который прогнал их с болота в лесу.

- Вот это новый поворот, - почесал нос Луд, - Какому же человеку понадобилось выгонять крыс с их болота? Он вытеснил их из дома, а они вытесняют людей из их мельницы. Везде виноват человек, получается. Не зря ты больше доверяешь зверям, Клясень.

- Я доверяю всем, у кого доброе сердце, - сказал пастух.

- Какой ты доверчивый. Ну что ж, тогда пойдемте на болото, надо разобраться с этим делом до конца. Мирон, сходи к Виру в амбар и возьми у них фонарь, скоро стемнеет. Но самого Вира с женой не тревожь!

Луд с Клясенем неспешно отправились в лес, где, как сказал Мирон, должно было находиться болото. Сам же Мирон ушел за фонарем и, не успели о нем заскучать, скоро вернулся к ним.

- Вир уже топит баню, - сообщил он им.

Солнце уже село, небо стало темно-синим. Тусклый фонарь, висевший в руке Мирона, освещал дорогу. Луна светила столь ярко, что фонарь, казалось, был лишней ношей. Погода была приятно теплой, слегка дул свежий прохладный ветерок, повсюду трещали сверчки. И Луду казалось, что этот ветерок выдувает из него всю злобу и раздражительность.

Путники подошли к лесу, который под светом яркой луны казался совсем тихим и неопасным.

- Гиблый лес намного страшнее, - сказал Мирон, освещая путь, - Даже деревья там такие кривые и уродливые, будто предупреждают всякого входящего туда о чудищах, таящихся за ними. А эти, - он указал рукой на ели, растущие на входе в лесу, - Ровные и красивые, словно на картине нарисованы.

Войдя в лес, они ступили на тропу, покрытую опавшей хвоей. Высокие верхушки елей и сосен тянулись вверх, тщетно пытаясь заслонить высокую луну и окутать путников мраком. Пение ночных птиц стало преобладать над пением дневных.

- Мы близко, - сказал Клясень, - Дух человека ощущается очень сильно. Я чувствую. И он не один.

- Кто не один? Тот человек? – спросил Луд слегка уставшим от ходьбы голосом.

- Тот человек. Он с кем-то, то ли с другим человеком, то ли со зверем, - сказал Клясень, пытаясь то ли всмотреться в полумрак, то ли что-то унюхать.

- Нацепил, наверное, индюка на плечо, как и ты, вот и не один, - проворчал с усмешкой Луд, - Сейчас мы наваляем этому завоевателю болот и покажем, кто здесь главный. К тому же, их двое, а нас трое.

Глава 7. Викла Поганый

Проходя через торчащие корни, кочки и поваленные деревья, он вышли на полуоткрытую местность, расположенную в низине леса. Перед их взором открылось болото, окутанное рогозами. Запах тины ударил в нос Луда, отчего он сморщился. От болота исходило мутное зеленоватое свечение.

Они остановились на подступах к болоту, остерегаясь подойти ближе, чтобы не увязнуть в нем. Комары и всяческая мошкара витала вокруг фонаря Мирона, сотрясаясь о стекло.

- И где же этот болотный повелитель? – довольно громко воскликнул Луд, - Может быть, он спит под тиной? Не вижу я здесь никаких человеческих следов.

- Посмотрите, - вдруг сказал Мирон, указывая на землю, которую освещал фонарем, - Похоже на чьи-то следы, только какие-то большие, даже для взрослого человека.

На сырой зеленоватой земле виднелись следы, по размеру раза в два превышающие человеческие.

- Тот, кто их оставил, либо высоченный здоровяк, либо просто обладатель больших ног, - сказал Луд, всматриваясь в землю, - Смотрите, вот еще, но уже поменьше.

Чуть поодаль были отпечатаны крошечные следы, словно прошелся ребенок, они шли и от болота, и к болоту.

- Были у меня два приятеля, - заговорил Мирон, - В одном селе заправляли конюшней, ходили всегда парой, один здоровяк, другой коротышка. Я как на эти следы посмотрю, сразу их вспомню, и деревня мне их вспоминается...

- Мирон, сейчас не время вспоминать твоих знакомых, - раздраженно перебил его Луд, все больше и больше изучая следы, - А, вот, посмотрите-ка, - он указал рукой чуть поодаль, - Здесь следы идут вместе, а затем следы малыша резко исчезают.

- Быть может, тот, что покрупнее, съел того, что поменьше, и пошел дальше? Может, он людоед? Я, если честно, боюсь людоедов, - продолжил размышления Мирон, - Ведь если нас сейчас встретит людоед, первым он сожрет именно меня, самого пухленького и жирненького, а не вас двоих, костлявых.

Только Луд хотел кинуть в болтливого кучера подобранной с земли шишкой, как вдруг откуда-то из темноты послышались звуки шелестящейся листвы и хруст еловых веток. Раздался топот чьих-то тяжелых ступней, кто-то тяжелый и большой направлялся к путникам.

- Святой Алиран! Людоед пришел за нами! – вскрикнул Мирон и в испуге уронил фонарь в болото.

Фонарь тут же потух, но желтая луна ярко освещала место, где стояли путники. Тем временем топот все усиливался, и, наконец, послышался тонкий пронзительный визг:

- Кто посмел покушаться на обиталище Виклы Поганого?! Кто?!

И тут из деревьев, размашисто шагая и сотрясая землю, вышел огромный лысый громила под три аршина ростом, в старых потрепанных штанах и косоглазым взглядом. Но жуткий визг издавал вовсе не он. На его шее сидел еще один, коротышка, с малюсенькими глазами и крохотной лысой головой. Здоровяк держал его за колени, чтобы тот не упал.

- Кто посмел побеспокоить меня?! Меня! Виклу Поганого! – завопил крохотный всадник громилы.

Луд, Клясень с Тириной и Мирон неподвижно замерли в оцепенении от такого резкого поворота событий. На мгновение у Мирона возникла мысль бежать, но тут же исчезла, ведь было понятно, что от такого громилы, идущего огромными шагами, не убежать.

Колени Мирона стали подрагивать от страха, а к Луду и к Клясеню немного вернулось самообладание.

Громила со своим всадником на плечах остановился напротив путников. Оба стали разглядывать вторгнувшихся в их владения незнакомцев. Наконец, крохотный всадник здоровяка, который называл себя Виклой, заговорил:

- Кто вы такие и что вам от меня надо, чужаки? – его громкий визг, казалось, режет ветки деревьев, - Вы, гнилые ублюдки, вторглись в мое жилье, в мой дом без приглашения, да я вас всех потоплю в этом же болоте, мерзкие никчемные обыватели! – обрушился он на них шквалом ругательств, постоянно расплевывая слюну, когда говорил.

- С каких пор мы здесь чужаки, в лесу? – первым решился ответить Луд, - И с каких пор лесное болото вдруг стало твоим именным домом, Викла?