молчания заявил Салимар, - За всех своих людей надо отвечать, но не все прибывшие вояки и их главные это понимают.

- Что? То есть наказали Глитуса?

- Ну… - пожал плечами воевода, - С ним состоялся разговор. Он, разумеется, сильно перепугался, но выгонять мы его естественно не будем. Хотя он уже собирал свою торбу.

- И что вы с ним сделаете?

- Проведем ряд мер по безопасности. И да, у нас есть комната зельеварения, он сможет проводить свои опыты там.

- Но он волшебник, - возразил Луд, - Он создает свои волшебные зелья из разных сущностей и с помощью чар. Он не разбирается в травах и прочих хитростях зельеварения.

- Оборудование почти одинаковое, - заверил Салимар, - Это малые заботы. Но ему придется делить время с Швеником.

Швеник. Луд уже успел про него позабыть. Сейчас представилась отличная возможность обсудить его сглазу на глаз с воеводой.

- Кстати, насчет Швеника…

- Да?

Воевода вопросительно посмотрел на Луда, но в тоже время в его лице читалась готовность к такому разговору.

- Этот человек… Швеник, - Луд не знал с какого бока лучше приступить рассказать всю грязь об отряде его соперника, - Довольно скользкий человек, но есть более скользкий в его распоряжении.

- Скользкий Грун? – предположил воевода.

- Да, верно, - удивился Луд тому, что глава знает прозвище того преступника, - Его листовки висели в Серебрице, где мы волею Алирана были немало времени. В общем, за его поимку назначена награда. Он убийца и вор.

- Я слышал это, - тяжко вздохнул Салимар, - Но за него поручились в Великограде.

- В Великограде? – не сразу поверил Луд.

- Да, в столице, - подтвердил воевода, - Сам удивлен, но могу тебя заверить, что пока этот Грун ходит в накидке вояки Обитальни, ни один закон он не нарушит. Я взову все свои силы и возможности, чтобы он покинул это заведение без дурной славы. Хотя, признаюсь, сделать это будет трудно.

И вот что, Луд Проныра, я тебе скажу. Обычно я это говорю на открытии, но, сам понимаешь, ты его забавно сорвал. Так вот – весь год ваши отряды будут соперничать, но соперничать достойно. Наши цели ясны – подготовить из вас матерых бойцов, а лучших отметить. Но если вы будете вставлять друг другу ловушки и подлости, вы выкопаете яму и себе. Святой Алиран завещал помогать друзьям и врагам и достигать вершин сообща.

- Но вы его видели? – запротестовал Луд, почти вскрикивая, - Вы имели с ним дело? Он скормит оборотням и своих, и чужих, лишь бы выхвалиться перед кем-то!

- При таком исходе, - воевода повысил свой властный военный голос, будто пресекая малейшие капризы вояки-новичка, - Не принижайся и не унижайся, Алиран его рассудит. Нам не хватало здесь битвы подлецов! – на этом наставлении он встал, загромождая своими могучими плечами воина закатные лучи, и пошел к выходу, добавив уже у двери, - И готовься, завтра тебя и твой отряд ждет задание. Вам нужно будет расследовать подпольную продажу самогона в Муурше, деревне в дне езды отсюда. Удачи тебе, вояка.

- Что… задание? Уже завтра? – встрепенулся Луд, но воевода уже захлопнул за собой дверь, - Не принижаться и не унижаться, - повторил он уже вполголоса себе, - Чую, борьба будет тяжелая. Да поможет нам Алиран.

Его последние слова стал повторять мученик Белотур, о присутствии которого Луд уже позабыл.

- Да поможет нам Святой Алиран! Да прибудет его милость к нам в час горький. Да простит он наши грехи! – вопил Белотур и смотрел на Луда широко открытыми и безумными глазами, - Да будет тяжело и горько нам всегда и везде.

- Тяжело и горько? Всегда и везде? – вопросительно уставился Луд на беднягу, - Зачем?

Но тот в судорогах и сильной дрожи поднял руки и стал молиться, совершенно не обращая внимания на соседа по лечебнице.

- Про дурачка Красибора я уж и забыл. А нам с ним почти вместе жить, - грустно вдохнул Луд, - Видать, действительно будет вдвойне тяжело и горько.