княжеский замок в Боголюбове, а неподалеку от него шедевр русской средневековой архитектуры четырехстолпная, одноглавая и украшенная декоративным рельефом на фасадах церковь Покрова на Нерли (1165).

В конце XII – начале XIII в. владимиро-суздальское зодчество становится значительно пышнее и декоративнее. Типичный образец архитектуры нового периода Дмитриевский собор во Владимире (1194–1197), построенный при Всеволоде Большое Гнездо. Вся верхняя половина собора, подкупольный барабан и портал покрыты невероятно затейливой и тонкой резьбой, которая во многом носит светский характер. Так, из 566 резных камней только 46 изображений связаны с христианской символикой. Здесь множество фантастических зверей, с которыми было принято сравнивать князей в древнерусской письменной традиции. Прославлению княжеской власти служат и рельефы собора. Аркатурный пояс как бы отделяет «земную» часть от «небесной», а пилястры делят стены церкви на широкие части, завершающиеся в простенках полукружиями – закомарами. В одной такой закомаре северного фасада помещен скульптурный портрет самого Всеволода III в окружении сыновей – «гнезда». Эти же традиции отразились и в построенном при князе Святославе Всеволодовиче Георгиевском соборе в Юрьеве-Польском (1230–1234), который, как и Дмитриевский собор, должен был символизировать могущество княжеской власти. Весь собор от подножия до кровли был покрыт тонкой и сложной каменной резьбой, в которой причудливо сплелись античные, церковные и русские народные мотивы.

Как мы видим, идея общности Русской земли не умирала никогда, но каждый обособившийся регион развивал свои традиции, приумножая русскую культуру новыми достижениями. Помимо вышеназванных культурных центров, оригинальные архитектурные школы сложились в Галицко-Волынской, Чернигово-Северской, Полоцкой и других землях. Но процесс интенсивного культурного подъема и развития местных культурных центров был насильственно прерван монгольским нашествием.

Зарождение русской живописи исследователи относят к началу XI в., когда христианская церковь внесла совершенно иное содержание в изобразительное искусство. Церковное искусство подчинено высшей цели – воспеть христианского Бога, подвиги святых, апостолов и деятелей церкви. Оно создавалось в основном по церковным канонам, где отсекалось все, что противоречило высшим христианским принципам. Все это было свойственно византийскому стилю, сочетавшему строгость и некий аскетизм в живописи (фресках, мозаике, иконописи). В то же время византийская живопись с ее традициями античности явилась основой для древнерусской живописи, которая была двух видов: монументальная (мозаика и фреска) и станковая (иконопись). Также причину подъема живописи Киевской Руси часто усматривают в появлении новых красочных материалов и в работе приезжих греческих мастеров.

Фрески (от итал. fresco – свежесть) писались красками по сырой штукатурке. Важным украшением храма также были иконы, которые надлежало располагать в строго определенном порядке. Мозаикой обычно украшали алтарь и центральный купол храмов, фресками покрывали стены, своды и столбы. Безусловно, тон здесь (особенно в мозаике) задавали греческие художники, но поразительно с какой быстротой новое искусство усвоили русские мастера. Так, особенностью внутреннего убранства храма стало соединение фресок и мозаик, которое было незнакомо византийской традиции. С закатом Киевской Руси мозаика, как дорогостоящий элемент, стала заменяться фресками и иконами.

Одним из главных приобретений древнерусского искусства было овладение сформировавшимся в Византии сложным живописным мышлением – системой храмовой живописи, которая была усвоена в Киевской Руси, что подтверждают, в частности, росписи Софийского собора. В середине XIX в. в одном из приделов храма отвалилась штукатурка и открылась древняя фресковая живопись. Через века фрески доносят до нас колорит своей эпохи: скоморохи и ряженые, цирковые состязания, сцены княжеской охоты, кулачный бой – таков далеко не полный перечень сюжетов древнерусского художника. Среди множества фресок, открытых при реставрации, особый интерес представляет групповой портрет семьи Ярослава Мудрого, состоящий из двенадцати фигур. Фрески Софии Киевской – единственный памятник светской монументальной живописи.

Другим элементом внутреннего убранства Софийского собора была мозаика, покрывавшая наиболее важную и освещенную часть храма – подкупольное пространство и алтарь. Мозаика выполнена на золотом фоне. В куполе сохранилось центральное погрудное изображение Христа-Вседержителя в лиловом хитоне и голубом плаще. Древние мастера умели создавать различные оттенки одного и того же цвета: красный имел 13 оттенков, коричневый – 23, зеленый – 25 и т. д. Всего же в мозаичной палитре Софийского собора обнаруживается до 130 оттенков. Мастера нашли особые углы наклона каждой отдельной смальты, благодаря чему лучи света отражались неодинаково, и мозаика как бы искрилась, поражая воображение.

Наряду с фресками в православном храме всегда можно увидеть иконы, которые пришли на Русь из Византии. Так, до наших дней сохранилась византийская икона «Владимирской Богоматери», которую по церковному преданию написал сам евангелист Лука. Подчиняясь строгим канонам церковного искусства, которое учило различению добра и зла, и тем самым старалось спасти человека от адских мук, иконописец должен был изображать на них лишь образ, воплощающий порок или добродетель, а не конкретное земное свойство, мир божественный, а не земной, и т. д. Да и само человеческое тело на иконах, как правило, скрыто одеждами, т. к. в отличие от человека античного мира христианин видел подлинную красоту не в обнаженном теле, а в одухотворенности лица.

К сожалению, немногие памятники живописи XI–XIII вв. сохранилось до наших дней. Искусные мастера того времени писали иконы, покрывали стены церквей фресками и мозаиками. Именно иконы и фрески явились истоками русской живописи. Так, в «Киево-Печерском патерике» упоминается имя знаменитого русского иконописца XII в., печерского монаха Алипия, которому приписывали большую, поразительной красоты икону «Богоматерь Великая Панагия». К древнейшим образцам русской иконописи относятся: большой поясной «Спас Вседержитель» из музея имени Андрея Рублева в Москве, датируемый XI в., икона Апостолов Петра и Павла из новгородского музея, которую также связывают с XI в.

От XII в. до нас дошло гораздо больше икон, выполненных уже в так называемом высоком стиле. Среди ранних образов выделяются: ныне хранящаяся в Русском музее новгородская икона с изображением архангела Гавриила – «Ангел Златые Власы» – монументальная икона, изображающая св. Дмитрия Солунского, и часть композиции «Страшный суд» (остатки фресок в Дмитриевском соборе). А вот датируемые XIII в. ярославские образы «Спаса Вседержителя» и «Спаса Нерукотворного», суздальский «Спас Златые Власы» свидетельствуют уже об отходе от иконописной отвлеченности византийского стиля и стремлении наметить идеал земного человека, что отразилось на ликах святых, которые уже заметно «славянизируются». Так, в голубых глазах и золотых волосах суздальского Спаса проглядывает лицо русича. Все эти произведения местные, а не привозные и напоминают о расцвете самобытной древнерусской живописи.

В целом, древнерусская цивилизация Киевского периода по своим типологическим чертам мало отличалась от раннефеодальных цивилизаций Западной Европы. Их сближали единообразие многих ценностных ориентаций, городской характер культуры и преобладающие технологии материального производства. Вместе с тем идущие из Византии духовные ценности были восприняты без излишней теософской рационалистичности, что не привело к антагонизму с народной культурой. Язычество как культ, как