Интересно, чьим ужином она собралась потчевать моего гостя?Своим кулинарным шедевром или моей жалкой картошкой с сосисками?

Но Сергей деликатно отказался от еды, сказав, что чаю выпьетс удовольствием. Я, признаться, несколько растерялся. Он что же, собираетсясидеть тут в обществе девиц? Или он намерен обсуждать убийство Оли Доренко в ихприсутствии? Странный малый.

Пришлось брать инициативу на себя.

– Ты поела? – строго спросил я Лилю.

– Да, спасибо, папа, – вежливо ответила она.

– Тогда марш наверх, дочитывай свои «Украденные сны».

– А тетя Таня? Я ей обещала рассказать про игру вподземелье.

– Пойдем, Лилечка, – пришла мне на помощьТатьяна. – Им наши с тобой разговоры неинтересны, а нам с тобой публика ненужна, верно?

Она тяжело поднялась со скамьи и протянула Лиле пухлую руку,за которую та тут же уцепилась, вызвав во мне болезненный укол отцовскойревности. Полдела сделано, осталось избавиться от Ирочки, которая явно несобиралась никуда уходить. Да куда же уходить-то, когда за столом сидят двавполне годящихся для флирта мужика, один – помоложе, другой – постарше, один –русый, другой – брюнет, одним словом, выбор на любой вкус, как на ярмарке вКоньково.

– Вы откуда? – обратилась девушка к Сергею, приняв его,очевидно, за отдыхающего.

– Я здешний. А вы откуда приехали?

– Из Питера. Вам чай крепкий наливать?

– Средний.

– Сахар?

– Спасибо, я сам.

Лисицын медленно помешивал ложечкой в стакане, а я судорожнопытался придумать, как бы повежливее отделаться от черноволосой кокетки.

– Ира! – внезапно раздался голос из глубинысада. – Иди сюда на минутку.

Ирочка обворожительно улыбнулась Сергею и вскочила.

– Я сейчас вернусь, – пообещала она и пошла в сад, приэтом бедра ее, обтянутые короткими джинсовыми шортиками, покачивались весьма ивесьма многообещающе.

– Ты поговорить пришел или чаю попить? – раздраженноспросил я.

– Поговорить, – ответил он, делая большой глоток изстакана. – Они что, не знают, кто вы такой?

– Да я вообще в первый раз с ними разговариваю за однимстолом. Пошли отсюда в темпе, пока Ира не вернулась.

– А она хорошенькая, – задумчиво заметил Сергей,вставая из-за стола.

Мы быстро вышли из калитки и начали прогуливаться взад ивперед по длинной темной улице.

Сергей мне поведал, что среди участников фестиваля находятсяпо меньшей мере четыре бывших любовника Ольги и один, так сказать, действующий.Версия убийства по любовно-ревностным мотивам стояла, таким образом, на первомместе. На втором же оказалась версия убийства из корыстных побуждений.

– Видите ли, Владислав Николаевич, вокруг призов идет самаянастоящая мышиная возня. Это раньше первое место было только первым местом иничего, кроме славы и почета, не давало. А теперь призы вручаются конкурсантамв толстых конвертах, набитых твердой валютой. У этого фестиваля очень богатыеспонсоры, поэтому призы большие. Лучшая женская роль оценивается, например, впятьдесят тысяч долларов. В этой номинации представлены шесть актрис, Доренкобыла самым реальным претендентом, ну а при ее отсутствии приз будет вручендругой актрисе. Понимаете? Фокус в том, что если в конкурсе участвует фильм,весь фильм целиком, как таковой, то при отсутствии режиссера приз можетполучить сценарист, продюсер, оператор, любой из актеров, кто угодно,понимаете? Лишь бы это был представитель съемочной группы данного фильма. А наэтом фестивале в конкурсе участвуют не фильмы целиком, а конкретные люди,которые получают свои призы за лучшую режиссуру, лучшую роль первого и второгоплана, за операторскую работу, за музыку. Нет того, кто, по мнению жюри, долженполучить приз? Получит следующий в списке.

– И кто следующий в списке актрис после Доренко?

– Людмила Довжук. Та, которая жила с Доренко в одном номере.

– Та, которая ее и нашла?

– Вот именно, Владислав Николаевич. Никто не обратил бывнимания на то, что Довжук идет по шестнадцатому этажу, потому что она тамживет. И никто не удивится, увидев, что она входит в собственный номер. А вы сней знакомы?

– Шапочно. Я мало что о ней знаю.

– Жаль, – огорчился Сергей. – Понимаете, мнесегодня сказали, что около этой Довжук постоянно крутятся какие-то темныеличности. Я подумал, вы мне что-то подскажете в этом направлении.

Подсказать я, к сожалению, не мог ничего, но слухи о Люсинойнеразборчивости в связях долетали и до меня, в основном, конечно, через Риту, котораяобожала позлословить. Но и по служебной линии информация просачивалась.Например, год назад мы задерживали одного шантажиста-вымогателя как раз в тотмомент, когда он вместе с Люсей выходил из ресторана. А несколько месяцев назадхозяин разгромленного нами притона с обидой заявил, что его травка всегда быласамой чистой и приличные люди не гнушались у него отовариваться. Перечень этих«приличных» людей включал и Люсю Довжук. Если окажется, что она – наркоманка,то деньги, особенно такие большие, как пятьдесят тысяч долларов, ей были бывесьма кстати. Наркоманы и за меньшее убивают.

– А где нож, которым убили Ольгу? – спросил я.

– На экспертизу отправили. Но ручка протерта, ничьих пальцевтам нет.

– Еще вопрос. Каков режим входа в гостиницу?

– Да никакого режима там нет. Стоит швейцар, стоят ребята изслужбы безопасности, а толку-то? Практически у каждого участника фестивалясейчас здесь отдыхает кто-нибудь из знакомых или родственников. Конечно, они ихприводят на киношные посиделки. Проституток приводят, это само собой. Угостиницы один центральный вход, с площади, и несколько боковых, которыевыходят в парк. Народ из ресторана постоянно туда и обратно шастает. Развеохранник может запомнить, кто выходил и входил? Идет себе парочка, обнимается,в руках бокалы держат, словно только что из ресторана пообжиматься выходили, атеперь возвращаются.

– Стало быть, убийца мог быть и не из числапроживающих, – уныло уточнил я. – Швах дело, Серега. Не вытянем мыего. Тут другие силы нужны, не наши с тобой.

Сергей остановился и упрямо наклонил голову.

– Я сдаваться раньше времени не привык.

– Спортсмен? – усмехнулся я.

– А что? Жизнь в спорте сильно укрепляет веру в чудо. Еслиты плохой писатель, то на конкурсе литературных произведений твоя повестьникогда не займет первое место, если в конкурсе участвуют хорошие писатели, ажюри честно и неподкупно. А если ты плохой спортсмен, то может случиться чудо –и ты станешь первым на соревновании, потому что один твой соперник сломаетногу, другого дисквалифицируют за допинг, у третьего схватит живот в самыйответственный момент. Другое дело, что рекорд ты не поставишь, но первымбудешь. Вы вспомните, как Карпов стал чемпионом мира.