Тамара отвела глаза. Глеб все-таки не дурак, сразу началотвлекать внимание. Знает, что при имени «Вова» каждый сразу вспоминает, какэтот самый Вова принародно, в телевизионной прямой передаче, выплеснул ему вфизиономию какой-то фруктовый сок. Глеб не замедлил облить его тоже, но в егостакане была всего лишь минералка, а потому Вова только освежился в жаркойбаталии…

История их конфликтов восходила ко времени плаванияпрезидента по Волге – во соблюдение, так сказать, царских традиций. Следомтащился корабль Вовы, который ни за что не желал отставать ни от царя, ни отпрезидента. Не желая встречаться со своим крикливым оппонентом (в те годы Воваеще громогласно изображал оппозиционера), кремлевский гость попросил мэраНижнего, по-собачьи преданного ему (мэром тогда был Чужанин), придержать Вовулюбым способом. И в Горьковском водохранилище вдруг упал уровень воды –настолько, что Вовин лайнер плюхнулся на мель и сидел там, пока президент несплавился из Нижнего вниз по матушке по Волге.

Тамара отлично помнила эту историю. Тогда она постоянно быларядом с Глебом и не сомневалась, что так будет всегда.

Какая глупость! Почему она решила, что наркотик власти неопьянит его настолько, что он не начнет забывать, кому и чем обязан, не начнетпредавать старых друзей? А ведь это она его сделала, она: своими руками, своимирепортажами, своей настырностью и своей внешностью, в конце концов! Нет, всамом деле: стоило самой популярной в Нижнем телеведущей, красавице ТамареШестаковой выйти в эфир и начать рассказывать, какого потрясающего политикародила земля нижегородская, как люди в своих квартирах начинали ножкамиперебирать, так им не терпелось поскорее побежать на избирательные участки ивыбрать Глеба Чужанина кем угодно: мэром, губернатором, президентом, в конце концов…

Отношения между ними дали трещину, когда начала бунтоватьИраида. Пожалуй, Тамара была единственной женщиной в чужанинском окружении, ккоторой его жена с первой встречи и затем многие годы, до самого отъезда вМоскву, сохраняла полнокровную, неукротимую ревность. Наверное, оттого, что онибыли ровесницами, обе высокие, худощавые, кареглазые брюнетки, а именно этоттип яркой, уверенной в себе женщины «элегантного возраста» неотразимо привлекалЧужанина с юности и по сей день. Не аспиранточки из НИРФИ, которые когда-тосохли по нему, не долгоногие, алчные дурочки с подиума, нет – хотя при случаеон и с такими был, как пионер, всегда готов потрахаться на халяву. И никакимисилами нельзя было убедить Ираиду, что процент любви в равновесном соотношениичувств между Чужаниным и Тамарой всегда был равен нулю. И хотя Чужанин не разпо-мужски засматривался на высоко оголенные ноги и сухую, породистую статькрасавицы Тамары, ее прищуренные глаза выражали только деловой интерес. Емунужна была ее неутомимая преданность и умение делать из робкого, потногоправозащитника героя нашего времени. Ей нужна была человеческая глина, чтобывылепить из нее героя, возвысить его, а заодно и самой возвыситься рядом с ним.Чужанин был ноу-хау Тамары, она первая его заприметила…

Ну ладно, хватит причитать по поводу человеческойнеблагодарности. Предположим, ночная кукушка перекуковала, Ираидка убедилаГлеба, что он и сам с усам. Он уехал в Москву, не оглянувшись. Но теперь-то ондолжен понять свою ошибку! Почему он никак не желает уразуметь, что Тамараопять способна возродить его из пепла, если он сам не Феникс?! Почему ведетсебя как дурак?

– Мне не нравится твой крем, потому что у тебя от негоблестит лицо, – сказала Тамара зло. – У тебя вообще жирная кожа, аеще этот крем. Такое ощущение, что тебя салом смазали или ты вообще никогда неумывался.

Глеб обладал повышенной потливостью – она помнила это попрежним временам. А также помнила, сколько сил прилагалось для того, чтобы не«благоухать». Это было для него больное место, и сейчас Тамара ударила по немузло и расчетливо. А что она еще могла сделать? Не скажешь ведь: «Не туда деньгивкладываешь! Твои хорошо оплачиваемые имиджмейкеры могли бы тебе посоветоватьдезодоранты и кремы получше! Или эти мордоделы, наоборот, хотят, чтобы тычем-то отличался от своих прилизанных соперников, хотя бы потной физиономией?Как бы взопрел от трудов праведных? Этак они тебе скоро в носу посоветуютковырять, чтобы стать ближе к массам!» Не скажешь ведь: «По моим данным, натвою раскрутку для выборов в Думу уйдет миллион долларов. Как минимум! У тебяведь куча денег, Глеб, у тебя и у твоей партии. Почему же ты снова приманилменя к себе сладкими посулами, пообещал деньги на новый канал, который будетзаниматься персонально твоей раскруткой, заставил начать с малого: со студиителевизионного мастерства для молодежи, которая потом и будет работать на тебяна этом новом канале?.. Но прошел почти год, а я по-прежнему занимаюсь ерундой.Ребята, которые пришли ко мне с такими надеждами, уходят один за другим,пропускают занятия, открыто говорят, что зря теряют время. А твоим имиджемзанимаются другие, телепередачи с тобой ведут другие, а я все жду, когда же тынаконец дашь мне то, что я заслужила! Ты обязан мне, так отблагодари меня!» Нескажешь ведь: «Ты искусил меня, как дьявол, я уже привыкла, что надорассчитывать только на себя, но ты появился – и расстелил разноцветный коверобещаний. И я поверила… из-за Романа! Ради Романа!»

– Тома, какая муха тебя укусила? – сквозь зубы спросилЧужанин, начиная злиться.

Она сверкнула на него глазами. Как объяснить, что на егопредложение она сделала слишком большую ставку? Ведь еще тогда, в тотавгустовский вечер, возвращаясь от Романа, совершенно потрясенная тем взрывомчувственности, который пережила в его объятиях, Тамара поняла: удержать рядом ссобой эту молодость, эту силу и чувственность можно только одним способом. Нет,не любовью: смешно ждать от молодого парня любви к женщине, которая старше егочуть ли не на двадцать лет. Но есть, есть сила, и эта сила – честолюбие Романа.Сыграть на его честолюбии! Сделать его настоящим художником, настоящимчеловеком, богатым, преуспевающим, но только чтобы он помнил: всеми своимиуспехами он обязан именно ей, Тамаре. А значит, должен держаться за нее обеимируками, не выпуская из своих объятий…

Она чуть не засмеялась. История повторяется! Точно так жеТамара надеялась когда-то, что Чужанин будет держаться за нее, не выпуская изсвоих политических объятий. Но как только она сыграла свою роль да вдобавокначала чего-то от него требовать, как он быстренько разжал руки. И вот сейчаспрекратилось финансирование студии, из Дома культуры Свердлова, где ониобосновались, грозят выгнать за неоплату помещения, Чужанин кормит Тамаруобещаниями, но видно же, видно, что врет, а объятия Романа с каждым днемстановятся все прохладнее.

Господи, как же объяснить Чужанину, что от его денег,которые он тратит на эти идиотские очки и кремы, на гонорары снисходительныммордоделам, которые советуют ему, как сидеть, как откидываться на спинку стула,как поднимать брови, – что от этих денег зависит, можно сказать, жизньТамары Шестаковой, ее счастье?