от драконьей оспы оправляются не так быстро, — выразил разумное сомнение Айзек.

Симус молча кивнул, соглашаясь с ним. Драконья оспа не относилась к числу тех заболеваний, от которых можно было оправиться в сравнительно короткие сроки. И даже хороший иммунитет, свойственный молодому организму, не мог значительно повлиять на это.

— Доктора из Святого Мунго прислали ему какие-то экспериментальные лекарства, которые ускорили процесс выздоровления, — невозмутимо парировала Гермиона.

— Хорошо, что ему лучше, — ответил Невилл, чем удивил остальных. — Почему вы так смотрите на меня?

— Потому что ты радуешься выздоровлению человека, который издевался над тобой с первого дня в Хогвартсе, — объяснил Айзек за Симуса, который так и продолжил сидеть с ничего не понимающим видом. Как будто весь его мир в одночасье рухнул, придавливая крошечного человека увесистыми обломками.

— Не думаю, что моя жизнь станет хоть чуточку лучше, если я буду радоваться тому, что он слег с тяжелым заболеванием, — смущенно отозвался Невилл, опустив взгляд в тарелку, на стенках которой виднелись размазанные остатки овсяной каши.

Симус уже собирался начать убеждать его в обратном, но тут в разговор вклинилась Гермиона.

— А где Джинни?

— Мы и сами не знаем, — пожал плечами Айзек. — После занятий она все время уходит куда-то и возвращается ближе к комендантскому часу. Может, тренируется перед отборочными в «Холихедских Гарпий». Если мне не изменяет память, то первый этап состоится уже в начале января.

— Возможно, — задумчиво протянула Гермиона, сильно сомневаясь в том, что истинная причина постоянного отсутствия Джинни кроется именно в этом.

— Если вы покончили с завтраком, то самое время выдвигаться на историю магии, — Симус резво поднялся со скамьи, напоследок прихватив с собой еще одну булочку с корицей.

— О, так теперь ты воспылал пламенной любовью к этому предмету? — издевательски хохотнул Айзек, поднимаясь следом.

Гермиона и Невилл последовали их примеру и без возражений отправились на выход, не смея препятствовать неожиданной тяге к знаниям, возникшей у их общего друга.

— Нет, — с отвращением проговорил Симус, будто вместо булочки с корицей в его рту оказалось по меньшей мере тухлое яйцо, — просто я не хочу, чтобы Бинс заставил меня переписывать всю историю волшебного мира от руки. При таком раскладе я точно окочурюсь в его кабинете и, видит Мерлин, буду преследовать вас, нерасторопные мои, в облике приведения до конца жизни.

* * *

Пара по истории магии прошла относительно спокойно. Во всяком случае, большая ее часть. Некоторые студенты, включая Симуса, впали в ступор, когда профессор Бинс за пятнадцать минут до окончания занятия решил порадовать их внеплановой проверочной работой по теме «Общественные движения волшебников, возникшие во второй половине двадцатого века». Вот только никто, кроме него, не счел этот сюрприз приятным.

Покинув кабинет истории магии, ребята отправились на пару по защите от Темных искусств, которая должна была проходить в компании слизеринцев. Те, в свою очередь, уже успели занять один из рядов и сейчас, судя по промелькнувшей в разговоре фамилии Малфой, обсуждали новость о выздоровлении Драко.

— Мне конец, — Симус обреченно уронил голову на руки, сложенные посреди парты. — Он из меня всю душу вытрясет, когда проверит мою работу. Вот скажите, откуда мне знать, в каком году в Министерство магии поступила просьба об отмене рабства домашних эльфов? Я эльфов то за всю жизнь видел раза два.

— В тысяча девятьсот семьдесят третьем, — машинально ответила Гермиона, усаживаясь на место позади Симуса.

— Мерлинова борода, я даже с десятилетием не угадал, — отчаянно простонал Симус, теряя всякую надежду получить за тест хотя бы «удовлетворительно».

Захлопнув за собой дверь, профессор Эддингтон прошел между рядами и остановился возле своего рабочего стола, усаживаясь на его край.

— Добрый день, — поприветствовал он студентов и резко рассек воздух палочкой, вследствие чего лежащие на партах учебники открылись и находящиеся в них страницы принялись перелистываться с бешеной скоростью, в конце концов останавливаясь на нужном параграфе. — Тема нашего сегодняшнего занятия «Невербальная магия».

Неожиданно раздался стук в дверь, и на пороге возник Драко.

— Прошу прощения за опоздание, профессор. Могу ли я войти?

Все чуть ли шеи не посворачивали, стараясь собственными глазами увидеть слизеринца, который в кротчайшие сроки оправился от драконьей оспы и даже сумел избежать неприятных последствий, в числе которых были зеленоватый оттенок кожи и крайне специфический запах.

— Проходите, мистер Малфой, — сдержанно ответил профессор Эддингтон, однако он был ничуть не меньше ошарашен появлением Драко. — Мы только начали.

Драко быстрым шагом проследовал к последней парте ряда, за которым собрались его однокурсники, и, заняв выбранное место, бросил взгляд на Гермиону, которая сидела ровно напротив него.

— Что ж, продолжим, — напомнил о себе профессор Эддингтон, стараясь привлечь внимание студентов, во все глаза смотрящих на Драко. Можно было подумать, что он был затерянным легендарным сокровищем, которое удалось отыскать лишь спустя не одну тысячу лет. — Невербальная магия является весьма непростым делом, поэтому отнюдь не каждому волшебнику удается успешно освоить ее. Однако если вам все же удастся использовать свою силу таким образом, то это станет колоссальным преимуществом в бою.

«Я не думала, что ты планируешь вернуться на занятия уже сегодня», — мысленно произнесла Гермиона, сконцентрировавшись на Драко.

Дабы не привлекать к себе лишнего внимания, она сосредоточила внимательный взгляд на профессоре Эддингтоне, однако совершенно не слышала, о чем тот говорил.

«Не хотел лишать себя возможности с головой окунуться в учебный процесс».

Гермиона не приняла его слова за чистую монету: озвученная причина явно была последней в списке тех, что сподвигли Драко вновь посещать занятия.

«А как на это отреагировала директор МакГонагалл?».

«Сказала, что не считает эту идею разумной, однако не в праве запрещать мне присутствовать на занятиях, если зелья, что я принимаю, на самом деле помогают. Я бы пришел раньше, но она отправила меня к мадам Помфри, чтобы та взяла мою кровь на анализ».

Дафна Гринграсс, сидящая перед Драко, неожиданно повернулась к нему лицом и положила на его парту клочок пергамента, после чего поспешно отвернулась, чтобы не навлечь на себя гнев профессора Эддингтона. Он крайне не любил, когда студенты занимались на его занятиях посторонними делами, никоим образом не относящимися к защите от Темных искусств. В подобных случаях профессор, как правило, выставлял нарушителей за дверь и назначал отработку, которая представляла собой написание непомерного эссе по изучаемой теме.

Драко мельком пробежал взглядом по написанному и, ответив на послание, сложил из пергамента маленького журавлика, который взмыл в воздух и устремился к впереди находящейся парте. Дафна тут же перехватила его, превращая изящное оригами в скомканный лист бумаги.

Гермиона, периферийным зрением наблюдающая