Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ламбезис противно улыбнулся, снова приняв глумливый вид.
Флэй прищурился. Он подозревал, но до конца отказывался верить. Если так, дела его плохи.
— Тебе не кажется, что это… ну, перебор? Я уже понял, что ты сумасшедший, но контролировать каждый мой шаг? При иных обстоятельствах я бы такого не стерпел.
— Кичься, сколько угодно. Если бы да кабы. Всё так, как оно происходит. Может, морального права следить у меня нет. Зато власть, силы и возможности — есть.
Дезертир всплеснул руками, сдаваясь.
— Плевать. И как тебе удавалось подсматривать за мной? Ты же забрал медальон обратно. — Альдред осёкся, самостоятельно докопавшись до истины. — Чума. Ты…
— Всё верно. Сказать по правде, заразился ты до восхождения на борт «Сирокко». И да, чума — нечто большее, чем просто инфекция, которая меняет людей. Это своего рода метка. Связующее звено между мной — и теми, кому не повезло впустить болезнь в себя.
— Если я правильно понимаю, ты управляешь… людоедами? Всеми разом?
Он покончил с сырным пирогом. Голод никуда не ушёл, так что взялся уплетать суп чашушули. Мясо с углей смиренно дожидалось дегустации.
— Грубо говоря, да. Это куда более сложный процесс, чем может показаться. Не одно и то же с тем, как полководец отдает приказы офицерскому составу, а уже те несут его волю в массу солдат. Нет. Здесь имеют место алгоритмы с перечнем строго обговорённых действий и учётом всех возможных условий.
Архонт отставил приборы, вытянул указательный палец и, ухмыляясь, принялся тыкать им себе в висок.
С таким остервенением, будто вот-вот пробьёт черепушку насквозь.
— Я продумал всё вплоть до мелочей, мой дорогой Альдред. Потому что могу. И поверь, в составленных алгоритмах — от начала и до конца — ни одной ошибки!
Хлебнув супа, Флэй сначала просмаковал его вкус на языке, злобно зыркнул на Ламбезиса и только потом съязвил:
— Неужели?
— Совершенно точно!
— И ты хочешь сказать, что всё, через что я прошёл, — это сугубо твоя злодейская воля? Так, что ли?
Тот прыснул смехом, не веря своим ушам: звучали слова ренегата абсурдно.
— Разумеется, нет! От «Сирокко» и до госпиталя ты прошёл ровно тот путь, который избрал сам. Я не вмешивался. Только смотрел. Ведь ты, что называется, не дошёл до кондиции. Хотя… ещё не вечер. Когда обратишься, ноты пойдут в обратном порядке. И уж тогда-то ты попадёшь под мои алгоритмы. Наравне со всеми.
— Очень мило… — проворчал Альдред.
— Друг мой, — утешал его Актей лукаво. — Не вешай нос. Ты хорошо держался. Для Киафа. И если бы не череда ошибок, ранений и стресса, через который ты прогонял своё тело, продержался бы гораздо дольше. А так — ты лишь ускорил ход заражения.
Флэй отвёл взгляд, глубоко призадумавшись:
«Вот оно что… Ну да, разумеется! Ведь Чёрная Смерть — это не столько физиологическая зараза, сколько завязанная на этой — как её? — лимбической системе. Всё взаимосвязано, всё сплетено незримыми нитями воедино, скроено и повязано. Чума одолевает тело — и одолевает саму душу. Медленно пожирает их. Потому-то в моем случае он только мог следить, что я делаю…»
— Какая рассудительность! Похвально, — отмечал архонт.
Гость выпучил на него глаза, оторопев.
— Ты же в моём Сне, Альдред. Я всё слышу. Всё вижу, — напоминал тот. — И раз уж мы связаны чумой физически, ментально и духовно, мне ничего не стоило взять с собой и тебя. Такова особенность дара, ниспосланного Прародителем. Очень удобно, я считаю. Ты не находишь?
— Не сомневаюсь, — бросил ему Флэй и принялся дохлёбывать суп.
— Что уж тут сказать? — пожимал плечами Ламбезис. — Я просто обязан был приглядеть за тобой, раз уж ты попался в мои сети. А если бы тебе удалось избежать заражения, то я бы сам подкинул тебе этот подарочек… Но всё прошло, как по маслу. Само собой.
— Зачем?! — вспыхнул ренегат, отставив пустую посуду. — В чём твой замысел на меня? Ответь мне, дельмей! Почему ты просто не оставишь меня в покое? Другом тут сидишь, называешь. Хорошо, предположим! Однако в то же самое время ты знаешь, что я заболел, — и что ты сделал? Может, исцелил меня? Ну, например, чтоб показать свои благие намерения? Если бы! Просто подглядывал из-за угла! Так мало того! Сыпал на меня сверху своими тварями. Гонял по всему Городу! И чего ты этим добивался? А?
Шквал вопросов повис в воздухе. Актей чуть томно, неотрывно смотрел в глаза гостю. Казалось, тот его расстроил до глубины души.
Затем архонт взял кубок и осушил его залпом. Охнул. Утёр губы салфеткой. И уже потом наконец-таки собрал мысли воедино. В миг разбил тираду ренегата одним риторическим вопросом, нацеленным на полное обезоруживание:
— Сам-то как думаешь?
Альдред осёкся. Его губы дрожали. Казалось, вот-вот всё разложит по полочкам, и архонт ему поаплодирует за сообразительность. Но нет. Все потуги заговорить обернулись крахом. Он попросту заплутал в трёх соснах.
Видя, что гость замялся, Актей сжалился над ним и пошёл навстречу:
— Давай я проясню тебе картину. Знаю, ты сильно одичал за эти дни. Буквально снизошёл до зверя, загнанного в угол. Раненого, кровожадного, эгоистичного. Я такое видел в Саргузах уже тысячи раз. Тысячи. Поэтому для тебя трудно зреть в корень. Смотри. Уже пятый день, как наступила Седьмая Эпоха. Так?
Скрепя сердце Флэй кивнул.
— Прародитель даровал мне свою силу в первый же день. В первый же! А почему? Как считаешь? Да потому что я сделал для этого всё! Претендента лучше попросту не было. Я остался единственным достойным. И я взял то, что моё по праву.
На это Альдред ничего не ответил. Он просто ждал, когда архонт выложит ему всё на блюдечке с голубой каёмочкой. Тот не возражал и просто продолжал.
— И в то же время ты — остаёшься не у дел. Ты не перешёл черту между простым смертным и избранником Бога. Разве ты не задумывался, как так получается?
— Может, потому что я не Киаф никакой, а ты просто обводишь меня вокруг пальца? — дерзновенно бросил ему предатель.
Ламбезис рассмеялся от всей души.
— Если бы, мой дорогой Альдред! Граст видит тебя насквозь — а значит, вижу и я. Ты Киаф. Более того, наши Боги похожи. Наши Боги одной природы. Просто твой до сих пор не может определиться, чьё тело сообразнее размаху его мощи, широте его… амбиций. Кроме тебя,