целесообразным защищать его ценой собственной жизни» (с. 55–58).

В июле 1991 года днепростроевец Эдуард Данилович Ояперв прислал мне свою «Альтернативную записку в связи с реабилитацией Бухарина и др.». В авторском предисловии к ней говорилось:

«… Адамович и Поликарпов уже заявляли неоднократно в печати о том, что «Сталин» только с 1935 по 1940 год уничтожил 18 миллионов человек. Р. Медведев «уточнил», что за годы так называемого сталинизма репрессировано 38–40 миллионов, Антонов-Овсеенко довел эту цифру до 60 миллионов, кто-то из «демократов» — до 80 и даже до 104 миллионов.

Кто авторы этой клеветы? Детки и внучата бывших репрессированных (не свидетели, а именно родственники), которые в противовес общепринятым юридическим нормам сегодня «свидетельствуют» со всех амвонов средств массовой пропаганды. Откровенная злоба их против советского строя, то есть власти рабочих и крестьян, лишь подтвердила, что их родители и прародители действительно были врагами народа.

Когда-то министр пропаганды фашистской Германии Геббельс поучал: «Чем чудовищней ложь, тем более вероятно, что в нее поверят» или «Семь раз стоит повторить, что ты дурак, как появляется сомнение, что это не так».

Поэтому когда советские люди не очень верили в огромные цифры репрессий, вырыгиваемые нашей желтой прессой, планку их размеров стали поднимать и… цель достигнута — Сталин в умах многих и многих стал личностью демонической. Тут же расписывались в самых невероятных красках ужасы «сталинских застенков», постоянные страхи, которые сопровождали жизнь каждого советского гражданина и прочие усиливающие «аргументы».

Чем опровергаются приведенные выше данные?

1. Хотя бы тем, что не может быть, чтобы все они соответствовали истине. В лучшем случае только один из них может оказаться правым, остальные — соврали. Возникает вопрос — зачем?

2. Если даже поверить (на время) в поликарповские 18 миллионов, то и в этом случае вырисовывается явный абсурд или заведомая ложь — могла ли горстка «сталинских палачей» (выполняя и прочие обязанности в условиях тюремной или лагерной тишины) выбить столько же народа, сколько гитлеровская армия это сделала за такой же срок с 1941 по 1945 год, когда денно и нощно бомбила, стреляла изо всех видов современного оружия, давила танками, расстреливала и вешала, истязала и оставляла миллионы наших граждан без еды, медикаментов и даже без воды? Осмеливаюсь предположить — сомнительно!

3. Вот некоторые цифры для размышления. До войны у нас было 194 миллиона жителей, из которых около 100 миллионов женщин, остальные — мужчины. Но из общего числа мужчин (94–95 миллионов) 32–35 % составляли молодые люди до 18-летнего возраста и 12–15 % — старше 60 лет. которые не воевали и их не сажали в тюрьмы или лагеря и тем более не расстреливали, а это в целом до 47 %, или 44 миллиона человек.

Поэтому если от 94 миллионов мужчин вычесть 44 миллиона, указанных выше, 22 миллиона погибших в войну и 18 миллионов, «расстрелянных Сталиным», то остается только 10 миллионов мужчин, годных к воспроизводству населения. Но, учитывая его быстрый послевоенный рост, приходится лишь предположить, что Сталин «организовал искусственное оплодотворение имеющихся женщин». Абсурд? Да. Но ведь именно это подсовывают нам «прорабы перестройки».

4. Если даже предположить, что Сталин уничтожил лишь просто миллионы, как утверждают некоторые, более добросовестные историки, — а это, как минимум, 2 миллиона, — то и в этом случае следует считать, что каждый сотый был расстрелян (2 миллиона из округленно 200 проживающих в СССР перед войной). Тоже абсурд, но ведь оглашались и более тяжеловесные цифры репрессий.

Все это сказано лишь для того, чтобы все мы поверили в официальное сообщение «Аргументов и фактов», опубликованное в № 5 за 1990 год, из которого видно, что за период с 1921 по 1954 год (за 34 года. — Сост.) репрессировано по политическим мотивам 3 777 380 и приговорено к высшей мере наказания 642 980 человек.

Эти данные умышленно скрывались от общественности аж до сего года (1990. — Сост.), когда подавляющая масса наших людей оказалась уже под влиянием дезинформации и откровенной лжи.

(Для сведения — в прошлом году (1989. — Сост.) в США в тюрьмах находилось 940 тысяч заключенных, а у нас (на пике «перестройки»! — Сост.) — до 1,5–2 миллионов).

К тому же в те далекие годы (1930-е. — Сост.) наш юридический корпус имел 2–4—6 классов образования, что затрудняло грамотное расследование и судебное рассмотрение. А заполучить более грамотные кадры тогда у нас неоткуда было, и вероятность ошибок была большой. И связано было не с именем Сталина!

Жуткая диалектика 30-х годов состоит в том, что в событиях того периода переплелись гуманно-патриотическая целесообразность и чудовищные преступления. «Сталин чувствовал приближение войны, — признает его ретивый очернитель, классик «терситизма» Д. Волкогонов. — Он не мог избавиться от ощущения, что смотрит на внешний мир глазами Троцкого. «Вождь»… боялся признаться в этом самому себе. Стоило ему прочесть что-либо, написанное Троцким, как он чувствовал, что тот «каркает беду» не зря. Вот в… «Преданной революции» Троцкий пишет: «Можем ли мы ожидать, что Советский Союз выйдет из приближающейся великой войны без поражения? На этот откровенно поставленный вопрос мы ответим так же откровенно: если война останется только войной, поражение Советского Союза будет неизбежным. В техническом, экономическом и военном смысле империализм несравненно сильнее…» Это звучало как приговор не только социализму, но и ему, Сталину. Но недаром он стальной: так просто не уступит. Уже сейчас, до войны, нужно убрать всех потенциальных пособников фашизму! Ведь если Гитлер придет с мечом, то посадит здесь кого-нибудь из «недобитков», размышлял Сталин. Мы будем готовиться к будущей войне, а возможную «пятую колонну» уберем сейчас. У Гитлера не будет здесь опоры… Такой ход мыслей Сталина возможен. Тем более что Молотов, по свидетельству Ф. Чуева. незадолго до своей смерти подтвердил, что накануне войны Сталин проводил курс на максимальное ослабление социальной базы возможных квислингов и лавалей» (Волкогонов Д. Триумф и трагедия. Политический портрет И. Сталина. В 2-х книгах. Книга 1, часть 2. М., 1989. С. 219). Вспоминая собственную беседу с Молотовым в декабре 1977 года, я могу это только подтвердить.

При всем своем антисталинском и антисоветском усердии, при довольно умелой тенденциозной обработке соответствующего материала (чувствуется опытная рука автора доперестроечной монографии «Психологическая война». М., 1983) Д. Волкогонов не мог повторить пример тех, кого разоблачил Э. Ояперв. Так, согласно приводимой им справке председателя Военной коллегии Верховного суда СССР В. Ульриха, ставший жупелом «37-й» выглядит следующим, образом. За время с 1 октября 1936 по 30 сентября 1938 гола, то есть в течение двух лет, этой