Ратцингеру не нужно было уточнять, что имел в виду культист. Братство Сынов Сета – так они себя величали, помимо всего прочего.

А тем временем сеттит продолжал:

– Мы тщательно храним веру в нашего Повелителя. И чтим традиции наших предков. Желающему стать нашим братом нужно пройти нелегкие испытания и сделать это искренне, отдавшись делу всей душой. Мы не потерпим лжеца и перебежчика в наших рядах, поскольку он ставит под угрозу всю нашу организацию. К тому же тебе придется отринуть собственное прошлое, забыть даже свое имя и предков, чтобы полностью посвятить себя служению Повелителю. И боюсь, тебе это не удастся. Ты провалишь любое испытание…

– Почему вы так думаете? Для того и нужны испытания, чтобы проверять потенциальных соискателей, разве нет?

Сеттит помолчал, не сводя с Ратцингера горящих злобой глаз.

– Ты не понимаешь меня. Тебя никогда не пустят в наши ряды. Ты работал на наших заклятых врагов, вполне искренне помогая им. Есть вещи, которые нельзя прощать…

– Какие же, например?

В коридоре послышались шаги, и Ратцингер стиснул зубы, замерев в своей унизительной позе. Он понимал, что нужно бы метнуться обратно в свою камеру, заслонить отверстие хоть чем-то, притвориться, что просто лежишь и ждешь своего часа. Но по непонятной причине все его тело было сковано и не слушалось. Он весь обратился в слух.

Шаги звучали уверенно и ритмично, но, кому они принадлежали, Ратцингер определить не мог. Они замерли напротив его камеры, отчего немец весь сжался. Затем раздался звук отпираемой двери.

Но вовсе не его.

Таинственный человек отпер дверь напротив. Спустя пару минут там послышалась какая-то возня, и Ратцингер отчетливо услышал звук движения камня о камень. Как будто друг об дружку недолго терлись жернова. Затем вновь раздались шаги, но уже совершенно другие. Они звучали реже, как будто их обладатель был выше ростом.

Незнакомец надел ходули?

Когда раздались еще и прежние шаги, то Ратцингер с досадой поругал себя за нелепое предположение. Теперь людей в проходе было двое, при этом второго вывели из камеры напротив, хотя в ней изначально никого не было. Как тогда там оказался человек?

Оба незнакомца двинулись влево от камеры Ратцингера, миновали камеру сеттита, а вскоре их шаги и вовсе затихли. Культист проводил их взглядом, словно видел сквозь стену. Затем обернулся к Ратцингеру и широко улыбнулся.

– Кажется, скоро начнется концерт.

* * *

В подземном тоннеле Маргарита Романова повисла в воздухе, крепко вцепившись в руку Александра Ковальского. Рука громилы федерала второй раз за день сомкнулась на её запястье, больно сдавив кожу. От неожиданности Ковальский потерял равновесие и сам рухнул на край дыры в полу. Он закричал от ужаса, но его вовремя ухватили за ноги двое спецназовцев.

Марго задыхалась, чувствуя, что под ногами больше нет опоры. А слева её уже заливало слепящем светом фар поезда метро. Машинист заметил человека и истошно сигналил, не в силах остановить машину. Даже если бы он смог ударить по тормозам, поезд несся на такой скорости, что у него не было никаких шансов затормозить вовремя.

Не в силах хоть что-то сделать, Марго сжалась всем телом, готовясь к удару чудовищной силы, и истошно завопила.

– Парни, тяните, мать вашу!!!! – рявкнул над её головой Ковальский.

Две сильные пары рук ухватили федерала за ноги и рванули на себя.

Поезд был так близко, что Марго даже смогла разглядеть лицо машиниста, несмотря на слепящий свет фар. На нём застыло выражение ужаса.

В следующую секунду очередной сильный рывок утянул девушку вверх, сместив с линии удара. Марго все еще висела в воздухе, но уже вне досягаемости поезда. Состав пронесся под ней, она зацепила крышу каблуком правой туфли, который тут же отломился и, весело побрякивая по проносящимся мимо вагонам, укатился в темноту.

Третьим мощным усилием бойцы втащили девушку обратно в тоннель. Повалившись на земляной пол, она обессиленно выдохнула, подняв облако пыли. Рядом пыхтел и матерился Ковальский. Спустя минуту федерал грузно поднялся, отряхнулся, как мог, и положил руки ей на плечи.

– С тобой все в порядке? Марго?

– Да, я цела.

Она неуклюже поднялась на ноги. Бросила взгляд на дыру в полу, в которой мелькнул крайний вагон пронесшегося мимо и едва не убившего её поезда.

Марго вспомнилась пирамидальная крыша склепа на Ваганьковском кладбище, который и привел их в итоге сюда. Ведь он тоже был бы её надгробием. Затем в памяти всплыли образы из её снов. Неужто именно его она видела весь этот день? Черная пирамида из сновидений казалась ей гигантским монументальным строением и ничем не напоминала это жалкое мелкое подражание. Хотя аллюзия прослеживалась довольно четко.

Что все это значит? Может, она сходит с ума? На её долю выпало достаточно стресса, чтобы поехать крышей, это точно.

– Нам надо идти, – вернул её обратно в реальность Ковальский, слегка подталкивая в спину, чтобы она шла вместе с мужчинами.

– Да, простите.

Марго утерлась тыльной стороной ладони и тут же пожалела об этом. Едкая земляная пыль попала в ноздри, заставив пару раз чихнуть, а грязь размазалась по лицу. Девушка решила не думать о том, каким чумазым страшилищем сейчас выглядит, хотя Ковальский в этом плане выглядел немногим лучше неё.

Все четверо бросились бежать дальше по тоннелю, который продолжал трансформироваться, подстраиваясь под окружающую его местность. Через десять минут такой пробежки, несмотря на усталость и сбивчивое дыхание в затхлом воздухе тоннеля, они наткнулись на развилку. Тоннель слева отходил от исходного под острым углом назад и в сторону, а правый проход лишь слегка отклонялся от курса первого. Словно левый тоннель вливался в правый.

– И куда нам теперь, черт возьми? – прорычал один из спецназовцев.

Ковальский жестом приказал им замереть на месте и направил фонарь на следы в пыли. В тусклом свете они напоминали отпечатки лап какого-нибудь инопланетного чудовища. Одиночные следы, которые надоумили их сдвинуть алтарь в подземном святилище, сворачивали в правый тоннель, в то время как из левого тоннеля вела неясная мешанина следов разных размеров.

Направив фонарь в левый проход, Ковальский сказал:

– Кажется, я знаю, куда ведет это ответвление. Этих людей провели здесь относительно недавно и в большом количестве.

– Триумф-Палас, – догадалась Марго. – Это следы эвакуации большей части сеттитов. Туда нет смысла идти, так как выход будет перегорожен завалами.

– Именно. И мы знаем, куда они идут. Их вывели через храм в склепе. А вот эта пара следов, – федерал повернулся направо. – Один из них отбился от остальных. Возможно, отправился в запасное убежище. Сообщить, что основное пало и нужно принимать гостей.

– Тогда мы их выкурим оттуда, – решительно произнес один из бойцов.