же расслабилась Стефани. Она довольно улыбалась, прекрасно осознавая, что одержала победу.

Акт VI

Он, что ли, красавчик?

НА КОВАНЫЙ БАЛКОН квартиры, в которой проживали Стефани и Тюгдюаль Шевалье, не упала ни одна капля дождя. Если бы их гости были более внимательны, они бы заметили эту странность. Ливень шел как из ведра, крупные капли разбивались об асфальт и о фасады парижских домов, но ни одна не приземлилась на балконе третьего этажа, окна которого выходили на купол церкви Дома инвалидов. Все дело было в том, что Психея и Амур решили пошпионить за подростками и устроились на балконе. Пышное белое облако над ними спрятало пару от дождя, а другое растянулось по балкону, и божества расселись на нем, словно на софе. Амур щелкнул пальцами, и стены здания стали прозрачными.

– Виноград? – спросил он у жены, протягивая ей разноцветную тарелку с фруктами.

– Мы напоминаем те пары, которые проводят вечера у телевизора с этими, как их там… – На красивом лице Психеи промелькнула задумчивость.

– Чипсы, попкорн? – помог ей Амур.

Богиня улыбнулась и подмигнула ему.

– Все ты знаешь.

– Я же бог, – самодовольно проворковал Амур.

Со стороны они и правда выглядели так, словно собрались на просмотр какого-нибудь сериала. Психея достала из облака лепешки, оливки и вино.

– Только не пойму, зачем мы за ними следим?

Амур постарался легкомысленно пожать плечами, но морщинка между его бровей выдавала истинные эмоции.

– Да просто так, – бросил он.

Психея ничего не ответила. Укуталась глубже в пышное облако и решила, что минут пять посмотрит на происходящее вместе с Амуром, а потом достанет «Илиаду» и продолжит чтение. Но вдруг что-то привлекло внимание богини. Она замерла, затем приподнялась на облаке и, сузив глаза, впилась взглядом в подошедшего к окну мальчишку.

– ЭТО ОН! – визгнула Психея.

Богиня сжала руки в кулачки и потерла глаза.

– Да, – хмуро ответил Амур и тоже изучающе оглядел парнишку.

Голубая рубашка подчеркивала широкие плечи, а глаза были цвета утреннего неба. Непослушные кудри были уложены назад в стильную прическу, а джинсы наконец не висели мешком на длинных стройных ногах.

– Да он же красавчик! – Психея от удивления даже подскочила на облаке. – Как так получилось? Что за магия?

Магия, неизвестная Психее, называлась «эффектом старшей сестры». В конце комнаты, довольно ухмыляясь, стояла Стефани и поглядывала на входную дверь. «Ну и где эта рыжая дурочка?» – думала она. Вот сейчас увидит Тюга и забудет про своего Шалане!

Но у бога любви были другие планы. Амур ничего не ответил жене. Он оглядывал девочек в толпе, и по сосредоточенному выражению лица Психея поняла, что он что-то задумал.

– Значит, не зря все-таки пришли, – пробормотал Амур. – Больше никакой любви сквозь года. – Он приподнял палец и слегка пожурил жену. – Теперь приходится возиться с этим.

Амур кивком указал на толпу подростков. Вместе с Психеей они ощущали бурю страстей, переплетение эмоций и притяжение, но прекрасно понимали, что все это лишь кратковременные вспышки юности, последнее буйство гормонов. Амур всегда предпочитал творцов – тех, кто познавал любовь в ее глубине, тех, кто искал боль и трепет, а не эту мимолетную лихорадку, что вспыхивает от малейшего прикосновения и угасает, не оставив после себя ничего, кроме пустоты.

– Кажется, наш план на грани краха. – Психея летала вокруг Тюга, разглядывая его со всех сторон. – Он точно во вкусе Лолы!

– Как и многих других девочек-подростков, – улыбнулся Амур.

Прожив тысячу лет, он понял, что строить планы бессмысленно. Бог любви был хорош в импровизации.

Лола появилась на пороге в своем летнем платье с ярко накрашенными красной помадой губами. Волосы чуть торчали: сколько бы она ни использовала лака, день был дождливый, и кудри изо всех сил рвались на свободу. Лола ненадолго замерла в коридоре, но затем в карих глазах промелькнула решимость. Она выпрямила спину и, чуть задрав подбородок, прошла вглубь квартиры. Сердце девочки колотилось в груди как сумасшедшее. Комнаты были пропитаны запахом чипсов, пива, потных тел и сигарет. Окна, распахнутые настежь, не спасали ситуацию. Лола задумалась: ей казалось, что такие вечеринки пахнут чем-то особенным, а на деле все оказалось гораздо прозаичнее. Тимоти Шалане стоял в кругу девчонок и что-то громко рассказывал. Широкая улыбка на лице парня открывала ямочку на правой щеке. Лола не знала, в кого она была влюблена больше – в ямочку или в Тимоти.

– Привет!

Перед ней словно из ниоткуда возникла Рашель Лонтье, старшеклассница. Ходили слухи, что эта красивая блондинка влюблена в Тимоти, а он не ответил ей взаимностью или вовсе бросил ее. А еще говорили, что ее папа – какой-то крутой бизнесмен, которому принадлежала сеть то ли ресторанов, то ли кинотеатров. Слухи разнились от рассказчика к рассказчику.

– А на эту вечеринку пригласили и малолеток? – неожиданно спросила Рашель и гаденько улыбнулась.

– Это подружка моего брата, – отразила удар Стефани и встала рядом с Лолой.

Но Рашель лишь входила во вкус.

– Понятно, – протянула блондинка и продолжила осматривать Лолу с головы до ног, придирчиво отмечая каждую деталь. Девушка специально шагнула чуть ближе к Шалане, привлекая его внимание. Тимоти мельком посмотрел на новоприбывшую и, кажется, на мгновение даже улыбнулся, но его взгляд быстро вернулся к мадемуазель Лонтье.

– Ло, – с неожиданной игривостью в голосе произнесла Рашель, оценивая ее внешний вид. – На тебе что, мамино платье?

В комнате раздались смешки. Лола попыталась не подавать виду, но не могла скрыть жар, растекшийся по щекам. Она постаралась улыбнуться, но ее голос предательски дрогнул.

– Нет, оно не мамино, – тихо ответила Ло, слегка теребя край платья.

– Правда? – с напускной добротой продолжила Рашель.

Она подошла ближе и притронулась к подолу.

– Просто ткань такая… ну, ты понимаешь. Будто даже бабушкино, а не мамино.

Теперь смех стал громче. Несколько ребят, в том числе Шалане, начали шептаться, переглядываясь. Парень усмехнулся и произнес что-то соседке, после чего та прыснула от смеха.

Рашель продолжала свое маленькое представление:

– О, а у тебя тут… помада немного размазалась. – Рашель указала на уголок Лолиных губ. – Ах, подожди! Или это так задумано? Такой… смелый образ? Или помада тоже бабушкина? Такая жирная текстура из пятидесятых годов, да? По цвету точно оно… прошлый век!

Все в комнате разразились смехом. Лола замерла. Стефани, стоявшая рядом, сжала кулаки, но не произнесла ни слова. Рашель была популярной, и портить с ней отношения старшей сестре Тюга не хотелось. Все, включая Тимоти Шалане, смеялись. Ло опустила взгляд, не зная, куда деться.

Амур и Психея, наблюдавшие за происходящим с балкона, нахмурились.