себе под нос. Эти несколько, на первый взгляд, безобидных слов содержали в себе едкую насмешку: вооруженный до зубов крейсер стоит в безопасном порту, а безоружное гражданское судно пробивается в тот же самый порт с боем. Капитан Рострон пленных не брал.

Спасенных раненых союзников перевели в хорошо оборудованный госпиталь в Александрии. за исключением небольшой группы британских подданных, которые остались на «Алаунии» продложить путь домой. Капитан и офицеры «Алаунии» провожали раненых у сходен. Перед самым началом «процессии», покидавшие британский корабль раненые солдаты союзников внезапно устроили овацию капитану Рострону и его команде. Аплодировали даже лежачие больные — кто чем мог — костылем, жестяной кружкой, — несколько сот человек. Зрелище было невероятное, и его наблюдали с военных крейсеров и фрегатов. В адмиралтействе, скорее всего, наконец-то устыдились, и поэтому предложили «Алаунии» возвращаться в Ливерпуль с конвоем. Еще один подарок они получили от Кьюнарда — недельный отпуск для всей команды.

И вот, наконец, все позади. С легким толчком «Алауния» пришвартовалась к причалу, стали спускать сходни. Как всегда, внизу ожидали официальные лица из пароходства и адмиралтейства с кучей бумаг, которые надо было подписать капитану. Биссет с удивлением заметил среди них генерального менеджера сэра Альфреда Бута.

А капитан, приподняв фуражку, воздавал брагодарение Провидению за благополучное возвращение из рейса, беззвучно шевеля губами слова молитвы. Рострон делал это всегда, исключений Биссет не помнил. А что, подумалось первому офицеру, не остановись мы в бухте для эвакуации госпиталя, скорее всего, нас бы потопили вместе с «Роял Эдвардом» и «Британиком». Ведь вначале в Эгейском море были замечены целых три подводные лодки, потом две ушли, посчитав, что в проливе кораблей больше не было, и осталась только одна, замешкавшаяся. И наше, на первый взгляд, самоубийственное действие, на деле спасло нам жизнь.

Внезапно, неподалеку от причала, Биссет усмотрел три аккуратно одетые белоголовые мальчишеские фигурки.

— Не ваши ли, сэр? — обратился он к Рострону, указывая в сторону детей.

Капитан подошел вплотную к борту и застыл. На его лице отразилась тревога: Рострон запретил членам семьи встречать его из рейса, чтобы оградить их от лишних переживаний.

— Мистер Биссет, — явно волнуясь, произнес капитан, — не могли бы вы заняться документацией? И извиниться перед сэром Альфредом: я зайду в пароходство завтра. Миссис Рострон на сносях, — добавил он смущенно.

— Конечно, сэр! — ответил Биссе. — Я все сделаю и присмотрю за бумагами, вы не беспокойтесь! «И когда он только успевает… эээ….заниматься семьей!» — промелькнула у второго офицера не совсем джентельменская мысль.

Рострон пожал ему руку, велел пропрощаться за него с другими офицерами и в мгновение ока оказался у сходен. Их еще не до конца спустили до пристани, но Рострон не стал ждать, легко спрыгнул на землю и побежал к мальчикам.

Те бросились к нему. Арнольд с разгона повис у отца на шее, но двое старших чинно пожали ему руку, как и полагалось взрослым молодым людям на виду у всей пристани. Но потом все же не выдержали и обхватили его руками. Впечатлительный Роберт захлюпал носом, и даже Макс украдкой отвел глаза.

— Все с порядке с мамой, почему вы здесь?! — с тревогой спросил Артур, спуская вниз Арнольда. — Я же запретил вам меня встречать! Ничего не случилось?!

— Все хорошо, отец! Все живы и здоровы! — ответил Макс, с ударением на слове «все». Просто мы тебя очень ждали, шкипер…

— Не смогли дома усидеть, мы ждали…, — эхом отозвался Роберт.

— Мы боялись, что тебя потопили! — как всегда без обиняков выдал Арни, насупившись.

Артур потрепал его по голове. Сердиться на мальчиков сразу же расхотелось.

— Ну как там? Как мама?! — воскликнул он. — Не тяните же!

— Да сестра у нас, сестра родилась! — Роберт уже улыбался во весь рот.

— Ух ты! — с восхищением протянул Артур и добавил с надеждой, — брюнетка, как мама?

— Как бы не так! — рассмеялся Макс. — Белобрысая Рострон!

Арни выпятил нижнюю губу:

— Ну и кого я теперь буду учить лазать по деревьям и кататься на велосипеде? — пробурчал он.

— Ничего! — весело отозвался отец. — Если настоящая Рострон, еще как будет лазать и кататься! А ну-ка, пойдем быстрее домой, а то наши дамы нас уже заждались!

Джеймс Биссет с улыбкой проводил глазами четыре удаляющиеся фигуры: три шагающие в унисон и четвертую, пытающуюся бегом попасть в такт.

О, а его самого тоже встречают! На пристани показались две стройные дамские фигурки с модными зонтиками. Биссет радостно помахал рукой сестре.

«Кто же это с Сильвией? Ааа, ее подруга! Она же нас знакомила месяца два назад. Кажется ее зовут Люси, они вместе посещают курсы секретарш-машинисток. Симпатичная!» — размышлял Биссет, готовясь к бумажной лавине. — «Надо бы пригласить ее как-нибудь на концерт».

«Почему же как-нибудь, — поправил он самого себя, — вот сегодня же и приглашу!»