о своих путешествиях, его жизнь казалась мне такой интересной, такой богатой, не то что моя. А что я? Мой удел – домашние дела, хлопоты, каждый день похож на предыдущий, точно родные братья-близнецы. Нет в моей жизни ничего чудесного и радостного, только одиночество… Поскорее бы Ваня вернулся, я его так жду! Никого у меня, кроме него, нет. Одна на белом свете…

13 сентября, вторник.

Сегодня я чувствовала себя плохо. Дома опять нет еды, денег не хватает. Хлеб, который я ела утром, похоже, испортился. Я почувствовала себя нездоровой, не могла подняться с кровати. Меня тошнило, а сил не было даже позвать соседку.

Когда же вернется Ваня? Мне кажется, я долго не протяну. Ощущение, что моя смерть совсем близка, вчера мне тоже нездоровилось. Надо показаться врачу, хотя нет, я сама себе придумываю болезни, потому что скучаю по мужу. Попробую почитать книгу…

Нет, зря я учебу бросила, у меня была бы работа, а так мы живем лишь на деньги, которые получает муж, а платят ему немного. Вернулась бы на завод, но зрение не позволяет, а там детальки махонькие. Врачи советуют инвалидность оформлять, да я не хочу – что ж я, старушка, что ли, с инвалидностью-то? Пока терплю. Ванечка мне писал, что сейчас нам придется жить скромнее, хотя куда там, мы и так себе лишнего не позволяем. Обещает скоро вернуться, а я все жду и жду его. Ведь он так близко, не в другом городе даже! Если бы я знала, где находится их лагерь, то поехала бы туда, он же мне предлагал, а я испугалась, что не выдержу полевых условий. В следующий раз непременно соглашусь.

15 сентября, четверг.

Вчера ничего не писала, потому что мне стало еще хуже. Зато сегодня я поняла причину своего недомогания. Думаю, Ваня обрадуется, он ведь так этого хотел… Если у меня родится девочка, я назову ее Анной, мне всегда нравилось это имя. А если будет мальчик… Впрочем, не знаю, пускай Ваня придумает имя! Не терпится сообщить ему эту радостную новость!

20 сентября, вторник.

Вчера поздно вечером приехал муж. Он закончил свои раскопки и сказал, что теперь мы выберемся из нищеты и не будем бедствовать. Я не понимаю, о чем он. Муж таинственно молчит, а я мучаюсь от неизвестности. Я сказала ему про то, что у него скоро родится сын или дочь, и он пришел в восторг. Сказал, что со временем я все узнаю, но пока он должен хранить тайну.

22 сентября, четверг.

Все складывается очень плохо. Ваня постоянно хмурый, он словно думает о чем-то, но все время молчит.

Вчера мы впервые поссорились. Я поняла, что он не любит ни меня, ни нашего будущего ребенка. Но кому я нужна в положении, если уйду от него? Родных у меня нет, идти некуда. Но я не хочу, чтобы Иван жил со мной лишь из-за того, что я беременна. Если у него есть другая, пускай идет к ней, мне жалость не нужна! Сегодня я об этом ему скажу. Пускай уходит. И одна проживу.

25 сентября, воскресенье.

Я не могу найти себе места от тревоги и беспокойства. Я знаю теперь страшную тайну своего мужа, уговариваю его рассказать все… Но он не хочет, потому что мы нуждаемся в деньгах, он хочет обеспечить меня и нашего ребенка. Но мне не нужны нечестные деньги! Я не хочу, наверное, я сама все расскажу… Только что тогда будет?

Нет, нельзя никому рассказывать, иначе Ваня пропадет. Но что, что мне делать? Теперь я боюсь и за мужа, и за себя, и за нашего ребенка. Иван пока ничего не предпринимает, он думает, что теперь делать, чтобы никто ничего про него не подумал и не сказал. Он заставил меня поклясться, что я его не выдам, и мне пришлось это сделать. Теперь мы с ним навечно связаны, только не узами брака и любви, а страшной тайной, которая когда-нибудь раскроется…

29 сентября, четверг.

Он рассказал мне, где покоится его находка. Я видела ее своими глазами. Даже не представляю, как он незаметно унес кубок с собой, ведь он тяжелый и не такой незаметный, как какая-нибудь брошка.

Ваня сказал, что кубок царицы Артаксии он нашел на месте ее могилы, где раньше пролегало русло Шелони. Но со временем река высохла, и теперь там можно проводить раскопки. Иван и группа других археологов исследовали территорию, и муж заблудился в лесу близ русла. Он искал дорогу обратно, но понял, что его не найдут.

Был вечер, и он развел костер в лесу, чтобы отпугнуть диких зверей. Муж не спал, утром он снова отправился на поиски лагеря и неожиданно нашел странное место посреди леса. Вроде вырытый туннель, который со временем завалило, и теперь там растет трава и бурьян. Иван стал разрывать туннель, было чем – свои инструменты он с собой таскал. Там он и нашел могилу, в которой лежал кубок и еще серебряная чаша. Чашу он потом отдал как археологическую находку, а вот кубок взял себе.

Когда Ваня выбрался из леса, он показал серебряную чашу своим товарищам, указал неверное место, где отыскал ее. Другие археологи провели раскопки на том месте, показанном Иваном, нашли какие-то мелочи – древние металлические украшения, оружие, черепки глиняной посуды, но ничего особо редкого не увидели.

Иван сказал мне, что хочет спрятать кубок в надежном месте, указал, где он будет находиться, сказал: «Я люблю тебя, как и в тот день, когда мы с тобой впервые встретились. И ты сама догадаешься, как найти», но я боюсь даже думать об этом, так как обещала никому не говорить. Даже бумаге не доверю секрета своего мужа…

Ваня рассказал, что еще они нашли где-то недалеко от русла кладбище, удивительно, что местонахождение русла никто еще не обнаружил. Муж считает это редкой удачей. Самое старое кладбище, по его мнению, самое лучшее место для клада.

Иван завтра едет в Северную столицу и там собирается спрятать свою находку.

3 октября.

Сегодня я получила письмо от Ивана. Он сказал, что все пропало – кто-то из его товарищей-археологов что-то видел, догадался, что часть клада исчезла, и рассказал об этом начальству. Теперь мужу грозит тюрьма. Его арестовали. Он успел спрятать кубок, но говорить о местонахождении клада отказался. Он написал, что всегда со мной и с нашим ребенком, просил ждать его…

Лучше бы он во всем признался и отдал этот проклятый кубок. Все