Она не испытывала особого желания разглядывать фамильные драгоценности Стэндертонов и даже не подозревала, что они существуют, но решила, что уклоняться от предложения невежливо. Генерал повел ее в библиотеку, Джек Франкфорт последовал за ними.

– Вот здесь они лежат, – указал Стэндертон на новенький сейф. – Мое недавнее приобретение. Я купил эту вещь у человека, который требовал за нее шестьдесят фунтов. Проклятый мошенник! Я его пристыдил, и он уступил за тридцать. Как вам нравится сейф?

– Очень красивый, – ответил Джек, опасаясь, что старик обидится, если не похвалят его покупку.

Генерал грозно взглянул на него и воскликнул:

– Красивый?! Так, по-вашему, я гонюсь за красотой?

Он извлек из кармана связку ключей, отпер дверцу и внутренние отделения и вынул большой футляр.

– Это они, – горделиво произнес он; впрочем, и было чем гордиться.

С чисто женским любопытством воззрилась Эдит на сверкавшие разноцветными огнями камни в старомодной оправе, придававшей им еще большую прелесть.

Даже Джек Франкфорт, не испытывавший интереса к драгоценностям, проникся великолепием этой коллекции.

– Право, сэр, – сказал он, – эти сокровища должны стоить не менее ста тысяч фунтов.

– Больше, – возразил генерал, – вот в этом отделении я храню жемчуг. – Он вытащил жемчужное ожерелье. – Здесь одного только жемчуга на двести тысяч фунтов.

– И все это лежит в сейфе за тридцать фунтов, – неосторожно заметил адвокат.

Старик тут же набросился на него.

– В сейфе, который стоит шестьдесят фунтов, – поправил он. – Разве я не сообщил вам об этом? – Он положил драгоценности внутрь и добавил: – Шестьдесят фунтов захотел лондонский торгаш. Явился в сюртуке, лаковых башмаках и цилиндре. Черт знает что воображают о себе эти люди! Ей-богу, по внешнему облику его легко было принять за джентльмена, но меня-то не проведешь.

Джек внимательно осмотрел сейф и произнес:

– Я никак не пойму, каким образом он продал эту вещь за столь баснословно низкую цену. Такому сейфу цена двести фунтов.

– Что? – вскинул глаза изумленный старик.

– Именно так, – кивнул Джек. – Я вспомнил, что у нас в конторе стоит примерно такой же сейф, и мы заплатили за него двести двадцать фунтов.

– А он запросил только шестьдесят.

– Вот это и странно. Можно мне ознакомиться с внутренним устройством?

Генерал снова отпер дверцу, и Джек осмотрел механизм. Сейф был абсолютно новым.

– Я теряюсь в догадках, – вздохнул адвокат. – Подобная вещь стоит гораздо дороже шестидесяти фунтов. Как только вам удалось еще и сторговаться в полцены?!

– Потому что у меня на плечах голова, а не тыква, – самодовольно заявил генерал. – Мне палец в рот не клади. Кстати, нынче вечером я ожидаю гостя – врача из Йоркшира по фамилии Кассилис. Вы не знакомы с ним?

Джек ответил отрицательно, а Эдит задумалась и сказала:

– Да, мы общались.

– Он изрядный болван! – воскликнул генерал, привычно классифицируя людей на две категории.

– Я слышала, – мягко промолвила Эдит, – что вы делите всех окружающих на дураков и мошенников. А я, по-вашему, кто?

Старик насупился.

– Похоже, для вас придется учредить третью категорию, – ухмыльнулся он, – хотя большинство женщин – круглые дуры.

– Правда? – улыбнулась Эдит.

– Конечно, – подтвердил генерал. – Если бы они не были такими, разве я остался бы холостяком? Джилберт тоже знаком с доктором?

– Кажется, нет, – покачала головой Эдит. – Однажды они должны были встретиться у нас на званом обеде, но Джилберту что-то помешало остаться.

– По-моему, он знает Кассилиса, – усомнился генерал. – Я неоднократно беседовал о нем с племянником. Выходит, он никогда не рассказывал вам об этом враче?

– Нет, ни разу.

– Неблагодарный черт! – неизвестно почему проворчал старик.

В это мгновение в комнату вошел лакей и подал Стэндертону какую-то депешу.

– Что тут такое? – пробурчал тот и нацепил на нос пенсне.

– Телеграмма, сэр, – ответил слуга.

– Осел! – выругался старик. – Я вижу, что телеграмма, а не сэндвич. Когда она прибыла?

– Несколько минут назад, сэр.

– Кто ее доставил?

– Почтальон, сэр, – произнес невозмутимый лакей.

– Почему ты сразу не доложил мне? – продолжал капризничать сэр Джон, и Эдит с трудом сдерживала смех.

Стэндертон медленно распечатал листок, взглянул на него и протянул Эдит с вопросом:

– Как прикажете это понимать?

Эдит прочла короткий текст:

Генерал вторично пробежался по скупым строчкам и, несмотря на свои эксцентричные замашки, повел себя как умный и толковый человек.

– Надо узнать, где мой племянник, – рассудительно произнес он, – и кто послал эту депешу.

Он внимательно осмотрел бланк. Телеграмму подали в Лондоне в половине седьмого пополудни.

Генерал обедал поздно – лишь в полдевятого удар гонга известил Эдит о том, что пора к столу. Она сильно встревожилась, поскольку не могла понять, откуда взялась телеграмма Джилберта. Если бы она знала о случившемся в тот день, то удивилась бы не просьбе убрать из сейфа драгоценности, а тому, что телеграмма вообще была отправлена.

Генерал принял известие всерьез, но не настолько, чтобы изъять сокровища из сейфа. Он ограничился тем, что убедился в их сохранности, а затем вызвал в библиотеку, где стоял сейф, лакея и строго-настрого приказал ему не покидать помещения.

В столовой Эдит встретилась с гостем, доктором Кассилисом.

– Как поживаете? – спросила она. – Надеюсь, вы помните, что я имела удовольствие недавно познакомиться с вами в доме моей матери?

– Разумеется, я сразу узнал вас, – ответил доктор. – Разве забудешь такую красавицу?!

Он казался очень рассеянным: его мысли явно были чем-то заняты, поэтому он не особенно внимательно слушал собеседников.

– Ваша мать – прелестная женщина, достойная внимания, – произнес он с отсутствующим взглядом.

Обед прошел довольно натянуто из-за нервозности хозяина. Трижды в течение трапезы он посылал слуг в библиотеку – как он выразился, проверять посты.

– Не знаю, что и думать об этой истории, – сетовал он. – Что, если Джилберт дурачит меня? Он не проявлял в последнее время склонности к мистификациям? – обратился генерал к Эдит.