Но столь разнящееся отношение к нему весьма негативно сказывалось на душевном состоянии Рудольфа Дизеля. Вместо когда-то спокойного и уравновешенного человека теперь перед соотечественниками изобретатель предстал измученной, нервной и подозрительной особой. В конце концов жена чуть ли не силой отвела его к психиатру…

В первом десятилетии минувшего столетия немецкие угольные бароны готовятся нанести по изобретателю и его двигателям уничтожающий удар. Ведь у них оказалось очень мощное оружие – цены на энергоносители. В течение того периода, когда изобретение Дизеля завоевало мир, нефть стала дороже почти в два раза, а уголь – национальное богатство Германии, терял свои позиции. Обвинителем же должен был выступить один профессор, который щедро спонсировался определенной группой богатых предпринимателей. И сделать он это должен был в своей книге, готовящейся к изданию. Об этом под большим секретом поведал Дизелю знакомый, работавший в издательстве, которое готовило книгу к изданию.

А поскольку Дизель был человеком науки, он не умел по-настоящему воевать на экономических, финансовых и прочих баррикадах. И прекрасно осознавал, что ему не удастся выиграть это сражение, что приведет к краху не только его карьеру, но и дело всей жизни.

Но у Дизеля появилась еще одна серьезная проблема: он потерял свое многомиллионное состояние. Причиной же этого стали неоправданные коммерческие риски, а также экономический кризис. На те же деньги, которые остались от его миллионов, Рудольф вместе с супругой совершал поездки по разным странам, навещая старых друзей и знакомых, которые впоследствии отмечали, что их общение сводилось к благодарности за все и прощанию…

А в сентябре 1913 года Дизеля пригласили в Англию, чтобы он присутствовал на торжественном открытии нового завода одной из британских компаний, которая производила его двигатели. И он стал готовиться к поездке…

Начал же он с того, что пригласил старшего сына приехать в гости. В доме словно бы случайно показывал, где что находится. А позже Рудольф вручил супруге дипломат, при этом запретив открывать его до начала октября. Впоследствии она обнаружила в нем двадцать тысяч марок…

Итак, 29 сентября 1913 года Дизель прибыл в Антверпен и взошел на палубу парохода «Дрезден», который направлялся в английский порт Харвич. Правда, до сих пор отсутствуют надежные доказательства того, что именно Дизель, а не кто-то иной, похожий на него, поднялся на «Дрезден». Ведь имени изобретателя в списках пассажиров не оказалось. Таким образом, версия, что это был все же Рудольф, опирается лишь на показания инженеров Георга Грейса и Альфреда Люкмана, направлявшихся в Англию вместе с Дизелем, а также – на сведения, полученные от стюарда.

Грейс и Люкман рассказали, что, когда корабль вышел в открытое море, Дизель предложил им погулять на палубе, а затем все трое спустились в кают-компанию поужинать. Наконец примерно в 22 часа Дизель раскланялся с коллегами и отправился в свою каюту. Перед тем как войти в нее, он попросил стюарда разбудить его в четверть седьмого утра. Больше Рудольфа никто не видел. А утром, когда его отсутствие встревожило компаньонов, была взломана дверь в каюту. Оказалось, что на постели лежала пижама, а на стене рядом с кроватью висели заведенные часы. Был закрыт и иллюминатор. И это значило, что предположение следствия о самоубийстве Дизеля было далеко не безупречным. Например, как Рудольф, выбираясь из каюты через иллюминатор, смог закрыть его за собой, причем изнутри?

Существовали и другие версии. Например, что Дизель ночью вышел на палубу, встал у борта… и вдруг у него случился сердечный приступ. Вот он и свалился в море. В пользу этого предположения свидетельствовал тот факт, что плащ и шляпу Рудольфа утром обнаружили именно на палубе. Но поскольку высота бортов равнялась примерно полутора метрам, Дизель вряд ли во время приступа свалился бы за борт. К тому же и родственники, и друзья, и личный врач изобретателя заявили, что проблем с сердцем у него не было.

Циркулировала и такая версия, что Дизеля могли убить фирмы, которые производили бензиновые двигатели. Или же смерть изобретателя могли организовать спецслужбы Германии, которые не желали, чтобы накануне возможной войны британцы модернизировали флот. Но кто же в таком случае убил Дизеля? Сказать сложно. К тому же и тело изобретателя так и не нашли.

И все же если внимательно проанализировать ряд деталей этой истории, то оказывается, что исчезновение Дизеля в первую очередь было выгодно… ему самому. А значит, великий изобретатель вполне мог инсценировать собственное исчезновение.

Какие же факты могут свидетельствовать в пользу этой версии? Например, в каюте ученого не нашли ни одного предмета, принадлежащего Рудольфу Дизелю: в частности, ни документов, ни бумажника. А обнаруженные часы были без имени владельца, плащ и шляпа – тоже. Принадлежность же их Дизелю подтвердили Грейс и Люкман. Но их свидетельства не очень убедительны. Кстати, после того как Рудольф исчез, его семья неожиданно справилась с финансовыми проблемами и вернула долги. Но откуда вдруг появились средства у семьи, потерявшей кормильца?

Но если согласиться с версией инсценировки, то для всех нестыковок имеются объяснения. Во-первых, Дизель мог распустить слухи о своей поездке в Англию. Во-вторых, проинструктировать двух своих знакомых, как себя необходимо вести. В-третьих, они подкупили стюарда. Он-то и оставил на палубе шляпу и плащ, а потом заявил об исчезновении пассажира. А затем под чужим именем изобретатель уехал в какую-нибудь страну, где и устроился инженером на одном из своих предприятий.

Похищение Этторе Майораны

В 1938 году таинственным образом пропал итальянский физик-теоретик Этторе Майорана. Вечером 23 марта он снял со счёта все сбережения и сел на паром, который отправлялся из Неаполя в Палермо. Однако на материке он так и не появился. А спустя два дня он письмом уведомил директора Университета Неаполя о «решении, которое стало… неизбежным», и извинился за неожиданное исчезновение.

Затем, спустя недолгое время, после письма директору Майорана отправил коллеге телеграмму, в которой просил не обращать внимания на письмо. В записке от 26 марта он уточнял: «Море не приняло меня, и завтра я вернусь <…> Тем не менее я решил прекратить преподавательскую работу».

Позже он написал своей семье: «У меня только одно желание: не надевайте чёрный цвет. Если вы очень этого хотите, делайте как знаете, но носите траур не более трёх дней. После поминайте меня, если сможете, в ваших сердцах и простите меня».

И многие годы это письмо являлось подтверждением версии о самоубийстве. Но потом появилось ещё одно послание, которое в течение долгих лет было ключевым в гипотезе об убийстве. Оно было отправлено