Дьяк поднялся по ступеням на помост и, повернувшись к трону спиной, остановился, глядя в просвет двери. Там пестрела и волновалась толпа, ожидавшая, когда Железный Герцог выйдет из храма королем.

На несколько секунд в храме воцарилась мертвая тишина, а затем с хоров грянула торжественная музыка, и к помосту подошли два жреца в золотых мантиях. Они показали Дьяку ритуальные кинжалы-крисы, которыми предстояло совершить жертвоприношения в честь нового короля. Железный Герцог кивнул, давая понять, что убедился в их подлинности, и священники вернулись к алтарю.

Два первых советника вошли в храм, неся перед собой на синих подушках золотой скипетр и полуторный меч. Оба предмета были украшены бриллиантами чистой воды, рубинами и сапфирами. Под звуки музыки вельможи поднялись на помост и вручили эти символы власти Дьяку. За ними появились лорд – хранитель государственной печати и лорд – хранитель регалий. Они поднесли будущему королю Свод законов в железном переплете и государственную печать. Оба предмета были возложены на помосте возле ног Дьяка. Как только они удалились, музыка резко оборвалась и наступила тишина. Настало время произнести клятву верности Малдонии.

Дьяк обвел глазами собравшихся. Отовсюду на него смотрели полные ожидания глаза. Почти все они светились счастьем, и лишь некоторые – озабоченностью. Дьяк понимал ее причину. Что принесет новый король? Какие будут при нем порядки? Придется ли чем-то пожертвовать ради того, чтобы чувствовать себя в безопасности? Нападение на Железного Герцога спровоцировало всплеск этих вопросов, и теперь люди задумались, долго ли он протянет на троне и кто может взойти на него вместо герцога.

Свою речь Дьяк составил еще три дня назад и отрепетировал. Он заговорил, и его голос разнесся по храму. Благодаря прекрасной акустике его было слышно даже в самых дальних концах. Дьяк говорил о победах, свободе, будущих блестящих завоеваниях, о величии Малдонии и личном богатстве каждого. Постепенно люди забыли, что он едва не погиб на площади. Они слушали его, жадно ловя каждое слово, не в силах противиться обаянию его голоса. Умело пользуясь интонациями и паузами, управляя эмоциями слушателей, Дьяк заставлял их верить ему. Когда он закончил, то в обращенных к нему глазах не было сомнений и тревог, в них были только надежда и бесконечная преданность.

Появился Верховный Жрец, облаченный в роскошную мантию. На голове у него была высокая золотая шапка, украшенная самоцветами. Его сопровождали два законника в черных мантиях. Верховный Жрец нес подушку с короной. Когда он поднялся на помост и встал справа от Дьяка, герцог почувствовал, как священник напряжен. Нет, это неверное слово. Его буквально колотило от страха. Это выдало жреца с головой.

– Ормак! – едва слышно проговорил Дьяк, глядя на священника. – Ты просчитался!

Верховный Жрец вздрогнул, как от удара кнутом. Его лицо было бледно, щека слегка подергивалась. Наверное, он боялся, что его ожидает нечто худшее, чем смерть. Интересно, какие муки он вообразил для себя?

– Ты поблагодаришь богов за то, что они отвели от меня стрелу, – приказал Дьяк, отворачиваясь, – и молись, чтобы твой голос не сорвался.

Несколько секунд священник не мог произнести ни слова, а затем заговорил:

– Возлюбленные братья и сестры! Сегодня великий день: мы стали свидетелями чуда, которое явили нам великие боги. Они отвели смерть от нашего короля! Он избран! – При этих словах Великий Жрец поднял подушку с короной, и драгоценные камни засияли многоцветной радугой.

– Избран! – дружно взревели зрители в храме.

Священник передал подушку законникам и взял с нее корону. Все стихло в ожидании великого момента. Великий Жрец поднял корону над головой Дьяка. Для этого он встал на маленькое возвышение, специально устроенное в помосте: герцог был намного выше священника.

С хоров грянуло торжественное пение, под которое Великий Жрец возложил корону на голову Дьяка.

– За здравствует король! – воскликнул священник.

– За здравствует король! – подхватили присутствующие в зале.

– За здравствует король! – раздался крик на крыльце храма.

– За здравствует король! – взорвалась толпа на площади.

Под восторженный рев своих подданных Дьяк сел на трон.

* * *

– Повелитель, мы не смогли проникнуть в башню, которую вы указали, – капитан гвардейцев, отправленных Риаллеем Турваром поймать убийцу, стоял, припав на одно колено. – Дверь была замурована. Это здание давно не используется. Но мы осмотрели остальные здания, опросили людей. Никто не видел стрелка, и нам не удалось обнаружить никаких следов…

– Сломайте кладку и все осмотрите, – перебил капитана Дьяк. – Я уверен, что убийца был в той башне.

– Слушаюсь, Ваше Величество, – гвардеец поклонился.

– Исполняй.

Как только солдат вышел, в аудиенц-зал заглянул Диодор.

– Великий Жрец ждет, – проговорил он.

– Он один? – спросил Дьяк.

– С ним два храмовника. Я отправил их в комнату ожидания.

– Хорошо. Пусть войдет.

Диодор скрылся, а через несколько секунд в зал вошел Великий Жрец. Он был в коричневой мантии, символизировавшей смирение. Однако на груди блестел массивный медальон – священник хотел напомнить о своем высоком статусе, видимо, надеясь, что это поможет ему сохранить жизнь.

Жрец остановился в пяти шагах от короля и поклонился.

– Я уверен, это твоих рук дело, – сказал Дьяк, пристально глядя на него.

– О чем Ваше Величество говорит? – промолвил священник. Его голос почти не дрожал – сказывалось хорошее самообладание.

– Нет нужды притворяться. Я знаю, что ты нанял убийцу.

Жрец поднял на короля глаза.

– Клянусь Вашему Величеству, что… – заговорил он, но Дьяк жестом велел ему замолчать.

– Я не собираюсь убивать тебя прямо сейчас, – сказал он холодно. – Я предоставлю тебе рассрочку. У тебя будет возможность искупить свою вину.

– Но, повелитель, я не виновен. – В голосе священника прозвучало любопытство и облегчение.

Дьяк мысленно усмехнулся.

– Твое преступление считается доказанным, – сказал он вслух. – Нет необходимости отрицать его.

– Как же я могу заслужить прощение за то, чего не совершал? – проговорил жрец, покорно склонившись.

Дьяк решил проигнорировать последнюю часть фразы. Если священник желает упорствовать – это его дело. В конце концов, Дьяк и ожидал, что он во всем сознается.

– Не прощение, – поправил он жреца, – а отсрочку казни. Пока ты будешь хорошо служить, ты будешь жить. Но ни минутой дольше.

– Я понял, Ваше Величество, – сказал священник. – Благодарю за великую милость.

– Ступай. И помни, что я могу уничтожить тебя в любой момент.