– Нет! – процедил он сквозь зубы, ощущая все нарастающее ментальное давление статусного заклинания «клетки».

– Отказываешься? Но ведь тебе это нравится. Разве я не прав?

— Только не Аса! Только не ее! – архан понимал, что ему не оставляют выбора. Но это же Аса! Человек, поддерживавший его во всем, единственное существо, которому он был небезразличен!

В этом все дело? Куратор прошлым вечером сказал, что он привязался к рабыне. Он не должен был? Но почему он не предупредил заранее!

— Тогда придется тебе помочь, — куратор взял под полный контроль тело Зиргрина.

Парень с отчаянием наблюдал, как его рука берет инструмент, похожий на скальпель, но только не с закругленным кончиком, а наоборот, заостренным. Он беспомощно смотрел, как его собственные руки, которые Аса много раз бинтовала после особенно тяжелых тренировок, делают первый надрез. Очень точный, очень аккуратный. А в ушах стоял умоляющий плач.

Она страдала. Зиргрин давно привык к таким крикам. Они даже доставляли ему удовольствие. Но только не ее крик.

Куратор руками Зиргрина вставил в надрез небольшой артефактный камешек, после чего стал зашивать рану. Артефакт постепенно будет разрастаться в ноге, причиняя муки, несравнимые даже с прижиганием углями. В этом магическом мире уровень умений доставлять боль превосходил самые смелые мечты инквизиции. Закончив с одной ногой, куратор приступил ко второй. Это было только начало. Легкая разминка.

Зиргрин потерял счет времени. Для Асы же каждое мгновение напоминало бесконечность. Они оба страдали. Архан от бессмысленности происходящего и невозможности остановить свои руки. Аса же… Зиргрин против своей воли заливал ей в рот укрепляющие и поддерживающие зелья, после чего продолжал это безумие. Он искал способ сопротивляться. Но нашел его только к тому моменту, когда несчастная рабыня напоминала окровавленный кусок мяса. Она не могла уже даже кричать, ее рот открывался в беззвучном вопле, но голос не звучал.

Все несколько тысяч подконтрольных духов были призваны Зиргрином. Это был невероятный рой. Их нельзя было увидеть и почувствовать обычным разумным, но от их присутствия начинал дрожать воздух. Духи входили в тело архана, объединяясь с его энергоструктурой, заполняя собой его мышцы и органы, забирая на себя контроль. Части души и воли в подконтрольных духах не были связаны с «клеткой». Увы, статусное заклинание оказалось куда сложнее, чем ему казалось. Сопротивляться ему было невероятно сложно. Архана словно разрывало изнутри надвое.

— Что происходит? -- куратор почувствовал неладное и забеспокоился. Он стал оглядываться по сторонам, пытаясь определить источник угрозы.

Наконец, Зиргрину удалось справиться с чужим управлением. Один за другим подконтрольные духи, ограничивавшие его способности, стали освобождать реальные возможности тела. Скальпель, который уже был занесен над раскрытой грудной клеткой Асы, резко изменил свое направление. Куратор, который считал, что полностью разобрался в уровне своего ученика, просто не ожидал от него такой скорости. Да и освобождения от наставнического управления в «клетке» еще не случалось.

Советник успел машинально пригнуться, на одних рефлексах отбить удар, но Зиргрин сделал слишком быстрый шаг, оказавшись позади своего наставника. Слишком быстро рука со скальпелем достигла его горла. Куратор еще успел схватиться за шею, пытаясь пережать хлеставший из сонной артерии поток крови. Вот только следом ему в руку впились острые змеиные клыки. От яда белых арханов не было противоядия. Кроме того, что вырабатывали сами белые арханы.

Куратор замертво рухнул на каменный пол подвала, начав рассыпаться на энергетическую пыль. Зиргрин шлепнулся на колени рядом, все еще не в силах поверить в то, что сделал. Подконтрольные духи едва его не прикончили. Держать в своем теле такое их количество оказалось не только полезно, как фактор противостояния чужому влиянию, но и одновременно разрушительно. В энергетическом видении его внутренние органы и энергетические каналы походили на фарш.

Прокашлявшись кровью, а потом и вырвав ею же, Зиргрин залил в рот сразу несколько «лечилок». С приближением совершеннолетия скорость регенерации его тела увеличивалась, но все же он вряд-ли скоро сможет вернуться к тренировкам. Отлежаться бы пару дней…

Черт, какие тренировки? Он же куратора убил! Что теперь с ним будет? Его убьют?

Не стон, а мучительный хрип вырвался из горла лежавшей на столе рабыни. Вспомнив, что сейчас кое-кому было гораздо хуже, архан, пошатываясь, поднялся с пола. Что будет – то будет, сделанного уже не изменить.

Опираясь на пыточный стол, парень сделал еще один укус. Он ненавидел кусать кого-то. Чувствовал себя собакой. Но сейчас было нужно. Исцеляющих способностей его яда не хватит на то, чтобы вылечить Асу. Это было понятно. Слишком сильно он над ней поиздевался. Но этого хватит, чтобы обезболить. Зиргрин бережно освободил девушку от привязей.

– Сейчас станет легче. Потерпи, сейчас станет легче, – шептал Зиргрин, нежно поправляя слипшиеся от крови волосы своей рабыни.

Девушка издала глухой хрип, силясь что-то сказать. Но понять ее можно было без всяких слов.

Она уже просила об этом. Умоляла. Много, очень много раз. Тогда он не мог исполнить ее просьбу…

– Не проси, – парень нежно провел пальцами по окровавленной щеке Асы. – Не проси смерти. Это будет все равно, что самоубийство. Я сам все сделаю…

Достав из-за пояса с грузами один из метательных кинжалов, который таскал с собой на всякий случай, и на наличие которого куратор закрывал глаза, Зиргрин нацелился на сердце Асы, занес кинжал и замер…

Действительно ли ничего нельзя было сделать? Ее никак не спасти? Рассеянный по тысячам подконтрольных духов разум стал лихорадочно продумывать варианты. Если он будет давать ей свой регенерирующий яд регулярно, то постепенно ее тело сможет восстановиться. Это займет не один месяц, но такое возможно! Даже отрезанные пальцы могут восстановиться. И удаленные жилы. Ему придется какое-то время за ней ухаживать, но ничего. Она за ним столько времени ухаживала, промывала его раны, выслушивала его истории, поддерживала. Наверное, настало его время о ней позаботиться?

Он так задумался, что практически не обратил внимание на касание липких от крови холодных рук. А когда понял, что происходит, то было поздно. Заметив, что архан замер, не решаясь нанести последний удар, Аса положила руки поверх руки Зиргрина. Неизвестно, откуда в ней взялась такая сила. Быть может, на пороге смерти ее организм сжигал последние ресурсы ради возможности получить освобождение от мук. Так или иначе, она резким движением вонзила лезвие себе в грудь.

Архан, который так и не отпустил рукояти, с неверием смотрел на то, как жизнь покидает искалеченное тело. Она не захотела дальше жить. Не захотела после того, что он с ней сделал. У него не было возможности противостоять месту, в котором он оказался, он не мог ничего изменить и хорошо понимал это. Но все равно ощущал вину. А теперь он ощущал ее вдвойне! Нужно было оборвать ее жизнь. Теперь же она совершила самоубийство! Ее ждали кровавые воды Алой Реки.