решать судьбу небес. Это Эрлитоу! Хорошо запомните это слово, пусть оно мёдом отметится на ваших языках! Это ваш новый дом, который вы должны будете чтить и беречь.

— Постойте! — позвала Бай Цзе Меркурия. — Получается, небесная страна не едина?

— Совершенно верно, юная ученица, — обернулся тот, не придавая внимания тому факту, что всем юным ученицам было как минимум за семнадцать. — Много стран кружит в небесах, но их величие меркнет по сравнению с величием страны драконов, Небесной Срединной Империи…

— И что это за страны? — с горячим любопытством уточнила девушка. Хамуцо тоже навострила уши, а вот Эмань, видимо, предпочла музыку.

Бай Дзе остановился, лицо у него нахмурилось, остановились и всадники.

— Не ходите на восток, — сказал он неожиданно серьёзно. — Это оттуда веет тьмой. Это оттуда пришли ёкаи. Мы уже потеряли мастеров.

— Ёкаи?! — радостно оживилась Эмань, не брезговавшая японской культурой. По видимому, музыка у неё звучала не очень громко, раз она слышала то, что хотела. — Эти красавчики-демоны и здесь есть? Было бы круто их увидеть, ради этого я готова учиться кунг-фу! Но лучше бы, честно говоря, научиться владеть катаной, чтоб как истребители демонов из аниме[1].

Взгляд Бай Цзе стал острее и как будто ненавистнее.

— В ёкаях нет ничего хорошего. Их не должно быть ни в Эрлитоу, ни в стране драконов, нигде. Это не наш мир. Его принесла нам О-Цуру из Такамагахары[2], обманом проникшая сюда, в Тянь-Чжунго с земли, благословившая убийство простых людей на земле завоевателями. И в нашем мире нет места катане, есть мечи дао, но не тебе владеть ими: лишь достойные войны, овладевшие своей ци, могут поражать противника, продолжая своё тело с помощью клинка. Благословения никогда не приходят и беды никогда не приходят сами по себе.

Хамуцо моргнула: научиться фехтовать на дадао пусть не было заветной мечтой, но казалось достойной целью. В конце концов неспроста дадао прозвали убийцей катаны.

Зато Эмань снова с раздражением вздохнула.

— И чему же нас будут учить драконы? Изрыгать пламя? Спасибо, после острой курочки в KFC так все умеют.

— Это уже не моя ответственность, — спокойно ответил ей Бай Цзе, — этому вас научат ваши учителя, к которым вы должны относиться с почтением. И помните, что тот, кто не усерден, когда он молод, когда он стар, будет напрасно сетовать.

У Эмань глаза округлились под очками.

— В смысле мы постареем? Мы ж вроде умерли и исекайнулись, не?

Но Бай Цзе ей не ответил, как не пояснил за другие небесные страны, вместо этого он снова заулыбался и в хорошем настроении поцокал дальше, а ши-цза с девушками и их вещами за ним.

— В дальних западных лесах живёт свирепый даошо — белый тигр с человеческим лицом. Злить его не советую, он будет драться до последнего вздоха. На южных полях пасутся бойи — существа древние, но безобидные. Если ваши бабушки не рассказывали вам, то у них несколько глаз на спине и девять хвостов, а их мех выдерживает любые удары, но мне было бы жаль убивать прекрасных созданий ради этого. И не ходите пока в горы — Даолао Гуй, что воет как шторм, попросту убьёт вас своими иглами. А вот кого точно не стоит бояться, так это дицзян, он просто безобидный комочек с крылышками, у него и лица-то нет! Как войдём в город, не смотрите косо на батрохов — людей-лягушек. Эти иномирцы уже много веков наши друзья. А вот йетиманси и подлесники не стоят даже ваших ногтей.

— Иномирцы? — вновь решилась уточнить Меркурия, которая, по-видимому, усваивала всё до последнего слова. — То есть в небесную циркуляцию материковых плит могут открываться порталы из других миров?

Бай Цзе снова на неё обернулся, но личико у него было немного сердитое.

— Прошу юную ученицу не перебивать меня, почётного советника и хранителя Библиотеки Истинного Эрлитоу.

— Истинного Эрлитоу? — не поняла Меркурия, но Бай Цзе уже отвернулся и начал говорить дальше, но увы — ничего про иные миры не прозвучало.

Пока Хамуцо пыталась хоть как-то уложить в голове поток информации, Эмань на ходу смотрела что-то в телефоне. Дочь генерала понадеялась, что она что-то там записывает, и даже перегнулась, чтобы подглядеть, но её ждало разочарование: на экране смартфона разноцветными пикселями сменялись короткие видео. Эмань было скучно, несмотря на то, что шелест ветра и чириканье воробьёв и зябликов начали сменяться шарканьем, цоканьем и скрипом колёс. Они проезжали мимо какой-то деревни, за домишками которой виднелись обширные поля и сады. Деревенские жители были заняты своими делами, но кое-кто, увидев всадников, благодарно поклонился, а кто-то, напротив, с раздражением поднял брови и поспешил уйти из поля зрения.

— А кто живёт в городе? — наконец спросила Хамуцо, хоть и не была уверена, что ей ответят.

— А, в Эрлитоу? — обернулся Бай Цзе. — Много кто, ведь это сердце Тянь-Чжунго! Вы, наверное, о многих и не знали, но я вам всё расскажу.

Мы за целый день не узнали ничего о востоке, а ведь оттуда, кажется, грозит опасность. Наш экскурсовод уходит от темы. Что за бред, ему задают конкретный, мать его, вопрос!

"Спокойно, внутренний голос, успеется. Сейчас ничего уже не сообразить, мир слишком другой".

Эмань продолжала ехать в наушниках и залипая в телефоне. Хамуцо отвлеклась на неё и потому прослушала начало рассказа Бай Цзе об обитателях Эрлитоу — самого крупного и древнего города страны драконов, к чьим окрестностям они подъезжали. Поэтому очень скоро она запуталась, кто же из жителей являлся каким из переходных состояний, откуда его перебросило и как трансформировало, но в целом было понятно примерно следующее: есть люди, которые были с земли, есть их потомки, есть те, кто был человеком, но теперь не очень человек, а есть те, кто либо вообще не человек, а точнее немного не тот человек, который нормальный китаец. То есть белый.

Выяснилось ещё, что и Эрлитоу не просто город. Собственно, не весь Эрлитоу был Эрлитоу, часть его была вынесена за пределы стен и названа Пределом. По сути, это был новодел, выросший за последние лет сто, что для многотысячелетней истории Тянь-Чжунго было ничтожно мало. Предел не защищали никакие стены, в то время как в Эрлитоу их было целых три. Бай Дзе сообщил, что на Предел не действует воля совета и ши-цза не охраняют его от напастей, поскольку в этой части города "преступили законы Кун-Цзы и отвергли традиции и память предков", а подробнее об истории и жизни распространяться не стал.

"Ничего, сами всё увидим", — решила Хамуцо.