Если первый удар при нападении не был чрезвычайно сильным – например, когда чью-то голову разбивают камнем, – он может лишь повредить кожу, открыв кровотечение. Лишь со вторым и последующими ударами кровь оказывается на предметах, окружающих жертву и преступника, и оставляет характерные брызги. Речь идет о любых поверхностях, не только об одежде, поле и стенах.

Несмотря на то, в чем нас частенько пытаются убедить детективные романы, на деле невероятно сложно убрать все следы крови, оставшиеся после нападения. Порой важнейший ключ к разгадке удается обнаружить сразу же, как это было с одним делом, над которым мы работали в лаборатории (хотя, должна признать, этот пример – скорее, исключение). Подозреваемый считал, что тщательно замыл за собой все следы. Когда же полиция пришла к нему домой, он открыл им дверь в очках, на оправе которых были крошечные пятнышки крови. Очевидно, сам он крови не видел, но арестовавшие его полицейские сразу же ее заметили.

Одно интересное дело, над которым я работала в Уэтерби, наглядно проиллюстрировало, насколько значимую роль играют следы крови, а также то, как важно лично побывать на месте преступления. Когда тело женщины с боковым ранением головы было обнаружено на придорожной стоянке[7] в нескольких милях от ее дома, полиция поначалу решила, что ее могло ударить боковое зеркало заднего вида грузовика, когда она шла в темноте вдоль дороги. Когда же полицейские отправились к ней домой, чтобы сообщить о случившемся ее мужу, у них появились некоторые сомнения.

Представляя к тому времени в суде уже не одно дело, я все еще училась работе на месте преступления: на что следует обращать внимание, как выбирать предметы для более тщательного изучения, как лучше брать образцы с поверхностей, которые нельзя перевезти в лабораторию, например с пола или со стены. Итак, я отправилась в дом, где жила эта женщина, в качестве помощника более опытного криминалиста по имени Питер Грегори. Когда мы приехали, муж погибшей все еще был там, и пока он общался в гостиной с полицейскими, мы в прихожей начали расследование.

На стенах помещения были рельефные обои с древесной щепой между слоями – мы еще называли их ослиным завтраком. На такой неровной поверхности было очень сложно разглядеть любые пятна или изменения цвета. Однако после внимательного изучения я обнаружила на них несколько очень маленьких брызг, которые могли быть кровью. А когда еще более тщательно осмотрела обои с помощью одной из очень мощных ламп для освещения места преступления, увидела и другие пятна.

Для крови обычно делается два вида предварительного анализа. В первом случае используется лейкооснование малахитового зеленого (ЛМЗ), которым покрывается подозрительное пятно или след, с последующим нанесением перекиси водорода. В случае активности последнего вещества, в достаточно большом количестве присутствующем в гемоглобине крови, бесцветное ЛМЗ окрашивается в яркий сине-зеленый цвет. Но поскольку активность перекиси водорода наблюдается и в других веществах, для подтверждения того, что перед нами действительно кровь, требуются дополнительные исследования. Альтернативный метод предварительного анализа – тест Кастла – Мейера (КМ). Там вместо ЛМЗ используется фенолфталеин, который при наличии гемоглобина приобретает насыщенный малиновый оттенок.

В Уэтерби мы, как правило, отдавали предпочтение ЛМЗ-тесту (я пользуюсь им и по сей день). Слегка потерев одно из пятен на стене кончиком сложенного диска из фильтровальной бумаги, я развернула его и капнула по центру немного ЛМЗ. Если бы цвет сразу же поменялся, я бы поняла, что это пятно было не от крови, а от какой-нибудь краски или ржавчины, вступившей в реакцию с реагентом, поэтому подождала несколько секунд. Ничего не произошло, и я капнула перекисью водорода – мокрый участок фильтровальной бумаги окрасился в отчетливый сине-голубой цвет.

Для однозначного подтверждения того, что пятна на стене были действительно от человеческой крови, нужно было провести дополнительные анализы в лаборатории. Тем временем мы взяли образцы обоев с брызгами крови, закончили осмотр прихожей и отправились в гараж, где, по словам полиции, был обнаружен ковер.

Беглый осмотр на месте показал, что ковер был частично мокрым, и от него исходил легкий запах чистящего средства. Кроме того, на этом же участке мы заметили несколько волос, которые могли представлять интерес. Позже, более тщательно исследовав ковер в лаборатории, мы смогли подтвердить: на нем есть следы крови. Кроме того, мы сопоставили обнаруженные на ковре волосы с волосами женщины, чье тело было найдено на придорожной стоянке. На допросе в полиции муж покойной сказал, что незадолго до этого у жены произошел «инцидент во время менструации». Это было правдоподобное объяснение, или, во всяком случае, могло бы быть, если бы не то, что мы обнаружили, когда соотнесли всю полученную информацию.

С учетом положения, занимаемого ковром в прихожей, судя по его форме, мокрое пятно на нем располагалось ровно под тем участком стены, где обнаружились небольшие брызги, которые, как мы теперь уже точно знали, были кровью. Более же значимым, с нашей точки зрения, было то, что характер брызг указывал: кровь была разлита – из миски, например, – а не вытекла сама, как это было бы при менструации. Кроме того, кровь была обнаружена и на обуви мужчины. Когда же полиция допросила его повторно, он внезапно вспомнил, как однажды они вместе с женой дурачились в коридоре, она упала и ударилась головой о батарею.

Возможность лично посетить место преступления и увидеть следы крови – важная составляющая любого расследования, и зачастую это позволяет составить довольно четкую возможную картину произошедшего. Хоть результат того дела мне и неизвестен, кажется, в итоге нам удалось собрать достаточно веские доказательства того, что мужчина убил свою жену и выбросил ее тело на придорожной стоянке.

Другое дело из моей практики, в котором возможность воссоздать картину произошедшего оказалась чрезвычайно полезной, было связано с жестоким нападением на жену владельца ресторана. К счастью, несмотря на очень тяжелые травмы, женщина выжила, однако совершенно ничего не помнила о случившемся.

Тогда я работала в Олдермастоне, а ресторан, где произошло нападение, располагался в небольшом городке в долине Темзы в здании Г-образной формы с причудливым интерьером в дачном стиле. Вероятно, заведение пользовалось бы меньшей популярностью, если бы кто-нибудь из посетителей заглянул в мусорные баки на заднем дворе, кишащие личинками. В самом ресторане, впрочем, все выглядело довольно чисто. Во всяком случае до того, как он был забрызган большим количеством крови.

На первый взгляд, изнутри ресторан выглядел как место какой-то незапланированной кровавой бойни. Затем, после внимательного изучения, стала складываться довольно четкая картина того, что здесь произошло предыдущим вечером, когда последние посетители доели свой ужин и отправились домой.

Брызги на некоторых столах и пятно от обильной лужи крови на ковре указывали на место, где на женщину напали, и она упала. Кровавая дорожка вдоль узкого коридора рядом с ресторанным залом показывала ее путь к туалету, где она, очевидно, схватилась окровавленными руками за края раковины и закашляла, брызнув кровью на стекло. Продолжая оставлять за собой кровавый след, она, судя по всему, прошла вдоль другой части коридора к двери, которая вела на улицу. Очевидно, что через дверь она так и не вышла, так как след вел обратно в ресторан, где она в итоге и рухнула без сознания.