– Почему? – спросил Гошка, неприязненно глядя наЗорика.

– Ну элементарно! Иначе они бы вас уж как-нибудьубрали. Ведь, если что-то с этой тетей Люсей случится, вы первые дадите ментамнаводку. Так?

– Да, так! – с восторгом поддержала егоСаша. – Ты совершенно прав.

Гошка не мог не признать, что определенная логика в словахЗорика есть. Как ни противно это признавать.

– Значит, ты считаешь, нам остается тольковыжидать? – спросил Никита.

– Увы, да. Но ждать не означает считать ворон. Намнужно будет следить за двумя квартирами.

– Ага, легко сказать! – закричал Леха. – Какэто мы будем следить? Фигня это, самая что ни на есть фиговая фигня!

– Нет, это совсем не фигня, – улыбнулсяЗорик. – Все уже продумано, надо только кое-что обследовать…

– Обследовать?

– Именно. Там рядом есть выселенный дом…

– Где? – ахнул Никита. – А я не заметил…

– Ну он не в самом дворе, он в переулке, но как разнапротив нашего подъезда, и окна вроде бы выходят тоже во двор.

– Ты предлагаешь наблюдать из этого пустогодома? – содрогнулась Ксюша.

– Нет, для начала я предлагаю обследовать пустой дом.Он ведь может оказаться не таким уж и пустым. Бомжи, наркоманы, мало ли кто могтам обосноваться.

– Тогда и обследовать нечего, – почему-тообрадовался Гошка. – Там наверняка полно жильцов. Сам же говоришь – бомжи,наркоманы…

– Дурни вы все ненаблюдательные, – хмыкнул Леха. –Там же ментовка рядышком. Станут наркоманы и бомжи под носом у ментов селиться,как же.

– А ведь верно, там рядом отделение милиции, в этомпереулке как раз, – вспомнил Гошка. – Молодец, Шмаков.

– Да, я такой, – с гордостью заявил Леха.

– А что ж, ваши преступники под самым носом у милициидействуют? – неуверенно спросила Ксюша.

– Выходит, так, – пожал плечами Зорик. –Впрочем, это не так уж редко бывает. Не может же милиция подозревать всех икаждого. Живут себе люди в своих квартирах…

– Если в своих квартирах, нехай живут, а вот если вчужих, это мне лично не нравится, – заявил Леха. – И надо наконецустановить, жива ли еще тетя Маша, или эти сволочи ее кокнули, чтобы завладетьквартирой.

– Слушайте, а что это мы такой ерундойзанимаемся, – подала голос Саша. – Надо просто пойти в милицию исказать – так и так, имеем подозрения, что хозяйка такой-то квартиры…

– Да ты что! – завопила Маня. – Они же сразупоймут, что это Гошка… и тогда…

– Тогда милиция уж сумеет защитить ребят, – неслишком уверенно сказала Саша. – А вообще-то, правда, это опасно.

– Мы ведь уже говорили об этом, – мягко напомнилей Зорик. – Так вот, предлагаю завтра с утра обследовать пустой дом, найтиподходящий наблюдательный пункт и…

– Но ведь с утра мы в школе, – напомнила Саша.

– Сашка, не занудничай! – воскликнула Маня. –Но кто будет обследовать?

У Никиты между тем родилась одна идея, показавшаяся емуочень даже плодотворной, но он предпочел пока помолчать. И сказал только:

– По-моему, мы уже переливаем из пустого в порожнее.Хватит. Надо наконец решить хоть что-то. Саша не хочет пропускать уроки, и ненадо. Мы с Зориком завтра еще до школы можем успеть смотаться в этот переулок итам все осмотреть… А после школы вам позвоним. Договорились?

Зорик удивленно взглянул на обычно немногословного Никиту, атот успел ему подмигнуть, я, мол, это для отвода глаз говорю.

– А что, Никита прав, – поддержал он друга. –Мы и вправду совсем рано туда смотаемся и посмотрим…

– Ну, в принципе мы тоже могли бы, – начал Гошка.

Но его тут же перебила Маня:

– Нет, Гошка, тебе туда соваться нельзя! Забыл, что ли,что за тобой следят?

– Что ж, по-твоему, они и ночью за мной следят? –рассердился он.

– Кто их знает? Все равно, тебе нельзя. И Лехе тоже!

– Так и не надо, – сказал Никита. – Я жговорю, мы все сделаем, а потом видно будет. Ладно, мы с Зориком пойдем. Насуже дома ждут.

И они поспешили уйти, к большому разочарованию Саши.

Едва спустившись вниз, Зорик спросил:

– Никита, что ты задумал?

– Зорик, а давай прямо сейчас туда мотанем? Погодарасполагает к преступлениям. А?

Зорик задумался:

– Нет, не имеет смысла.

– Почему?

– У нас с тобой даже фонарика нет. И как раз в такуюпогоду мы можем наткнуться на кого угодно в этом пустом доме. Если уж идтитуда, то только хорошо подготовившись. А так…

– Кажется, ты прав, но…

– Я все понимаю, Никита, ты не думай. Но рисковать надос толком.

Когда все разошлись, Леха сказал:

– Слышь, Гошка, я, знаешь, почему тут задержался? Уменя одна мыслюндия родилась.

– Сразу мыслюндия? – засмеялся Гошка.

Дело в том, что у Шмакова существовала собственная шкалаценности мысли. Наиболее примитивная мысль – мысля, посложнее, поудачнее –мыслюха, а уж мыслюндия – это высший сорт!

– Ага, – кивнул Леха. – Твоя мама скоро придет?

– А что?

– Нет, ты скажи!

– Боюсь, что нет. Не скоро.

– Мои тоже сегодня дома не ночуют, они у родни вОдинцове тусуются, так я что подумал…

– Ну, Леха, не тяни кота за хвост!

– Давай смотаемся туда, к Люсиному дому.

– Зачем?

– Поглядим, что там и как. Может, что-нибудь узнаем.

– Но ведь за нами, кажется, следят.

– А нехай!

– То есть?

– Ты вот что, Гошка, сходи-ка в мусоропровод вынесиведерко. И глянь, дежурит там этот болван или нет.

– А если дежурит, тогда как?

– Если дежурит, мы его надуем запросто. Ты давай сходи!

Дело в том, что Маня уже сообщила ребятам, что какой-то типторчит на лестнице. Видно, ему надоело в такую погоду топтаться во дворе.

Гошка взял мусорное ведро и вышел на площадку. Мусоропроводнаходился между четвертым и пятым этажами, а на площадке между пятым и шестымсидел какой-то человек. Он, видимо, беспрерывно курил, потому что на лестничнойклетке плавал голубоватый дымок.

– Вот накурил, – довольно внятно проворчал Гошка,устремляясь вниз. Он выкинул мусор и вприпрыжку вернулся в квартиру.