– Кому лучше?

– Ну…

– У тебя ребенок будет, ты себя беречь должна, дуреха, а не шляться абы где. Небось, и не ела ничего с утра?

Госпожа Самир мне ужасно понравилась. Вот как бы вы отреагировали, если бы к вашему мужу ночью ввалились две растрепанные девицы? Одна-то ладно, знакомая, небось, и детей его пользовала, а вторая? Которая так выглядит, что впору за известные услуги доплачивать?

Я бы, может, и метлой приветила. А она спокойно предложила умыться с дороги, налила нам по кружке молока и подвинула поближе плюшки.

Юнис их сметала, как акула тунца.

– Не ешь всякую гадость, я тебе сейчас рагу разогрею. А вам, госпожа Ветана?

Я покачала головой.

– Спасибо. Я поела…

– Да где уж вы там поели? Не объедите вы нас, успокойтесь!

За это я и не беспокоилась. Расплачусь взаимозачетом – вылечу кого из них бесплатно, если что. Но есть на ночь не хотелось. Я голодная, не удержусь, налопаюсь, а потом и спать плохо буду, и желудок заболит…

– А можно еще молочка попросить? Вкусное оно у вас…

– Так я коровку абы чем не кормлю, груши добавляю… извини, Сим.

Это господин Самир многозначительно вздохнул, напоминая, что корова и груши это важно, но у нас и другие дела есть.

– Так… Понимаешь, в чем беда? Если б ты не сбежала, могла бы оправдаться. А сейчас, тебя сначала по морде приветят, а потом уж выслушают. Думаю, на это он и рассчитывал…

– Сам он, естественно, не признается, – кивнула я.

– Загнать его в Храм? Так они и согласились помочь!

Я кивнула.

Отличить правду от лжи – это высшая ментальная магия. Магия разума. Таких специалистов единицы на страну, уж в страже они точно не работают.

– А как тогда быть?

– Не знаю, – Самир поморщился. – Вот просто – не знаю. Пытка… но ты-то ее не выдержишь! Божий суд…

Я медленно пила молоко. И размышляла.

Правду знает только господин Литорн. Надо просто, чтобы он это сказал.

Какие у него слабые места?

Да он сам – одно большое слабое место. Внушаемый, легко поддающийся, достаточно истеричный… если бы он увидел призрак покойной матери – все бы выдал.

Но этого я обеспечить не могу.

А вот Юнис…

– А у меня есть одна идея, – подала я голос. – Только тут нужно общее участие…

Три пары глаз с интересом поглядели на меня. Я усмехнулась – и принялась выкладывать.

* * *

Мирий Литорн наслаждался утром. Все было замечательно.

Никто им не командовал, не требовал неясно чего, не ругался, не выяснял отношений…

Можно было просто сидеть в гостиной и попивать малиновый взвар. Красота…

Свежайшие плюшки, булочки с кремом и рогалики с вареньем довершали портрет прекрасного утра, которое, будем надеяться, превратится в прекрасный день.

Мирий набил трубочку, раскурил ее, и в очередной раз подумал, что жизнь прекрасна.

В дверь постучали.

– Господин Литорн, к вам стражник…

– Ну, так проси?

Стражник оказался знаком Мирию. Он приходил, расследовал убийство его несчастной матери.

– Доброе утро?

Вопрос был задан с оттенком легкого недовольства. К чему портить такое замечательное утро какими-то служебными вопросами?

Однако стражник на недовольство привычно наплевал и присел за стол. А заодно налил себе взвару, и, не спросясь, потянул с блюда самую крупную булочку.

– Вы сегодня страже часок не уделите ли, господин Литорн?

– А что случилось?

– Да тело опознать требуется.

Кресло чуть покачнулось под Литорном.

– Тело?

– Нашли, кажись, вашу служанку. Утопленница она… вот проверить бы, та, аль не та?

Мирий улыбнулся. Этак барственно-снисходительно.

– У нее есть родные…

– Сестра больна, дети малы. Остаетесь вы. Так вы не согласны?

– Я согласен.

Чего не сделаешь ради торжества законности…

* * *

Через два часа Мирий стоял в морге. Там лежали тела утопленников. Было холодно, темновато и неприятно пахло, но ради всеобщего блага чего не сделаешь!

Мужчина поежился и взглянул на стражника.

Тот подошел и откинул простыню с одного из тел.

Мирий вздрогнул.

Это действительно была Юнис, но какая!

Утопленники красотой не отличаются. Бледное лицо с какими-то сине-багровыми разводами, серые губы, закатившиеся глаза, непонятные пятна на коже…

А запах…

Из приоткрытого рта покойной свисала какая-то водоросль.

Мирий передернулся. Повернулся к стражнику, собираясь сказать, что да, это Юнис, но не успел.

Просто рядом с ним никого не было. Он остался один на один с трупами.

– Зссссачемммм ты убиииил меня?

Голос был тихим, каким-то неживым, и пробирал до глубины души.

Мирий подскочил на месте, дернулся, и увидел, как Юнис поднимается на своем ложи. Простыня сползла еще ниже, открывая трупные пятна на груди и животе, глаза покойницы были закрыты, водоросль высунулась еще больше…

– Зссссачемммм ты убиииил нааааасссс? Я проссссто хотела родииииить тебе ребеееенка… А ты убил меня, убил его, убил сссссвою мать, убил насссссс всссссех… Зссссачемммм?

Голос пробирал до глубины души.

– Я не хотел! – взвизгнул Мирий. – Это все ты! Ты сама!!!

– Ты подтолкнул меня. Ты обещшшшшшаааал, что женишьссссся…

Ага, нашла идиота! Конечно, вслух Мирий этого никогда не сказал бы, но сейчас у него вырвалось:

– Мать никогда бы не позволила!

– Ты убииииил меня, убиииил ее, убил нашшшшшего ссссынааааа! Зссссаааа чтооооо?

Юнис встала и медленно направилась к Мирию. Мужчина шарахнулся так, что впечатался в стену. Бросился к двери – закрыто. Замолотил по ней кулаками.

– Пустите!!! Выпустите меня!!!! НЕМЕДЛЕННО!!!

На крики никто не спешил, а жуткая утопленница все приближалась и приближалась.

– Я просссссто хотела быть сссссчассссстливой…

Выдержать такой кошмар долго не смог бы никто. Мирий не оказался исключением. Загнанная в угол крыса всегда кидается в лицо охотнику, и эта скотина не оказалась исключением.

– Да!!! Я виноват! Но вы мен просто не давали жизни! Ты все требовала, просила, угрожала, мать давила и давила… я думал, с ума сойду! Ребенка? Да нужен мне был ребенок от шлюхи! Мало ли кто там его отец!? А так сдохли вы – и прекрасно! И не лезь ко мне, тварь! – Мирий наконец нащупал на шее амулет Светлого и махнул им в сторону нежити. – Сгинь!!! Рассыпься!!!