Завершив расследование, Тулл прислушался. Тревожные звуки разносились уже по всему лагерю, и Тулл выругался. Возможно, воины Арминия атаковали какой-то участок укреплений, но, принимая во внимание то, что он успел узнать, скорее верилось в то, что панику среди солдат посеяла испуганная лошадь. После всех испытаний, выпавших на долю римлян днем, легко было представить, как переполошились изможденные солдаты четырех легионов. Шум поднялся такой, что стало ясно – лагерь на грани хаоса.

Судьба армии балансировала на лезвии ножа. Если солдаты побегут из лагеря, то либо сгинут в трясине, либо падут под ударами варваров. Даже если воины Арминия не готовы к такому неожиданному развитию событий, скоро они поймут, что им помогают сами боги, и воспользуются положением. Когда рассветет, дезорганизованные и перепуганные легионеры станут легкой добычей варваров. «Ворота, – подумал Тулл. – Все ворота должны быть под охраной».

Одни ворота – те, что за спиной, – можно было вычеркнуть из списка. Именно отсюда ожидалось предполагаемое нападение, поэтому и самый тупой солдат через них спасаться не будет. Оставалось трое ворот: двое на коротких сторонах лагеря и одни – на дальней, длинной стороне, напротив того места, где стоял Тулл. Пока он пытался решить, что делать, вопли в ночном лагере усилились. «По две центурии на ворота хватит», – подумал Тулл.

Он вернется к своей когорте и разделит ее на три части, как раз по две центурии в каждой. Одна пойдет с ним на север к воротам, которые находятся за штаб-квартирой; заодно он предупредит Цецину о происходящем. Две другие направятся к восточным и южным воротам. Тулл отдал приказ выступать, но растущее отчетливое предчувствие беды не оставляло его, пока они шагали.

Если не поторопиться, будет слишком поздно.

Легко сказать… Главные улицы лагеря были забиты перепуганными и агрессивными легионерами, спорящими и дерущимися друг с другом. Выругавшись, Тулл решил свернуть и повел своих людей по тропинкам между контуберниями. Толпы возбужденных солдат собирались и здесь, но обойти их было легче. Тулл с центурией достиг расположения своей когорты без происшествий. Объединив своих людей со Второй центурией, он послал остальные четыре под командой двух самых опытных центурионов к восточным и южным воротам. Сделав это, Тулл направился к штаб-квартире.

Казалось, потребовался целый век, чтобы добраться до центра лагеря. Большой шатер командующего был потерян вместе с обозом, как предположил Тулл. Вместо него установили прямоугольником шесть простых солдатских палаток, и внутри собрались десятки командиров, а снаружи ходили охранники. Мимо, в сторону ворот, бежали сотни легионеров, и никто не пытался остановить их.

Скомандовав построение в плотную колонну, Тулл пробился сквозь паникующие толпы к штаб-квартире. Цецину он обнаружил в окружении дюжины или более легатов и трибунов. Их возбужденные голоса и тревожные лица говорили сами за себя. Тулл подошел поближе к собравшимся и остановился послушать.

Выражение лица Цецины менялось по мере того, как он выслушивал противоречившие один другому советы разных командиров. Один легат хотел взять все ближайшие когорты и вести их навстречу нападающим. Второй считал, что весь лагерь необходимо перегородить оборонительным кордоном по оси с севера на юг. Старший трибун – им оказался Туберон – объявил, что надо построить все легионы в боевой порядок на внутреннем пространстве лагеря и атаковать неприятеля. Еще один трибун предложил отступить назад до твердой земли.

Слушать это все Тулл больше не мог.

– Я должен поговорить с командующим Цециной! – крикнул он, проталкиваясь вперед.

К нему оборачивали лица, на которых читались потрясение, гнев и недоверие. В глазах Туберона Тулл прочитал настоящую ненависть. Думать, какое наказание ждет его за столь дерзкое вмешательство, было уже поздно. Он остановился перед Цециной и отдал честь.

Правитель, уставший, но уже облаченный в доспехи, равнодушно посмотрел на него:

– Что это значит?

– Я знаю, что происходит, господин.

– Ха! – вскричал Туберон. – Вы это слышали? Тулл знает, что происходит, хотя это и так каждому понятно, как и то, что у нас на лицах есть носы.

Цецина повернул голову к охране:

– Стража!

– Мудрое решение, господин, – сказал Туберон ехидным голосом.

От замечания трибуна у Тулла кровь закипела в жилах, но опасность была слишком велика, чтобы отвечать на обиду.

– У меня срочное сообщение, господин, – сказал он Цецине. – Позволь объяснить.

Цецина раздул ноздри, но махнул рукой четырем появившимся стражникам.

– Говори, быстро.

– Нападения нет, господин. – Старшие командиры недоверчиво зашумели, Туберон даже крикнул: «Лжец!», но Тулл продолжал, не обращая внимания: – Все началось из-за лошади, которая испугалась грома. Животное оборвало повод и поскакало по спящим солдатам. Паника началась, когда они проснулись и вообразили, что среди них находятся воины Арминия. Люди бегут от расположения кавалерийских частей у западных ворот. Неразбериха усиливается, люди не могут понять, что происходит, и страх, как зараза, охватывает весь лагерь. Солдаты пытаются добраться до самых удаленных ворот, господин. Это всё.

– Это бред сумасшедшего, господин, – заявил Туберон. – Все солдаты вокруг говорят о нападении врага!

Часть командиров, к огорчению Тулла, согласно закивали. Центурион посмотрел на Цецину. О себе он не думал, но судьба армии висела на волоске.

– Откуда ты знаешь? – спросил Цецина.

Как можно скорее Тулл пересказал все, что случилось после того, как его разбудил Фенестела. Цецина молча слушал. К удивлению Тулла, слушали и старшие командиры; ни один не заговорил, пока он не закончил. Снаружи доносились панические крики и топот ног.

– Кто-нибудь из здесь присутствующих видел врага внутри укреплений? – спросил Цецина.

Никто не ответил.

– Ни один из вас? – Цецина обвел глазами собравшихся. – Кто-нибудь разговаривал с солдатом, видевшим нападающих?

Теперь уже некоторые командиры выглядели озадаченными. Даже Туберон, судя по его виду, чувствовал себя неуютно.

Цецина нахмурился.

– Похоже, ты прав, – сказал он, к огромному облегчению Тулла. – Проведи меня к северным воротам.

– Слушаюсь, господин. Могу я внести предложение?

– Любое.

– Отправь к каждым воротам по орлу. Они помогут поднять дух людей.

– Прекрасная мысль.

Цецина отрывисто отдавал приказы, отправляя легатов с орлами и эскортом к восточному и южному входам в лагерь. Орла Пятого легиона вынесли из палатки командующего, чтобы нести впереди Цецины. Аквилифера найти не смогли, поэтому нести орла доверили Вителлию. Он нес золотую птицу за Туллом, высоко подняв ее в воздух, и обычно сердитое лицо легионера озаряла широкая довольная улыбка. Четверо солдат, включая Пизона, шли с горящими факелами по сторонам от Вителлия, чтобы все могли видеть орла. Гордость переполняла Тулла – у него за спиной несли штандарт легиона, но если б это был орел Восемнадцатого, он гордился бы еще больше.