что наконец-то увидела город, в котором родился и вырос Слава. Всё очень романтично!

— Надолго вы к нам?

— Сегодня заселяемся, потом в течение двух дней конференция, а потом утром улетаем. Чуть меньше трёх суток получается, — это ответил Слава, по-прежнему не сводивший с меня глаз.

— Вы вместе работаете? — из вежливости поинтересовалась я.

Надо же было о чём-то говорить, раз уж они продолжают стоять около меня.

— Работаем и учимся в аспирантуре, — улыбнулась Арина. — Мы всегда вместе.

— Замечательно, — улыбнулась я в ответ и придала лицу нарочито заботливое выражение. — Что ж… Очень приятно было познакомиться с вами (вежливый кивок Арине) и повидаться (вежливый кивок Славе). Мне пора вернуться к работе. А вам, наверно, нужно отдохнуть с дороги.

— Спасибо вам, Алиса, — обрадовалась Арина.

Фуф, наконец, они ушли. Я видела, как Слава ещё дважды обернулся и посмотрел на меня, пока они с Ариной и коллегами ждали лифт.

Вернувшись к работе, я продолжала размышлять о том, почему ничего не чувствую к Славе. Совсем ничего. Не было даже ностальгии и светлой грусти.

Даже как-то не по себе стало. Ведь в воспоминаниях о прошлом я по-прежнему выделяла для Славы особую роль. И вот мы встретились. Но у меня было ощущение, что это не он. Не тот Слава, а какой-то другой. Я тщетно попыталась вернуть хоть маленькую часть прежних ощущений, а потом махнула рукой на всё. Вот, значит, как это бывает, когда человек перегорит?

На смену удивлению пришла радость освобождения, а потом меня вдруг охватила тревога. Сначала я не поняла её причину, а потом до меня дошло. Неожиданно я поняла, что Алик, должно быть, почувствовал такое же опустошение и равнодушие, когда ушёл и оставил меня одну. И такое не могло случиться в одночасье. Он просто устроил мне проверку, нарочно, а я её не прошла.

Но он же потом вновь пытался встретиться, звонил?

Да. Но лишь после того, как, списав меня в утиль и сбросив со счетов, попробовал вступить в новые отношения. Протестировал новинку, так сказать. Видимо, с новинкой что-то пошло не так, бывает. Потому решил вернуться в зону комфорта.

Я опять вспомнила долговязую блондинку, и настроение моё начало портиться. Быстро, так, как сдувается шарик, из которого выпустили воздух. Превратившись из яркого упругого шарика в мятую жалкую тряпочку, я плюхнулись в реальность. На глаза набежали слёзы.

Только этого не хватало! Ещё я на работе не впадала в истерику!

Собравшись, я выпрямилась, глядя в монитор, однако в горле по-прежнему стоял неприятный комок. Мысль о том, что Алик перегорел так же, как я, не отпускала.

Почему нет? Да, Алик был влюблён в меня, казалось, всегда. Но никто не обещал, что это будет продолжаться вечно. Какой бы сильной и отчаянной ни была любовь, она нуждается в том, чтобы её лелеяли, ухаживали за ней. Ценили.

Я ведь тоже была влюблена в Славу до одури, до истерики. Горячо и преданно. А теперь прислушиваюсь к себе и не могу уловить хотя бы намёк на прежнее чувство. Вот так-то.

Когда-то я была уверена, что не смогу полюбить больше никого. Но я полюбила Алика. Возможно, не сразу, однако мне же хотелось встречаться с ним. Хотелось, чтобы именно он стал моим мужчиной. Я не видела никого другого в этой роли, не могла представить. Даже Слава никогда не являлся мне в подобных фантазиях. И если я видела сны с откровенным контентом, то героем этих снов всегда был только Алик. Даже сейчас, когда я была оскорблена, чувствовала себя униженной и брошенной, не могла представить себя с кем-то другим.

А Алик смог. И не только представить смог. В миллионный раз вспомнив долговязую блондинку, я снова едва не расплакалась. У меня был только он, как у верной собаки. А у него был богатый выбор, да? И уязвлённое самолюбие, которое, якобы, служит оправданием.

Я сколько угодно могла убеждать себя в том, что Алик — молодой мужчина, у него потребности, да и право он имел. И не только право.

Не прощу…

Вечером я вернулась домой полностью разбитая, чувствуя себя одинокой и никому не нужной.

На следующий день было очень много работы в "основном" отеле, и я приехала во второй отель ближе к вечеру. У входа столкнулась с группой приезжих физиков, вернувшихся с какого-то мероприятия.

Поздоровалась со всеми одинаково радушно и вежливо, прошла за стойку. А через пятнадцать минут рядом со стойкой появился Слава.

— Привет ещё раз, — улыбнулась я. — Проблемы? Или какой-то вопрос?

— Какой-то вопрос. Кем ты работаешь здесь, Алиса?

— Менеджером по рекламе. Потому, Слава, если есть вопросы или проблемы, — это не ко мне, а к дежурному администратору.

— Как жизнь, Алиса? Как родители, брат?

— Всё хорошо, Слава, не жалуюсь. Родители работают, брат учится в университете.

— Ты замужем?

— Я? Да, замужем, — соврала я, не моргнув глазом.

— А кто муж, если не секрет? Я его знаю?

"Ага, сейчас прямо всё и выложу, как на духу!"

— Нет, не знаешь. Он приезжий. А сейчас он в командировке.

Про командировку я солгала на случай, если у Славы вдруг возникнет странное желание познакомиться с моим мужем. В остальном соврала так просто, по вдохновению.

Я вернулась к работе, но Слава стоял рядом, не уходил.

— Алиса, — он вновь привлёк к себе моё внимание. — Ты какая-то другая стала. Совсем не такая, как раньше. Смотрю и не узнаю.

— Это хорошо или плохо?

— Честно, не знаю. Но мне очень хочется пообщаться с тобой не здесь и не на бегу. Может, поужинаем завтра вместе? Пока мы не улетели?

— А Арина захочет ужинать с посторонним человеком? — притворно нахмурилась я, хотя прекрасно понимала, куда он клонит.

— Мы поужинаем с тобой вдвоём. У нас же столько общих воспоминаний! Есть, о чём поговорить.

— А Арина не будет против? Отпустит тебя?

— Отпустит, — безмятежно ответил Слава, а по его взгляду я поняла, что Арина и не узнает об этом ужине. — Ну так что? Договорились?

— Я подумаю до завтра. Можно? Но завтра меня в этом отеле не будет, потому я тебе напишу о своём решении, если ты не против.

— Конечно, не против! Только, пожалуйста, пусть твоё решение будет положительным, Алиса.

Слава взял со стойки листок и ручку, и вскоре я смотрела на номер телефона Славы, записанный его рукой.

— Я не прощаюсь, — улыбнулся Слава.

— И я не прощаюсь.

Я смотрела на его удаляющуюся фигуру, высокую, сильную и стройную, и думала о том, смогу ли попасть в салон красоты