Бедные старички Никольс и Плинке сгорали от стыда, хотя ни в чём не были виновны. Они всегда слыли очень гостеприимными и приветливыми людьми, и к ним заходили не только за покупками. Однако самому Вильгельму Плинке не повезло с семейным счастьем: он безответно полюбил Татьяну Васильевну Шлыкову-Гранатову, бывшую лучшую танцовщицу крепостного театра графа Николая Петровича Шереметева и подругу знаменитой актрисы-графини Параши Ковалёвой-Жемчуговой-Шереметевой. Сватание ювелира оказалось безуспешным, и, хотя добрые отношения сохранились, он так и не нашёл взаимности в сердце своей возлюбленной.[602]

Но высший свет, как только заходила речь об «Английском магазине» в начале Невского проспекта, вспоминал почему-то имена титульных хозяев, и все сплетни адресовались им. Чтобы не видеть негодующих глаз покупателей-аристократов, и Вильгельму Плинке, и Константину Никольсу пришлось в 1851 году выйти из дела, сохранив, правда, звание бывших содержателей «Английского магазина» и «поставщиков Его Императорского Величества». Жили они теперь, как помнит внимательный читатель, в доме приютившего их мастера Самуэля Арнда.

Теперь Роман Кохун оставался вплоть до 1879 года единоличным хозяином этой торгово-промышленной фирмы. В 1854 году, когда «Английский магазин» выполнял заказ на оклейку малахитом в технике русской мозаики иконостаса Исаакиевского собора,[603] он получил право «на производство работ на принадлежащем ему заведении серебряных и бронзовых изделий Каретной части I квартала в собственном доме»[604] на Литовской улице, № 38.[605] А в 1870-е годы Кохун уже владел не только магазином, но домом на Невском проспекте, 16.[606]

Магазин Никольса и Плинке был хорошо известен при Дворе, и владельцам с 1848 по 1875 год от Кабинета шли регулярные ежегодные выплаты за различные приобретаемые вещи, не говоря уже о престижном контракте, заключённом на исправление старых и изготовление новых серебряных предметов и даже на предоставление мастеровых людей для чистки дворцового серебра.

Одной из последних работ Монферрана в области прикладного искусства явился проект дарохранительницы для главного алтаря Исаакиевского собора, созданию которого он посвятил большую часть творческой жизни. Видимо, неслучайно Монферран осуществил её в виде любимого своего детища, обогатив фасады миниатюрного храма барельефами и круглой скульптурой по сторонам портиков.

Однако ради справедливости следует признать, что мысль об изготовлении дарохранительницы в виде собора принадлежала покойному императору Николаю I, «ибо почти все дарохранительницы имеют форму храма». Размеры дарохранительницы определили в одну сотую настоящей величины собора, то есть высотой немногим более метра.

23 декабря 1857 года Монферрану было повелено составить подробные чертежи дарохранительницы, и уже 3 января 1858 года он представил «планы, фасады и необходимые детали». Дарохранительницу Монферран предложил выполнить из чистого серебра с позолотой, а колонны покрыть эмалью цвета красного гранита. Однако при рассмотрении проекта Комиссия заключила, что «предложенная главным архитектором в большой дарохранительнице эмаль по её непрочности в такой монументальной вещи допущена быть не может, и потому дарохранительницу сию сделать всю вызолоченной таким образом, чтобы стены оной были матовыми, а архитектурные и скульптурные украшения полированные с оттенками в самой позолоте».

Изготовление дарохранительницы Монферран решил доверить Английскому магазину, возглавляемому купцами 1-й гильдии Константином Никольсом, Вильямом Плинке и Робертом Кохуном. Согласно контракту, заключённому с ними 30 декабря 1857 года, они обязались «большую дарохранительницу, изображающую Исаакиевский собор, исполнить со всею точностию во всех подробностях по наружности; все архитектурные части сей дарохранительницы должны быть выделаны со всею правильностию, а скульптурные украшения, как то: фигуры, группы и барельефы – должны быть исполнены изящным образом со всевозможным совершенством, и потому модели скульптурных украшений должны быть приготовлены лучшими художниками совершенно согласно с имеющимися по наружности собора бронзовыми фигурами, группами и барельефами без малейшего отступления от оных. Так как внутри дарохранительницы должен помещаться гроб для хранения святых запасных даров и две мирохранительницы со склянками для хранения святого мира, то поэтому один из портиков с фронтоном и частию стены должен выдвигаться. Гроб и дарохранительницу обязаны мы сделать совершенно гладкими, без всяких украшений. Гроб и крыша на оном должны быть внутри и снаружи вызолочены». Позолоту предполагалось произвести «червонным золотом через огонь наилучшим образом. Для отличия украшений от фона некоторые части должны быть вызолочены под мат, а другие – под полир с цветными оттенками в самой позолоте».

Дарохранительница для Исаакиевского собора. Проект О. Монферрана

К работе подрядчики собирались приступить немедленно и доставить дарохранительницу в собор «в самом изящном виде» к 25 мая 1858 года.[607]

«Дарохранительница, сделанная из серебра, представляет Исаакиевский собор, как он сделан в натуре, с соблюдением всех мелочей даже в орнаментах его. Над дарохранительницей устроен из зеркальных стёкол, укреплённых в бронзовые золочёные рамки футляр. За ним бронзовый вызолоченный постамент с запрестольным крестом, в серебряном вызолоченном окладе и с серебряными же с позолотою, по сторонам его, рипидами. Над каждым из жертвенников, на стене, икона в большой серебряной раме с серебряным же паникадилом.

Утварь для Исаакиевского собора изготовлена поставщиками Высочайшего двора Никольс и Плинке, фабрикантами Сазиковым и Верховцевым. Вся она сделана из золота и серебра 84-й пробы. Всех предметов утвари золотых и серебряных двести пятнадцать; золота в них 2 пуда 1 фунт 63 золотника; серебра 132 пуда 31 фунт 42 золотника, вся же стоимость их, с материалом и работою 362 499 рублей 48,5 копеек серебром.