– Ваши художества?

Анна обернулась, чуть не вскрикнув. В дверях стоял граф Ростовцев, как всегда, обаятельно улыбаясь. Он опирался на дверной косяк, убрав руки в карманы брюк. Девушка расслабилась, увидев Алексея, хотя и не ожидая его визита. Его присутствие дарило ей спокойствие и комфорт, ведь с таким мужчиной нельзя не почувствовать себя защищённой.

– Мои. Вам нравится? – девушка вернулась к развешиванию картин.

– Вы красивы, умны, так ещё и пишете… Замечательные вышли синицы здесь, справа, – Алексей подошёл к ней ближе, становясь практически вплотную. – В вас, кажется, нет ни единого недостатка.

– Что вы… В мире нет людей без изъянов, и во мне они есть тоже, – Анна несколько отошла от мужчины. – Вы, видимо, просто не успели их рассмотреть, мы так мало знакомы.

– Единственный изъян, который я посмел в вас увидеть – ваша холодность ко мне, – офицер медленно поцеловал девушку в оголённую шею. – Я люблю вас, Анна Михайловна.

Девушка напуганно повернулась к нему. Алексей перехватил её руки и мягко посмотрел ей в глаза. Его улыбка медленно поглаживала пальцы Анны вместе с его же собственными руками.

– Ваш образ поселился в моей душе с самого дня нашей встречи, – он нежно улыбался, но во взгляде его мелькало что-то нехорошее. – Куда бы я ни пошёл, что бы я ни сделал, вы не исчезаете из моей головы…

– Вы совсем не знаете меня, – Анна попыталась освободить руки, но… не смогла. – Отпустите, пожалуйста…

– Нет, милая, я прекрасно знаю вас. И знаю, что хочу, чтобы вы были моей всю жизнь. Вы прекрасны… И я готов подарить вам всё, что ваша душа только пожелает.

– Я ничего не желаю, Алексей Иванович, – девушке всё же удалось оттолкнуть от себя мужчину и с нескрываемым недовольством посмотреть ему в глаза. – Я не могу ответить вам взаимностью, и вам, как мужчине, стоит достойно это принять. Вы сможете найти себе хорошую жену, но я ей не стану. Извините…

Анна сделала быстрый реверанс и поспешила к дверям, чтобы оставить гостя одного в зимнем саду, но услышала быстрые, почти бегущие шаги за спиной, и сильные руки прижали её к себе, сжимая в кулак ткань на поясе.

– Видите ли, милая Анна, я привык добиваться того, чего хочу, – в приятном голосе графа разливалась злость. – Не думайте, что я вас оставлю так просто.

– Оставьте меня!

Несмотря на внешнюю хрупкость, девушка вырвалась из звериной хватки мужчины и бросилась бежать. Она успела задеть офицера каблуком, и это дало ей неплохое преимущество: громко прохрипев, Алексей схватился за ногу. Но неужто шаги высокого взрослого мужчины окажутся менее быстрыми, нежели проворные, но маленькие шажочки юной девушки?

"Она действительно думает, что мне не удастся её догнать?" – в висках Алексея бились кровь и раздражение. Он видел, как длинная юбка убегающей Анны мелькает в арках и дверных проёмах, как громко и сбивчиво дышит её хозяйка, казалось даже, что до его слуха доносится и спешащее сердцебиение девушки, пытающейся изо всех сил не попасться в жестокую ловушку.

Анна увидела перед глазами спасительные тяжёлые двери в кабинет отца и пулей влетела в комнату, наспех закрывая двери в надежде, что Алексей остался далеко, и она успеет отыскать отцовский револьвер. Ключ входной двери звонко и громко болтался в замочной скважине, пока Анна чуть не выдёргивала тяжёлые ящики из тумб.

– Да где же он?!

Девушка разбрасывала папки по сторонам, выдвигала ящички и шарила в них руками, но ничего не находила. Казалось, что единственное её спасение ускользает прямо на глазах, но Анна не переставала пытаться… Пока не услышала тяжёлые шаги и резкий громкий стук двери.

– Анна!

Девушка судорожно зажала рот руками и огляделась: бежать некуда, прыгать слишком высоко, а балкона, как намеренно, в кабинете не было. Оружие либо перепрятали, либо совсем унесли из дому, недальновидно не увидев в нём нужды. Дверная ручка громко дёргалась и лязгала, словно лезвия ножниц. Кулаки разъярённо колотили, стараясь пробить дерево насквозь.

– Анна! – чуть не рыкнул мужчина за дверью, выкрикивая её имя, где негде было даже рычать.

– Отче наш, Иже еси на небесех! Да святится имя Твое…

Всё затихло. Анна не рискнула подойти к двери и продолжила шептать молитву, надеясь, что граф уйдёт. Тяжёлое дыхание разрезало тишину, и девушка решилась всё же выйти из-за стола и оставить его позади. Но тут дверь распахнулась от одного сильного толчка, и замок, слетевший с крепления, звонко рухнул на пол. Девушка закричала, бросаясь к стене с книгами. В дверном проёме тяжело и часто дышал офицер, выжидая последние минуты, даже секунды.

– Да приидет Царствие Твое, да будет воля Твоя, яко на небеси и на земли!

Алексей одним рывком подлетел к девушке и повалил её на стол, задев ногой ножку деревянного стола, отчего та треснула и надломилась. Анна услышала шуршание, громкий треск, и крупная ладонь крепко прижалась к её лицу, закрывая рот и сдерживая бешеный вопль.

В себя девушка пришла, когда сидела на полу, беззвучно роняя тяжёлые слёзы на складки смятой юбки. Распухшие от слёз губы дрожали, виски страшно гудели.

– Меня никто не возьмёт в жёны…

Надев на помятую светлую рубашку чёрный мундир и окинув взглядом Анну, дрожащую и сжавшуюся у стола, Алексей присел на корточки и нежно провёл ладонью по щеке девушки, поворачивая её лицо к себе. На него смотрели глаза, полные боли и бесконечного страха.

– Я возьму.

Анна зажмурилась, и по её щекам вновь покатились горячие слёзы. Она отвернулась к треснувшей ножке стола, мечтая исчезнуть и слушая тяжёлые уходящие мужские шаги. Только и они скрылись вслед за хозяином, неторопливо покидающем дом, девушка легла на холодный ковёр и закрыла глаза.

Гостиные часы громко стучали, то и дело ударяя прямо по ушам, и хором растекались по всему дому. Прислуга суетливо-сонно расхаживала то по кухне, то по всему первому этажу. Отсутствие хозяев всегда дарило слугам часы покойствия и отдыха, полного безделием и пустыми разговорами.

Даша, совсем молоденькая прислужница, немногим старше молодой госпожи, широко зевнула, почёсывая ногтем шею. Ей следовало переменить воду в вазе в комнате Анны: там стояли пышные белые розы, привезённые совершенно недавно любимым господским гостем. Тот самый гость вгонял в краску всех девок одним своим видом.

– Мне б такого, Проша… Мечта, а не молодец. Стройный как ивушка, весь как из золота, глаза так и горят, – мечтательно улыбалась кухарка, положив голову на ладошку.

– Сиди, не по породе нам такие, – Даша недовольно повела носом.

Хрустальная ваза тяжело звенела в её руках, пока крупные бутоны старательно били девушке по щекам от каждого шага. Анны Михайловны в спальне не было – значит всё ещё рисует в зимнем саду. Даша вертела головой по сторонам, тихонько мурлыча какой-то из романсов, что услышала недавно на улице. Носок старой туфли зацепился за ковёр, и она чуть не полетела на пол.