ещё делать вид, что всё замечательно.

Я совсем перестала писать ему первая, а сам он присылал сообщения не слишком часто.

Впрочем, я никогда не страдала и не страдаю от недостатка общения. Со мной всегда мои близкие: папа, мама и брат. Несмотря на то, что родители всегда давали нам свободу и воспитывали в нас самостоятельность, от наших проблем они никогда не отмахивались. Мы с Прохором привыкли говорить с родителями обо всём, делиться радостями и горестями.

… Итак, я приняла решение, а потому поехала в лучший спортивный магазин, который располагался в самом центре города. Добиралась на автобусе, поскольку желания научиться водить машину у меня не было. Папа неоднократно предлагал мне пойти на курсы по вождению, особенно, по утрам, когда вёз нас с Прохором на учёбу, но я неизменно отказывалась.

На дорогах плескалась жижа, состоящая из мокрого снега и грязи. Несмотря на то, что на подступах к нужному мне торговому центру лежал асфальт, местами образовались довольно приличные лужи. Видимо, администрация торгового центра ещё не успела отреагировать на данное обстоятельство, потому жаждущие и страждущие прыгали через лужи, изображая кто гепарда, кто лань, а кто кенгуру.

Я топталась у края одной из самых больших и довольно глубоких луж, тягостно размышляя о том, кого же изобразить мне, когда вдруг взлетела в воздух и приземлилась уже на асфальт. Лужа осталась позади.

Сначала я даже не поняла, что именно произошло, а потом увидела Алика. С нашей предыдущей встречи прошёл почти год.

— Привет, — одновременно сказали мы и, не сговариваясь, пошли к торговому центру.

— Когда моё счастье? — спросила я, ухватив Алика за рукав куртки.

— В смысле? — удивился он. — Я не Нострадамус, Алиса!

— Да это шутка такая детская. Когда люди одновременно произносят одно и то же слово, кто-то из них должен успеть быстрее спросить: "Когда моё счастье?". Кто успел, тому и счастье. А вот когда — решает тот, кто не успел.

— Аа, теперь понял. Это из той же оперы, что нужно загадывать желание, если стои́шь между двумя людьми с одинаковыми именами. Что-то из школьных лет.

— Ты мне зубы не заговаривай, Алик! Говори, когда моё счастье, а то так и буду тебя держать за куртку, и придётся тебе идти со мной в отдел женской спортивной одежды.

— С удовольствием составлю тебе компанию. Могу даже дать пару советов и сопроводить тебя в примерочную, — улыбнулся Алик.

— Мечтать не вредно. Ну?

— Да не знаю я, когда, Алиса. Я только знаю, с кем. Ну пусть будет через два дня.

— У меня день рождения через два дня, — рассмеялась я.

— Вот и отлично. Когда и быть счастью, как ни в день рождения? Ты в спортивный зачем? Подарок себе решила купить?

— Нет, решила бегать по утрам. Надо подобрать одежду. А ты здесь откуда появился?

— Я работаю здесь. Наша мастерская вооон в том доме, на первом этаже, — Алик указал на десятиэтажное здание цвета охры. — А иду тоже в спортивный. Куртку надо купить.

— Могу помочь с выбором, — вернула я ему в шутку его же фразу. — Даже в примерочную тебя сопровожу.

— А я и не откажусь.

Мы вошли во вращающиеся стеклянные двери, и в нас ударил поток тёплого воздуха. В торговом центре было тепло и уютно, витали запахи кофе, ванили и парфюма.

— А зачем тебе бегать, Алиса? — спросил Алик, когда мы ходили между длинных рядов спортивных брюк, топов и курток. — От тебя и так половина осталась. Ты не болеешь?

Алик с тревогой смотрел на меня.

— Нет, не болела и не болею. Здорова, как бык. Просто скинула немного массы, ничего страшного. А бегать хочу для укрепления боевого духа.

— Ну если для укрепления боевого духа, спорить не буду. Боевой дух — это хорошо.

И всё-таки Алик смотрел на меня недоверчиво и тревожно. Я же, наоборот, чувствовала себя с ним необыкновенно легко. И никак не могла понять, почему раньше мне было рядом с Аликом как-то неуютно и страшновато. Возможно, сыграло свою роль предубеждение, появившееся ещё в детстве.

Сначала мы выбрали всё для меня. В примерочной я, само собой, обошлась без посторонней помощи и без сопровождения. А вот Алик настоял на том, чтобы я его сопровождала и помогала ему с выбором куртки. Он выбирал довольно долго и придирчиво, в отличие от меня.

— С ума сойти, Алик! Не думала, что ты такой привередливый, — притворно-устало выдохнула я, опускаясь на мягкий диванчик кофейни, расположенной в торговом центре.

— Зато когда ты выйдешь замуж, у твоего супруга не будет проблем с походами на шопинг, — рассмеялся Алик, устраиваясь за столиком напротив меня. — Ты разнесла в пух и прах все навязшие на зубах стереотипы о том, как заполошная супруга носится по торговым залам, а за ней плетётся измученный и вспотевший страдалец, который тащит двадцать восемь ярких пакетов, а сам неистово мечтает набраться и уснуть за каким-нибудь искусственным фикусом.

— Вообще, ты верно подметил, — ответила я сквозь хохот, который разобрал меня после слов Алика. — Я не люблю долго ходить по магазинам, и вообще, хожу на шопинг, только когда у меня есть конкретная цель.

— Господи, не девушка, а мечта, — Алик тепло смотрел на меня.

— Что за причёска, Алик? — решила я сменить пластинку и накинулась на него. — Этот дурацкий куцый хвостик? Дань моде?

— А что, тебе не нравится? — Алик коснулся своих волос.

— Нет. Ты же всегда носил стрижку. И тут такая смена имиджа.

— Хочешь, снова сделаю стрижку? Прямо завтра. Но при одном условии.

— При каком условии? — немного помолчав, спросила я.

— Если согласишься в день твоего рождения поужинать со мной.

* * * * * * * * * * *

Через два дня, вечером, Алик привёз меня в небольшой уютный ресторанчик. В другой, не в тот, в котором мы ужинали год назад.

Алик был с модной короткой стрижкой. Как всегда — никакого пафоса. Букет и уютный вечер — как само собой разумеющееся. В этот раз был ещё и подарок: сертификат в один из лучших торговых центров (в любой из отделов) на внушительную, но не до неприличия внушительную сумму.

Я опять смотрела на Алика, который, как всегда, казался абсолютно безмятежным и невозмутимым, и думала о том, что чувство меры, по-видимому, досталось ему прямо при рождении.

Мы мило болтали. Алик настоял на том, чтобы сделать заказ самому, потому, когда официант поставил передо мной две огромные тарелки, — с салатом и с горячим, — я онемела.

— Ты должна это всё съесть, Алиса! — подтвердил