– Я беженка, когда–то была даже рабом этого места, впрочем, сейчас не лучше. Приходится выслуживать перед Грандерилами и Ориасом, так что удовольствия мало.

Я неспешно подошла к девочке, разглядывая её. Высоко поднятые плечи, сжатые кулаки, прямой взгляд янтарных глаз. Она напоминала меня в детстве – такая же худющая и с подозрением на каждого. И как только Ориас мог её оставить на этой помойке? Отвёз бы в другой мир, подальше от Файи и дивы Миниты. Наверняка никто из дворца даже не знает о существовании Йоли.

Помедлив, я осторожно опустилась рядом с девочкой, и она заметно насторожилась.

– У тебя необычные глаза, – тихо заметила я. – У врасов таких не бывает.

Она замялась, отведя взгляд и нахмурившись.

– Я не помню свою мать. Ориас о ней никогда не говорил в открытую, лишь изредка упоминал… ба про неё знает, но тоже упорно молчит.

– Твоя бабушка…

– Она не моя бабушка, – возмущённо произнесла Йоли, сверкнув медовыми глазами и насупив острый носик. – Она просто меня воспитывает… я привыкла называть её «ба». Она сама меня так просила.

Получается, кроме Ориаса, у неё тут никого нет. Мать умерла или сбежала, и у Ориаса, скорее всего, к ней были Чувства. Ну и головоломка…

– Как часто Ориас навещает тебя?

– Несколько раз в одну часть… два–три, бывает и один. Привозит свои ненужные подарки… для меня будет подарком, если он уберётся с моих глаз долой на всю оставшуюся жизнь, – весьма жёстко произнесла Йоли. – Ба говорит, что он та ещё сволочь…

– Ты его настолько хорошо знаешь, чтобы так говорить? – перебила я.

– Как будто ты знаешь.

– Может, и знаю, – не очень–то уверенно пробормотала я.

– Он притворяется… всю жизнь притворяется. Думаешь, он и вправду такой святой? Когда они с ба спорят, у меня каждый раз такое чувство, словно он убить её хочет.

Тут я не стала спорить. От его голоса, когда он кому–то угрожал, у меня всегда волосы дыбом вставали.

– Думаю, он не знает, как себя вести с тобой… вряд ли он привык к такой ответственности.

Йоли фыркнула, повернув ко мне голову и чуть придвинувшись навстречу.

– Хочешь, кое–что расскажу? – прошептала она, и её медовые глаза заблестели. Я невольно придвинулась навстречу, ахнув от неожиданности, когда рёбра обожгло огнём. – Это место научило меня кое–чему. Не доверять никому, особенно Ориасу. Ты лгунья, и он тоже!

Резко вскочив на ноги, Йоли ринулась к окну, распахнув его и вылетев на крышу соседнего дома. Я могла лишь беспомощно смотреть ей в след, ощущая неприятное жжение на кожи в том месте, где царапнул её ножик. Она попала мне в ребро, и не будь у меня укреплённые кости, наверняка бы пробила его.

На лестнице послышались быстрые шаги, и я оглянулась как раз в тот момент, когда Ориас застыл на последней ступени. Он молча взглянул на распахнутое окно, прежде чем перевести взгляд на меня. Его зрачки тут же расширились при виде крови на рубашке.

– Всё в порядке, – останавливая его вопросы, произнесла я. – Всего лишь царапина…

– Я услышал крик.

Я усмехнулась.

– Девчонка напоминает мне себя… даже страшно думать, кто из неё вырастет.

– Вот этого я и боюсь, – хмуро произнёс врас, взглянув на темнеющее небо за окном. – Скоро комендантский час. Если её не вернуть, Йоли поймают и зададут трёпку.

– Будет сделано, – кивнула я, поднявшись с пола и шагнув к окну. Ориас было последовал за мной, но я обернулась и взглядом заставила его остановиться. – Девочка и так о тебе не лестного мнения, так что лучше останься тут. Я сама её найду и приведу.

Не дождавшись возражений, я выскользнула в окно, приземлившись на металлическую крышу и оглянувшись. Фигура девочки мелькала через несколько домов, передвигаясь быстро и уверенно. Но я куда быстрее. Сначала десять лет подготовки в качестве убийцы, а после десять лет «жизни», которая научила меня никогда не останавливаться. Поэтому я побежала следом, перепрыгивая через зазоры и изворачиваясь от антенн. Мышцы на спине и ногах предательски заболели, напоминая о тренировках с Дамесом. Я поморщилась, отдёргивая рубашку и ощущая приятную прохладу на двух вырезах на спине. Даже если я использую крылья, то они лишь замедлят меня – всё равно лететь не получится. Не умею.

Йоли приближалась, как и конец домов. Справа уже зияла тёмная вода, которую изредка разрезали хребты невиданных китов. Когда девочка достигла последней крыши, то резко обернулась, заметив меня и стиснув в руках ножик.

– Не подходи! Не знаю, зачем подослал тебя Ориас, но без боя я не сдамся!

– Я не собираюсь причинять тебе вред, – как можно спокойней произнесла я, подняв руки. – Я лишь хочу вернуть тебя до наступления комендантского часа.

– Я не вернусь в дом, в котором находится Он!

– И откуда в тебе такая ненависть к Ориасу? – удивилась я.

– Он не сберёг мою мать! Он оставил меня тут, на этой свалке! Ненавижу его! Да что б он сдох! – закричала чуть ли не с отчаяньем Йоли, швырнув в меня нож. Я увернулась от него, и металл звякнул об бетонную крышу. – Лучше умереть, чем вновь с ним встречаться!

Йоли запрыгнула на парапет крыши, повернувшись ко мне и скривив губы.

– Скажи ему, что я его всегда ненавидела.

Она шагнула назад, раскинув руки и готовясь встретиться с ледяной водой и обитающими в ней монстрами. Чёрные волосы взметнул ветер, и Йоли повисла, раскрыв удивлённые глаза и смотря на мои пальцы, вцепившиеся в её ворот и не давая упасть. Она и вправду была лёгкой, так что даже одной рукой я с лёгкостью её держала.

– Вот сама ему и скажешь, – не скрывая льда в голосе, прошептала я. – Если Ориас узнает, что я не уберегла тебе, он мне сердце вырвет. Может, по нему и не скажешь, но он по–своему заботится о людях. А доверять безумной старухе и безоговорочно верить в каждый сказанный ею бред я бы не стала.

Йоли почти не дышала, широко раскрытыми глазами смотря на меня и вцепившись в мою руку.

– Ты… ты Грандерил?

Я чуть приподняла брови, только сейчас ощутив позади тяжесть распростёртых крыльев, не дававших мне упасть вместе с девчонкой.

– Нет. Я кое–кто похуже, и лучше меня не